Нэнси Кресс - Правила выживания

— Заткнись!

— Этот человек ведет себя неправильно. Я замерла и напряглась. Потом медленно повернулась, глядя на зеленый шар и ожидая, что сейчас меня просто растворят в воздухе, как мертвую собаку… как Бешеную. Я подумала, что однажды я уже умерла… в голове застучало: «Мама, я здесь… я здесь, МАМА…» Правила выживания, так долго хранившие меня от смерти, не могли защитить ни от собственной памяти, ни от чего другого. Что ж, я готова умереть.

Но тут клетка Шелудивой исчезла, собака оказалась на свободе и бросилась на меня.

Пудели от природы не убийцы, к тому же эта была маленьких размеров, однако Шелудивая в попытке разорвать меня действовала на пределе своих возможностей. Зубы собаки сомкнулись на моей руке. Я закричала и стряхнула ее, однако собака тут же впилась в мою ногу над сапогом, стремительно отскочила и вновь бросилась на меня, кусая и снова отскакивая. Червяк, или что это там было, мотался на конце ее нового хвоста. Поскольку я отбивалась от собаки обеими руками, моя повязка слетела. Свежая кровь, хлынувшая из раны на голове, ослепила меня. Я споткнулась и упала, и собака кинулась на меня сверху.

Потом раздался визг, сопение и рычание; Шелудивую оттащили.

Краем глаза я увидела, что Дворняга зажала Шелудивую в своих челюстях. Она была в два раза больше пуделя, поэтому легко отбросила его в сторону, видимо как следует потрепав. Шелудивая заскулила и отползла на брюхе. Дворняга рванулась и заслонила меня в защитной стойке, угрожающе рыча, — тощие ноги напряжены, шерсть на костлявом затылке вздыблена.

Оглушенная, я поднялась на ноги. Кровь, моя и собаки, залила все вокруг. В пол она не впитывалась. Шелудивая, которая никогда по-настоящему не была привязана ко мне, лежала, выставив в знак покорности обнаженное брюхо, но она не выглядела серьезно раненой. Червяк, вцепившийся в кончик ее хвоста, походил на безобразную серую опухоль. Потом Шелудивая вскочила на ноги и принялась тыкать носом в червяка, косясь злобным взглядом на Дворнягу и словно бы говоря: «Не подходи близко к этой штуке». Дворняга не изменила позы — она охраняла меня.

— Эти собаки ведут себя правильно, — сказал Зеленый, и я могла поклясться, что в его механическом голосе прозвучало удовлетворение.

Во всяком случае некому было убедить меня в обратном.

В других клетках тоже содержались червяки, по одному в каждой. Я просунула руку сквозь прутья и осторожно потрогала одного. Влажный, твердый, вызывающий омерзение. Он не откликнулся на мое прикосновение, но Зеленый тут же оказался рядом.

— Нет!

— Прости.

Тон у него такой…. каким отдают команды собакам.

— Скажи, это хозяева?

Робот не ответил.

— Что надо делать? Одна собака для одного? — Я махнула рукой в сторону клеток, затрудняясь как-то обозвать червяка.

— Да. Когда эти собаки готовы.

«Эта собака готова», — сказал Синий про Шелудивую перед тем, как она провалилась сквозь пол. Готова быть домашним любимцем, охранником, компаньоном, служебное животное для чужаков… каких? Наиболее логичный ответ, который напрашивался сам собой, — дети. Лесси, Рин Тин Тин, Бенджи, Дружок…[6] Мальчик и его собака.[7] Чужаки сочли человечество опасным, омерзительным или попросту беспечным… но собаки… На попечение собак можно оставить своих малышей. В первый раз передо мной забрезжил смысл появления Куполов.

— Большие хозяева здесь? Взрослые? Нет ответа.

— Хозяев здесь нет, — сказала я. — Они просто построили эти Купола как… как питомники… Школы послушания, чтоб их…

Ответа на это утверждение я не ждала. Если бы здесь присутствовали взрослые, то наверняка кто-нибудь из них уже примчался бы сюда, когда в их детскую через отверстие для подачи мусора проник чужой. Они подняли бы тревогу, или произошло бы еще что-нибудь. Значит, здесь только Синий и Зеленый и, возможно, еще какие-нибудь роботы, занятые другой работой. Шкура, уши и хвост Шелудивой изменились, их переделали под потребности этих червяков. Возможно, голосовой аппарат тоже. Те звуки, которые собака издавала вместо лая, показались мне ужасными — словно железом скребли по камню. Где-то здесь находится операционная…

Вот куда мне точно не хотелось бы попасть.

Кажется, Зеленый не получил приказа убить меня, возможно потому, что он не запрограммирован на мое появление здесь. Я не привлекаю его внимание, поскольку он заточен под другие проблемы.

— Зеленый, изготовь хлеб. Никакой реакции.

— Изготовь воду. С тем же успехом.

Однако две выемки в полу, в углу ближе к стене, содержат воду и сухой собачий корм. Сопровождаемая заинтересованным взглядом Дворняги и рычанием Шелудивой, я попробовала и то и другое. Не так уж и плохо. Я выкопала всю собачью еду из ямки, выбросив ее на пол. Как только импровизированная плошка освободилась, стена вновь наполнила ее. Так… если бы я здесь умерла, то вовсе не от голода.

А ведь несколько минут назад, я хотела умереть… Зак…

Нет. Прочь воспоминания! Жизнь — дерьмо, но умирать я не хочу. Осознание было интуитивным, но мой желудок скрутило так, как будто его зажало в тиски или… В общем, это не поддавалось описанию. Да и ни к чему объясняться или оправдываться перед самой собой — я просто хотела жить, вот и все.

Дворняга лежала рядышком, периодически поглядывая на меня. Шелудивая с червяком на хвосте вернулась в клетку. Я села и огляделась вокруг.

— Зеленый, эта собака не готова.

— Да. Что надо делать?

Так, один вопрос прояснился. Зеленый не запрограммирован исключительно на общение с собаками. Собак не спросишь: «что надо делать?» Значит, у него есть какой-то контакт с Синим, однако этот контакт не предусматривает каких-либо приказов относительно меня.

Для расы, далеко продвинувшейся в межзвездное пространство, чужаки не слишком сильны в локальных коммуникационных сетях. Или, может быть, им просто наплевать — откуда мне знать, о чем думают чужие?

— Я могу заставить эту собаку вести себя правильно, — сказала я. Ответ, который годится на все случаи жизни.

— Да.

Известны ли Зеленому подробности — то, что Дворняга отказалась вытаскивать меня из бассейна с маслянистой водой и, следовательно, моя школа послушания потерпела крах? Похоже, что нет. Я намеревалась выдрессировать Дворнягу — я действительно могла это сделать, но только не для спасения на водах — и держаться как можно дальше от убийцы Синего, до тех пор пока… пока что? Как способ выживания этот план, конечно же, никуда не годился. Однако он укладывался в рамки

«Правил выживания № 1 (Бери все, что можешь) и № 3 (Не высовывайся)». И кроме того, ничего умнее мне в голову не приходило.