Владимир Михайлов - День, вечер, ночь, утро

- А куда же я делся бы? - проговорил он удивленно. - Полет был неизбежен, даже больше - нужен.

- Ну, пусть, - сказала она со вздохом. - Значит, потомки вам помогают. Ну и чудесно.

- Видишь ли, все дело в том, что для нас из истории Земли выпало пятьсот лет. Это много. История оказалась разрезанной: кончалась на дне отлета и возобновлялась в день прилета, а между ними оказался ров в пятьсот лет. Его надо было засыпать. Шаг за шагом проследить весь ход человеческой мысли за эти пять столетий. От одной научной революции к другой. Подойти к последним выводам по достаточно пологому подъему.

- И это вам под силу?

- Да - если есть все нужные условия.

- У тебя они есть?

- Не все, - пробормотал он. - Ну, ладно. Послушай, мы оказались где-то...

- Вот река.

- Я имею в виду разговор. Кира... осталась немного часов. Давай проведем их так, словно ничего не случилось. Не было экспедиции. Мы не расставались. Просто гуляем, как обычно.

- Хорошо, - сказала она, решив, что это и впрямь самое лучшее. Он неизбежно уйдет; она неизбежно останется. И пусть все будет так, как он хочет: ведь все-таки он пришел к ней, а не наоборот.

Они шли берегом реки. Город остался далеко позади; в эту эпоху города обрывались сразу, не отделенные от лесов и лугов кольцом предприятий и свалок. Временами задувал ветерок - и смолкал, точно ему лень было дуть; листьям тоже было лень шевелиться и шуршать, катерам не хотелось двигаться, и они дремали на приколе, а попадавшимся изредка парам не надо было говорить, и они молчали. Только звездам хотелось светить, и они горели, и мерцали, и звали стремящееся вдаль человечество, а реке хотелось течь, и она текла, и отражала звезды, и играла с ними, легко перебрасывая светила с одной волны на другую. Вода не стремилась к звездам, потому что светила были в ней, а рекам этого достаточно; только человеку мало тех звезд, которые живут в нем, и он ищет, и всегда будет искать еще и другие. Река текла, изредка в ней всплескивала рыба; один раз тихо проскользнула лодка - еще кому-то, видно, не спалось, но он был один и поверял свои мысли лодке и реке. Они же по-своему отвечали ему, и он понимал их язык, как всякий человек может понять язык реки, язык деревьев, язык звезд, стоит лишь ему вспомнить, что и река, и деревья, и звезды - это та же материя, из которой возник и он сам, и так же существуют во времени. Но вот язык времени - можно ли понять его? Можно ли доказать времени, что очень жестоко - забирать самого дорогого человека и забрасывать его далеко, очень далеко, и делать это так, чтобы он даже не чувствовал себя виноватым!

- Значит, гуляем, как обычно?

- Конечно.

- А я не могу, как обычно! Никто не вынесет этого: дважды в течение суток расставаться навеки с одним и тем же - с тобой! Это мука: делать вид, что мы гуляем, как всегда, хотя каждый миг я помню, что все лучшее позади. Как мне жаль того, что позади, Алька! Будь это возможно - я без конца возвращалась бы и возвращалась назад, в самые счастливые дни жизни, и переживала бы их заново. Но вот ты можешь вернуться, а я - нет, мне придется жить от одной встречи с тобою до другой, а ведь они, наверное, будут происходить не часто. Ты жесток; ты лишил меня даже надежды на то, что обстоятельства заставят вас возвратиться через неделю или через год. А ты хочешь, чтобы я гуляла с тобой, как в прошлом, которое для меня неповторимо, и думала о будущем, которое недостижимо. Я не хочу! Не хочу сейчас быть счастливой: тем тяжелее будет потом. Вы ушли, а мы, оставшиеся, перестали быть нужными вам...

- Ты ничего не понимаешь! - крикнул он. - Как это - не нужны? Ты - это и есть то, чего потомки мне дать не в состоянии, и без чего мне никогда не перешагнуть через все эти века. Разве это не ясно?

Кира внезапно остановилась и схватила его за руки.

- Алька! - сказала она.

- Ну, да! - сказал он. - В этом все дело.

- Я чувствовала, что ты прилетел не просто так. Я нужна тебе там. Потому что тебе без меня плохо!

- Да, - сказал он. - Мне без тебя очень плохо.

- Я же ничего не могу сделать. Или могу? Говори!

- Если бы захотела, - после паузы сказал Александр, - ты бы смогла.

9. ПЕРЕД РАССВЕТОМ. ЗА ГОРОДОМ

Кира не поверила своим ушам - так это прозвучало просто. Она наморщила лоб:

- Я бы смогла... Что я смогла бы?

- Быть со мною. Там.

- Да говори же, пожалуйста, не иероглифами!

Она вспылила; это было еще ничего, она готова была его ударить, и не как-нибудь, а больно.

- Почему ты не объяснил сразу же, что прилетел за мной?

- Видишь ли... Ты ведь сказала, что ни за что не расстанешься со своим временем.

- Но ведь я не знала! Ты был такой благополучный, такой гордый и независимый, а я распухла от рева... Поворачиваем.

- Куда?

- Домой! Раз я могу что-то сделать, я не стану терять времени. И объясни мне все. Скорее. Ну?

Он подчинился.

- Помнишь, я говорил еще об одной релятивистской экспедиции последней? Там, в будущем, мы уже получили ее сигналы. Она стартовала через два года после нас, корабль ее обладал теми же характеристиками, он сейчас уже почти готов, скоро начнется его монтаж на орбите. Параметры рейса подобны нашим. Расчет времени показывает...

- Ну, ты же не на кафедре!

- Короче говоря, они должны были вернуться на Землю тоже через два года после нас. А после нашего финиша прошло уже почти столько времени. Так что до их прибытия - там, в будущем, - осталось, ну, месяца два.

- Через два месяца ты встретишь их там?

- Вот именно.

- Трудно поверить. Но раз это говоришь ты...

- А главное - участники экспедиции, возвратившись, станут нашими современниками!

- Понятно, - тихо проговорила Кира. - Значит, я должна принять участие в этой экспедиции.

Она помолчала, пытаясь представить, насколько сложна задача.

- И для этого я должна стать специалистом в одной из космических наук?

- Или в космической технике. Но не просто специалистом - одним из лучших. Конкурс будет жестким, если судить по тому, как отбирали нас.

- И всего за два года?

- Вдвое быстрее: состав экспедиции утверждается за год до отлета, разве ты не помнишь?

- А у меня еще на полгода работы с театром...

- Брось ее.

Кира покачала головой.

- Не могу. Проект надо закончить.

- Почему?

- А почему ты не мог не лететь?

Александр замедлил шаги.

- Что же, некуда торопиться, если так...

Он произнес это со вздохом, но Кире показалось, что кроме сожаления, в его вздохе и еще что-то. Она с подозрением взглянула на него.

- Кажется, ты не совсем искренен.

Александр молчал.

- Не хочешь говорить? Но ты напрасно сомневаешься, Алька. Мне выносливости не занимать, я закончу проект - и за это же время стану специалистом. Одним из лучших. Стану, ты понимаешь? Веришь?