Юрий Иванович - Путаны Солнечной Системы (СИ, отрывок)

Его друг облачался почти сам и снисходительно наблюдал за товарищем. Иногда вставляя свои комментарии. Остальные матросы доставали из ящиков веретенообразные приборы, производили короткую проверку систем и навешивали на борта с внешней стороны. Длиной приборы не превосходили шестидесяти сантиметров, а цвет имели серый и невыразительный. Когда восемь штук уже находились в готовности, один из матросов доложил об этом Мишано и тот дал краткие пояснения:

— Приборы названы именно так, потому что возле акул всегда есть прилипалы. Рыбы немного другого свойства и образа жизни. Они как бы живут за счёт кусков пищи со стола своего хозяина. Находясь всегда рядом. А то и прикрепившись к туловищу. Наши приборы немного другого свойства. Они тоже двигаются всегда вплотную к нам, но предназначены для защиты в крайних или неблагоприятных обстоятельствах. Прилипалы имеют в своей памяти все необходимые инструкции на любые случаи жизни. То есть, как жери-телохранители, но подводные.

— Какой же тогда риск в такой охоте? — удивился Шолош. И тут же спросил: — А когда ты сам на охоте, тоже используешь прилипал?

— Да ты что?! — возмутился Мишано. — Инструкция! Их использование — обязательно! И уже много лет! — после этого он пару раз присел и подвигал руками, проверяя сидящую на нём амуницию, и добавил: — Да и аулы могут неожиданно появиться целой стаей!

Но Шолош заметил, что возмущение друга молодости явно наигранные, а губные пластины трясутся от сдерживаемой улыбки. Хоть такие перестраховки и претили самомнению гостя, но разрастись обиде он не дал. Рассудив вполне резонно: "Естественно, что за меня они переживают чрезмерно! Но для первого раза я бы и сам так поступил на его месте. Зато в следующий раз я его прижму, как следует! Да и опыт уже будет! А пока пусть рассказывает! Хм! Инструкции…!"

Платформа замедлила ход и зависла над выбранным местом. Оба охотника подошли к краю, зажали крепче в руках короткие копья с острыми лезвиями на концах, и с гортанными криками спрыгнули в воду. Ещё в воздухе Шолош сдвинул губные пластины и перекрыл носовые отверстия. А когда солёная вода приятно смочила жабры, сделал несколько мощных движений грудной клеткой. Прогоняя тем самым большее количество воды по раздувшимся мешкам у подбородка. Недостаток кислорода ощущался минуты три, но потом мозг прояснился, и в нём пронеслись запоздалые мысли раскаяния: "Последние годы совсем перестал регулярно дышать под водой! И результат не замедлил сказаться: жабры стали атрофироваться как у старика!"

В отличии от гостя, Мишано переход в другую среду провёл молниеносно и уже нарезал вокруг него круг за кругом. Во все времена, по традиции, на подводной охоте переговорные устройства не использовались. Поэтому общались только с помощью условных знаков и вполне понятных жестов. Одним из них он и предлагал следовать за ним куда-то вниз. Видимо там и находился объект вожделенной охоты.

С каждым оставленным позади метром Шолош всё больше и больше чувствовал своё тело, вспоминая старые, забытые по ненадобности навыки. Вода приятно освежала спину между кожей и панцирной пластиной, которая при движении вверх, вниз создавала поступательное движение струй воды и служила основным производителем водной струи при плавании. Он даже сделал несколько рывков в стороны, испытывая подвижность. И испытал давно не ощущаемый восторг, возникающий при подводном плавании. Прилипалы держались соответственно своему названию: словно на невидимом, полутора метровом поводке. Над головой, чуть спереди ступней и по бокам. Соразмеряя своё передвижение с положением тела шеншиба и при необходимости, резко сдавая взад.

Через пару минут они достигли дна и Мишано первым встал на грунт, приглашая друга сделать то же самое. И, как бы хвастаясь, обвёл вокруг себя широким жестом. Вставший рядом Шолош, согласно закивал головой: полюбоваться было чем!

Сколько позволяла прозрачность воды, словно спины таинственных доисторических животных, виднелись возвышающиеся покатые каменные глыбы или обломки скал. Их поверхность щедро украшали ажурные кораллы нескольких цветов и колышущиеся водоросли самых невероятных видов и величины. И среди этого плавало несметное количество разноцветных рыбок и прочих морских созданий. Иногда сбиваясь в искрящееся красками подводное облако, или разбиваясь на несколько косяков особей одного вида.

Но вдруг одно из таких облаков рассосалось моментально в стороны. Вся мелкая живность молниеносно спряталась между кораллов и водорослей, а на освободившийся участок вплыло два великолепных образчика местной грозы морей. Одна из акул выглядела особенно величественно: больше трёх метров в длину, с тройной решёткой водозабора жабр по бокам и с огромной пастью очень опасных и устрашающих зубов. Вторая являлась точной копией первой, но на метр короче и более стройной.

Заметив шеншибов, акулы чуть вильнули в сторону и стали оплывать кандидатов на свой завтрак по большому кругу. Мишано короткими жестами распределил роли охотников, выбирая себе более крупного противника. Шолош же не менее решительно выдвинулся вперёд и жестами поменял роли. Его товарищ легко согласился и махнул соглашательски рукой. После этого шеншибы стали двигаться наискосок к хищникам, срезая расстояние накоротке и сокращая расстояние.

Такие действия слегка отпугнули "рыбок" и они ускорили своё движение. Прибавили в скорости и шеншибы. Тогда меньшая акула резко повернула и бросилась под прикрытие ближайшей скалы. Зато её старшая товарка решительно пошла в атаку. Но соблазнилась вначале более мелкой добычей: намереваясь проглотить одну из прилипал корреспондента. Не заподозрив прибор в чрезвычайной изворотливости. Механическая прилипала резко ускорилась на встречном курсе и ушла вверх. Над самым акульим носом. Гибкой шеи у хищника не было, поэтому она только выгнулась всем телом, пытаясь достать ускользающую добычу. Чем Шолош моментально и воспользовался. Решительным движением копья вспоров атакующей акуле белое брюхо от пасти и чуть ли не до хвоста. Фактически уже разделывая как трофей. Какие-то несколько минут акула конвульсивно металась в облаке крови и своих внутренностей, ухудшая видимость и пришлось отплыть от неё на десяток метров. Каково же было удивление Шолоша, когда из кровавого облака акула бросилась атаковать повторно. За ней тянулся хвост из кишок, что, тем не менее, позволило ей развить отменную скорость. Но корреспондент и тут отличился: рванул вверх, а когда акула проносилась под ним, со всей силы вогнал копьё ей прямо в нос. Да так сильно, что оно вырвалось из рук, застряв в черепе хищницы. Акула по инерции пронеслась ещё с десяток метров, конвульсивно дергаясь, затем замерла и стала плавно погружаться на дно.