Вячеслав Алексеев - Сафари на…

— Да хочь сам великий князь. — сказал атаман. — Сымай шубейку, жив будешь.

Тем временем, Константин просунул руку между телом и стенкой ямы, пытаясь кончиками пальцев расстегнуть пуговицы полушубка и просунуть руку к кобуре. Одна вроде бы расстегнулась, вторая оторвалась. Напрягая все тело, Костя стал расшатывать столб, чтобы выскочить из ловушки. Прекрасно понимая, что для обездвиженного у него шансов никаких, да и подмога не успеет, Костя рвался из всех сил.

Атаман, наблюдая телодвижения пленника, презрительно усмехнулся, смачно сплюнул в яму, попав при этом на костин сапог, и заметил:

— Стало быть, не хочешь по-хорошему. Ну и зря. Ладно, коль живота своего не жалеешь, быть посему. Киря, успокой калика перехожего, чтоб не дергался.

Разбойник, свесившийся сзади милиционера, размахнулся, примериваясь в темечко, но Костя, хотя и не видел его, шестым чувством почуял опасность и рванулся из последних сил. Полушубок затрещал и Константин свалился на дно ямы. А дубина, прочертив дугу, ударила по колу, над которым только что возвышалась голова милиционера. Промахнулся, да еще и острие кола, на который пришелся основной удар, отломилось, и потому разбойник не удержал свое оружие. Дубина свалилась вниз, правда, без особого ущерба для лежавшего на спине Кости. Рука наконец то нащупала кобуру, макаров как бы сам выпрыгнул наружу, вторая рука сразу же передернула затвор.

Направив ствол на атамана Костя успокоился.

— Ну-с, господа-разбойнички, власть поменялась…

Головы убрались. Впрочем, непохоже, что они испугались пистолета. Судя по обрывкам голосов, доносившихся сверху, разбойники нашли ружье, упавшее в снег перед деревом и сейчас размышляли, что это за штука такая и как ей пользоваться. Костя приподнялся и осмотрелся. Яма была круглая, метра полтора в диаметре и свыше двух метров глубиной. В вершинах треугольника были вкопаны колья, в нижней части толщиной с бревно, в верхней — с остро заточенный карандаш. Подниматься было неудобно — слишком мало места, тем не менее он встал, помогая себе левой рукой, а правой держал на мушке верх ямы. Внезапно раздался выстрел, затем удивленная перепалка между разбойниками. О чем говорили — непонятно.

«Сообразили, все же. Значит и курки взвели. Один патрон еще у них есть, во втором стволе, с дробью. Трешка — хоть и не смертельно, но не приятно. Почему не смертельно? А если в упор в голову?» — пронеслось у него в голове.

Подняв вторую руку, Костя кончиками пальцев достал край ямы, но ухватиться было не за что. Снег, сглаженная закругленная мерзлая земля. До бревна, с которого он сюда свалился, было не дотянуться. И подпрыгнуть — мешали врытые колья.

Над краем вновь появилась голова атамана и следом стволы ружья. Атаман держал тулку на вытянутой руке в стороне от себя, но стволы пытался направить на Константина.

— А ну, брось! — закричал Костя и пальнул в воздух из табельного оружия.

Рожа вместе со стволом исчезла. Разбойники опять заспорили — опробовать ли на узнике новое оружие или прибить старым дедовским способом, без всяких новшеств. Судя по голосам, атаман ратовал за новинку, а подельники склонялись к мысли — притащить из какой-то пещеры пару камней. Победил атаман. Вновь над ямой появилась всклоченная голова и сбоку стволы ружья, которое атаман по прежнему держал на вытянутой руке. Видимо, ему и самому было страшновато держать вещицу, столь сильно грохочущую, что уши закладывало. На этот раз Костя не стал медлить, и не прицеливаясь, выстрелил атаману в плечо. Промахнуться было сложно, до мишени было чуть больше метра. Прол заорал, выронил ружье в яму и скрылся из видимого Костей пространства.

Наверху опять началось совещание. На этот раз было решено идти за камнями. По шагам Костя определил, что разбойники ушли и попробовал привстать на цыпочки, чтобы дотянуться до поваленного дерева. Но услышав скрип снега около ямы, тут же отдернул руку. И вовремя. В дерево, за которое он хотел уцепиться, врезалась дубинка, сломав пару торчавших из нее сучков.

— Но, не балуй. — раздался голос сверху.

Костя протиснулся между кольями на противоположную сторону и разглядел лишь верхушку шапки разбойника, оставшегося его караулить. Держа пистолет двумя руками, прицелился и плавно, как учили, нажал спусковой крючок. От выстрела шапка слетела, но, похоже, разбойник не пострадал. Он разразился такой отборной бранью, что милиционер даже опешил. «Странно, — подумал он. — Вроде Стас говорил, что это до татарская Русь, а мат, как известно, к нам пришел вместе с татарами… Либо Стас ошибся, либо одно из двух».

Над ямой показалась рука с дубиной и стала махать по разным сторонам. Разбойник, не высовывая своей головы, хотел вслепую зацепить пленника. Костя тут же присел на дно, водя мушкой за рукой. Дождался, дубина ударилась в кол, замерев на мгновение, и милиционер тут же выстрелил. Промазал. Рука мгновенно исчезла из поля зрения.

«Ну, кранты. — подумал он. — Сейчас остальные оглоеды придут и забросают сверху камнями. Где же мои ребята, неужели не слышат? Или думают, что я тут куропаток стреляю?»

Костя подобрал ружье, взвел курки, выстрелил вверх второй патрон, вытащил обе гильзы и перезарядил новыми патронами. В голове почему то крутились детские воспоминания о романе Марка Твена «Янки при дворе короля Артура»: «Чем он там рыцарей то напугал? Дымом сигареты? А ну-ка, давай попробуем…» Закурил. Охранник никак не отреагировал на тоненькую струйку дыма, которую Костя старательно выпускал вверх. Толи не видел, толи нарочно не обращал внимание — мало ли, может пленник костер решил развести, чтоб согреться?

Спустя некоторое время, Костя потерял ему счет, наверху началось какое-то шевеление. Похоже, разбойники тащили тяжеленные камни: трещали кусты, скрипел снег, раздавалось кряхтенье и сопенье. Костя заметался по яме, пытаясь определить — с какой стороны последует атака, хотя в тесноте делать это было совсем не просто. Сначала над ямой появилась знакомая рожа, Костя выстрелил и промахнулся. Рожа тут же исчезла. Вслед за ней на том же месте показался здоровенный валун, килограмм на пятьдесят. Камень обхватывали четыре руки. На сей раз милиционер схватил ружье и выпалил по рукам с обоих стволов. Камень упал вниз, а снаружи раздался вой одного из разбойников.

«Попал! — подумал Костя. — Ага, не нравится?»

Быстро перезарядив ружье, гаишник еще раз выстрелил вверх и, вскочив на валун, добавил второй выстрел в ту же сторону. Хоть стоя на камне и повыше стал, а все равно не получалось увидеть то, что творилось за пределами ямы. По скрипу снега определил, что второй камень пойдет правее первого. И опять дубинка над головой заставила присесть на самое дно. Вот показался край второго валуна. Пожалуй этот побольше будет. А мелькающая сверху дубинка не дает подняться. Внезапное замешательство и о, чудо, короткая автоматная очередь внесла успокоение в истерзанную страхом Костину душу: