Андрей Балабуха - Фантастические рассказы

- Оборотный цикл! - Шрамм резко поднял голову. Все обернулись к нему.

- А вы знаете, как он организуется, Юра? - спросил Бонк. - На кораблях его не делают уже лет триста, и разрабатывать схему придется заново. Через неделю же у нас не будет запаса воды, позволяющего оборотному циклу функционировать... Но подумать об этом стоит. Будем считать это направлением номер один.

- Воздушные колодцы, - подал голос Храмов, атмосферник. - Пленочные лабиринты, конденсирующие влагу.

- Производительность? - поинтересовался Граве.

- При здешней влажности и небольшом суточном перепаде температур порядка 0,015 грамма в сутки на квадратный метр.

- А пленка? - спросил кто-то, и Бонк снова не понял кто.

- Что-нибудь придумаем, - ответил Граве.

Бонк встал.

- Кто еще?

Молчание.

- Тогда разойдемся. - Бонк взглянул на часы. - Сейчас всем, кроме вахты, спать. Если у кого-то появится идея, сразу же соберемся снова. И главное, старайтесь исходить не из того, что у нас было, а из того, что у нас осталось, что есть сейчас.

- У нас есть наши знания, - сказал Болл. - И бывший "Коннор" есть...

- Это уже кое-что, - закончил Бонк.

Бонка разбудил дверной сигнал. Он встал, включил свет. Вместо привычного яркого люминатора под потолком слабенько зажелтел плафончик аварийной сети.

- Да, - сказал Бонк, - Войдите.

Вошел Юра Тулин, геофизик с Земли, для которого эта экспедиция была первой; он недавно кончил Планетологическую Академию и полгода назад попал на Рион-3.

Бонк предложил ему сесть. Хотелось пить: не столько от жажды, вероятно, сколько от сознания, что надо экономить. Это раздражало. Бонк облизнул сухие губы.

- Что у вас, Юра?

- Есть у меня одна идея, Анатолий Сергеевич...

- Какая?

- ...только я не хочу, чтобы об этом узнали раньте времени. Вполне возможно, что воды здесь нет вовсе; могу не справиться и я. Лучше о моем эксперименте пока не говорить.

- Можно, если нужно, - сказал Бонк. - Но что вы предлагаете?

- Я не предлагаю. Пока я прошу. Дайте мне вездеход (двухместный, он наиболее экономичен), провизию и воду дней на пять, лучше на неделю. Автономности вездехода на это время хватит. Я знаю, что по инструкции одного отпускать нельзя, но... по-моему, это случай крайний, инструкцией не предусмотренный.

- Инструкцией предусмотрены все случаи, Юра. Но что вы задумали?

- До смешного простое, - Тулин прошелся по каюте. - Я понимаю, поверить в это трудно, но попытаться надо, это все-таки шанс... Впрочем, судите сами, Анатолий Сергеевич...

Когда Тулин смолк, Бонк уже знал, что согласится на его предложение; как бы неубедительно все это ни звучало, но в их положении нужно использовать каждый шанс, даже такой ненадежный. Он встал.

- Хорошо. С вами пойдет Болл - одного я вас не пущу.

Тулин кивнул.

- Когда вы хотите отправиться?

- Сейчас, - ответил Тулин. И Бонку понравился его тон - деловой и спокойный.

При виде корабля Бонка всегда наполняло чувство человеческого могущества, создавшего эту громадину, чтобы затем... Но затем была катастрофа, и могучая готическая башня "Коннора", какая-то недомерочна после катапультирования двигателей, производила теперь впечатление жалкое и гнетущее. Маленький двухместный вездеход медленно съехал по грузовому пандусу, лихо развернулся, промчался по песку, поднимая за собой пыльные усы, словно катер, идущий на редане, снова повернул (это Болл пробовал машину) и наконец медленно взобрался на вершину бархана, где стоял Бонк.

За пределами голубого конуса, бросаемого прожектором над шлюз-камерой, была чернота, в которой терялась граница между черными песками и черным, малозвездным небом. Люди стояли как раз на грани света и тьмы.

- Ну, добро, - сказал Бонк. - Очень хочу верить, что у вас получится, Юра (ему действительно очень этого хотелось). Связь через каждые шесть часов по корабельному. - Последнее относилось уже к Боллу. Тот кивнул. Тулин улыбнулся и подмигнул командиру. Затем отступил к машине. В светлом обтягивающем костюме из холодящей крептотитовой ткани тонкая фигура его казалась какой-то воздушной, словно на этом месте просто уплотнилс голубоватый свет прожектора.

Чмокнули, закрываясь, дверцы, машина тронулась, рывком набрала ход и мгновенно исчезла; вздымающийся за ней пыльный хвост поглощал неяркий свет рубиновых кормовых огоньков.

Бонк вернулся к кораблю. Даже ночью здесь было жарко, очень жарко, потому что песок отдавал накопленное за день тепло, а ровный и довольно сильный ветер, песчинками скрипевший на зубах, не приносил даже подоби прохлады.

- Что ты задумал, Юра?

- Увидишь, - Тулин колдовал над картой, полученной на основе аэроснимков "Актеона" тридцатилетней давности. - Вот, - он протянул карту Боллу. Тот посмотрел: по ровному желтому полю змеилась сложная спираль. Это наш маршрут.

- А дальше что?

- Увидишь. - Боллу показалось, что Тулин словно стесняется чего-то. Он замолчал.

- Стой, - сказал Тулин примерно через час. - Начнем здесь. - Он открыл дверцу, и в машину хлынул жаркий сухой воздух. Болла сразу бросило в пот. Он смотрел, как Тулин, раскрыв длинный цилиндрический футляр разрядника, извлек оттуда тонкую и гибкую ветку длиной около метра и толщиной чуть больше сантиметра у комля.

- Ага, - сказал Тулин, отвечая на вопросительный взгляд Болла. - В парке срезал. - Он имел в виду корабельный парк. - Перед самым отъездом. Да ничего, отрастет...

Болл растерянно кивнул. Тулин шагнул наружу. Потом вдруг остановился, скинул ботинки и бросил их в машину.

- Так, пожалуй, будет лучше. Чище контакт.

- С ума сошел! - ахнул Болл.

- Ничего, - улыбнулся тот, - в академии мы по углям бегали, было дело. Не беспокойся.

...Тулин шел впереди, шел медленно, держа в вытянутых руках свой ореховый прутик. А сзади так же медленно, выдерживая дистанцию в сотню метров, полз вездеход.

Вставало и садилось солнце - день здесь был значительно короче земного. Через каждые шесть часов Болл вызывал корабль. Бонк принимал доклад, потом рассказывал о новостях. Велин связался с Базой, и спасатель к ним идет с Тенджаба-12, так что его можно ожидать месяца через четыре. Воздушные колодцы дали первые литры воды, однако их производительности явно не хватит - подспорье, но не больше того. А вот оборотный цикл Шрамму пока еще не удалось наладить. "А как там Тулин?" - "Нормально". На этом сеанс кончался. И Болл снова вел машину, следя за тонкой фигуркой, в светлом костюме кажущейся-обнаженной. Изредка Тулин останавливался, и тогда Болл догонял его. Они наскоро перекусывали, запивая еду несколькими скупыми глотками подсоленной воды. С каждым разом ее оставалось все меньше...

Боллу, сидящему в машине с кондиционированным воздухом, было мучительно стыдно перед Тулиным, шедшим босиком по раскаленной пустыне. Ветер насек ему песком лицо; потемневшая, потрескавшаяся и ссохшаяся кожа поросла жесткой, темной щетиной. Они находились в маршруте уже четверо суток. Голова у Болла была тяжелой, как это всегда бывает, когда несколько ночей заглушаешь потребность в сне таблетками тониака. Он сунул руку в нагрудный карман, чтобы достать очередную таблетку, как вдруг увидел, что Тулин упал на песок. Рука опустилась сама, рывок - машина буквально одним прыжком преодолела разделявшие их полсотни метров и замерла. Болл выскочил наружу. "Тепловой удар, - решил он еще по дороге. - Доигрались..."