Владислав Выставной - Мультилюди

– В одном классе с вашей дочерью учатся дети очень серьезных людей…

– Ну и что?

– Они не хотят, чтобы их дети набирались от вашей дочки таких… мыслей.

– Каких мыслей? – набычился Олег.

– Как в последнем сочинении вашей дочки.

– Забавно. А сейчас, что, тридцать седьмой год?! Нельзя писать, что думаешь? Может, у нас свободу слова отменили?!

– Не передергивайте, Олег Анатольевич. Речь идет не о самом сочинении, а о реакции на него соответствующих органов. Не каждый день они предлагают нам обратить пристальное внимание на ученицу восьмого класса… А свобода слова, как вы говорите, вот она: все родители уже в курсе дела, и даже более чем в курсе… Родители – они вечно такого себе понакрутят…

– И что вы предлагаете?

– Ничего страшного, не беспокойтесь. Сейчас не тридцать седьмой год, как вы выразились. Просто переведем вашу дочку в обычную среднюю школу… Если хотите, можете договориться о ее переводе в частную школу, лицей… Все зависит от ваших финансовых возможностей.

Перед Олегом промелькнули все унизительные мытарства, которые он вместе с бывшей женой преодолел, чтобы устроить дочуру в эту самую «элитную» школу и покрылся холодным потом… Но внезапно словно наступило какое-то прояснение сознания и он вымученно улыбнулся.

– Но, как я понимаю, Инна Игнатьевна, этот вопрос все-таки, можно решить?

– Не знаю, не знаю… – задумчиво уставившись в потолок, протянула директриса. Из-под глаза стартовал к Земле Нил Армстронг, оставив в кратере нагло трепещущий в вакууме американский флаг.

– Как насчет спонсорской помощи? – поинтересовался Олег и достал на всякий случай припасенную стопку «вьетнамских» долларов…

По пути домой Олег заскочил к мастерам, которые реставрировали несчастную «десятку». Возни с ней было еще на пару дней. Непредвиденные расходы росли. Олег вспомнил, как пытался «литературным трудом» привлечь деньги и горько усмехнулся.

От мастерской он пошел пешком: во-первых, надо теперь экономить, а во-вторых, ходьба стимулирует мысль.

Нет, братцы, рассуждал Олег, все-таки это все ерунда. Нет здесь никакой мистики. Просто цепь нелепых совпадений. Сейчас он придет домой и… Нет, пожалуй хватит писанины. Какой из него, к черту, писатель? А графоманию надо пресекать на корню. Что бы сказал в таком случае Джао Ли? «Все, что ты изложил на бумаге – все это ты впустил в наш мир. И тебе, прежде всего тебе, жить в окружении сотворенного тобой».

Ну, вот. Опять он туда же… Что с ним происходит? Может, от одиночества все это? Дочка ведь не в счет… Собаку, что ли, завести?..

Боковым зрением он почувствовал неладное. Нервно обернувшись, Олег заметил медленно катившую вслед ему старую праворульную «тойоту» грязного цвета. В машине сидел с каменным лицом человек азиатской внешности. Олег остановился и «тойота» проехала мимо. Человек смотрел невидящим взглядом прямо перед собой.

«Начинается», – подумал Олег, поспешно перешел на противоположную сторону и поймал такси.

Неужели теперь его будут контролировать эти самые вьетнамцы? Мало ему было ФСБ – теперь еще и азиатская мафия… Все, с писаниной завязываем…

…«Жизнь на берегу далекой горной реки, в окружении высоких гор и сосен, несомненно, должна была пойти ему на пользу. Наконец-то он может расслабиться, побыть наедине с собой, привести в порядок мысли и чувства. Рыбалка, собирание грибов, а может, и охота – эти простые занятия должны были отвлечь его, снять непомерное напряжение последних дней.

Как скоро может наскучить такая жизнь? Он не знал. Он знал только то, что теперь опасности и постоянная нервотрепка где-то далеко-далеко, а все, что привело его сюда – как будто произошло с другим человеком. Только здоровый холод и успокаивающий физический труд»….

Олег скептически пробежал глазами написанное и нахмурился. Вообще-то он решил ничего больше не писать. Но напоследок нестерпимо захотелось (в целях обезопасить себя, оправдывался Олег) написать нечто в том смысле, мол, опасность миновала и все теперь будет хорошо. (Олег лукавил – ему просто очень хотелось сочинять). Однако после внимательного прочтения текст начинал приобретать несколько иной смысловой оттенок.

«Сибирью попахивает, – понял, наконец, Олег, – Лагерями… Мама родная! Что ж я написал, блин!»

Олег уже успел безоговорочно поверить в свои необычайные способности воплощать написанное в жизнь. Мнительность – если не главный его недостаток, то уж точно, один из самых неприятных.

Слава богу, никого из сотрудников в кабинете сейчас не было, и некому было оценить сумасшедшего взгляда начальника отдела.

Холодея от ужаса, он стал лихорадочно придумывать сюжетный поворот, который помог бы ему выпутаться из такой неприятной, хотя и, всего лишь, гипотетической ситуации.

«Вздохнув, он вернулся мыслями в действительность. К сожалению, все это только мечты. Желаемое, что никогда не станет действительностью. Его место здесь. Он сам справится со всеми своими проблемами. Как всегда. Надо только…»

Олег вздрогнул от резкого звука. Звонил сотовый. Номер не определялся.

– Але, – осторожно отозвался Олег.

– Это Владимир Сергеевич, – вежливо сказала трубка.

– А, здравствуйте, – ответил Олег. Тело немедленно покрылось испариной. Неужели не успел?..

– Нам надо с вами встретиться, Олег Анатольевич, – сказал Владимир Сергеевич.

– Там же? – обреченно спросил Олег.

– Нет. Я буду ждать вас у станции метро… (Он назвал станцию). Вы ведь сейчас пока без машины?

Последнее молодой человек произнес с ноткой иронии в голосе.

«Вот, гады! – обмер Олег. – И эти следят! Что же такое происходит со мной, господи?»

– Когда? – безвольно спросил Олег.

– Через час. Как раз в обеденный перерыв. Это не займет много времени. Я перезвоню, чтобы найти вас.

Новая страница текста так и осталась оборванной на полуслове.

Выйдя из метро, Олег некоторое время побродил вдоль киосков, озираясь и наталкиваясь на прохожих. Он начинал ощущать себя героем бездарного детектива.

Заблеял мобильник.

– Я вас вижу, Олег Анатольевич, – сказала трубка. – За остановкой черный «мерседес», видите? Подходите и садитесь на заднее сиденье.

Олег повиновался.

Спецслужбы в лице Владимира Сергеевича, по-видимому, не считали нужным усугублять конспирацию за счет снижения уровня представительности и комфорта. «Мерседес» был вызывающе роскошен как снаружи, так и внутри.

– Добрый день, – сказал Владимир Сергеевич. Выглядел он крайне озабоченным.

Олег пожал жилистую ладонь, которую молодой человек тут же резко отдернул, словно форель подсек.