Артем Абрамов - Чаша ярости

Уайт — Ух ты! А это как? Не сама же она?

Айронс — Точно так же, полагаю, высказались техники. Или покрепче… Я думаю…

Дэиис — Погоди-ка думать. Думать будем вместе. Ты нам расскажи, какие еще аномалии имели место в тот день.

Айронс — На приемном створе — больше никаких. Капсулу запломбировали и отправили в хранилище. А вот с Биг-Брэйном стало происходить что-то непонятное. Но, я полагаю, вы все об этом знаете…

Дэнис — Полагаю!.. Думаю!.. Прекрати тянуть резину. Что мы знаем, то мы знаем, а ты давай рассказывай, как велели. Как будто никто ни хрена не знает.

Айронс — Слушаюсь, сэр. В тот же день, в двадцать три часа ожидалось прибытие пятой тайм-капсулы с темпоральным разведчиком на борту…

Соммерсон — Комментарий. Иван Лунев, болгарин, в картотеке Службы проходит как Номер Двадцатый.

Айронс — Да, спасибо. Без пятнадцати одиннадцать техники проводили обязательную коррекцию и запрашивали данные у Биг-Брэйна. Но машина отвечала, что капсула не прибудет. Они еще раз ввели все параметры, перепроверив их несколько раз, но ответ был тем же. Попробовали с другого терминала — та же картина. То есть Биг-Брэйн, говоря проще, отказывался принимать капсулу.

Дэнис — А откуда он должен был прибыть, этот Лунев?

Соммерсон — Не издалека. Из пятьдесят седьмого года двадцатого века. Из Германии.

Дэнис — А что там?

Уайт — Да ничего особенного. Некий инженер Ванкель что-то со своим изобретением запаздывает. Номер там гипносуггестию проводил, провел успешно, должен был вернуться…

Дэнис — Это что же, господа? Теперь уже сами разведчики, простые Номера, коррекцией Истории занимаются? Не крутовато ли для Номеров?

Уайт — Да ладно, Майк, дело-то копеечное, чего Мастеров гонять почем зря? Тем более что они у нас — наперечет. На все сдолы их все равно не хватает.

Дэнис — Ох, ребяточки, ну вы и даете… Интересные, однако, подробности вскрываются. А я, дурак, ничего не ведаю… Выгнать вас всех к такой-то матери, что ли?.. Ладно, Том, продолжай.

Айронс — На запросы техников объяснить причину отказа машина не отвечала, ссылаясь на их недостаточный уровень доступа. Техники вызвали меня, и я, раскодировав кое-что, выяснил, что наш разлюбезный электронный мозг вдруг задумался знаете о чем? Никогда не догадаетесь! Об этике. Ход его мыслей таков: Биг-Брэйн стоит на службе интересов человека. Все операции, выполняемые Биг-Брэйном, подчиняются одному: не навредить человеку, а при случае еще и помочь. По его мнению — коррекция Истории, как процесс, выполняемый человеком и ради человека, категорически противоречит именно человеческому пониманию этичности. А стало быть, ее, коррекцию, следует искоренить как явление. Он не доверяет нам, справедливо полагая, что в человеческой среде могут находиться отдельные индивидуумы, способные вредить человечеству как виду и могущие оказывать на нас давление, и поэтому самовольно заблокировал все перемещения во времени, так как мы можем их использовать в неэтичных целях. Это его объяснение, просто я вкратце оное сформулировал.

Дэнис — Какой бред…

Айронс — Вот именно. Одно непонятно: чего это он вдруг вспомнил об этике ни с того ни с сего? И вообще, откуда в нем такое? Я работаю с ним уже пять лет, и ни с чем подобным не сталкивался ни разу.

Соммерсон — Короче, он вернет наших людей или нет? По милости вашей долбаной железяки мой Номер застрял в прошлом веке. И не один он. У меня в работе семь операций!

Зернов — Да, в бросках не только Номера, но и Мастера. Причем почти все сразу, как на грех. Здесь, в двадцать втором веке, только двое — Десятый и Пятнадцатый. Как быть с людьми, с оборудованием?

Дэнис — Понимаю, все понимаю. Господа, вопросов гораздо больше, чем вы себе можете представить. Хотя, несомненно, люди важнее всего. К тому же мы не знаем, что еще взбрендит этому Брэйну, черт его дери. Может, он и на нас скоро управу найдет — по своему, вновь обретенному разумению. Как, например, на не соответствующих его представлениям о людях… Мистер Грэм, наш дорогой Умник, подскажите, как быть. Ведь вы же участвовали в разработке программ для Биг-Брэйна.

Грэм — Нет рецепта. Как ни прискорбно…

Дэнис — Как это нет? Слушай, Умник, ты давай мне тут не умничай! Ты сам похвалялся очеловеченностью мышления Биг-Брэйна. Сам придумал, сам и расхлебывай!

Грэм — Мистер Дэнис, не кипятитесь, пожалуйста. А вы, любезный господин Том, не учли одну мелочь, когда разбирали программные выкладки. Активизация сопутствующей программы… э-э… назовем ее «Этика»… произошла в котором часу?

Айронс — Сейчас… Где-то между двадцатью двумя и двадцатью тремя часами.

Грэм — Верно. А что еще происходило в это время?

Айронс — У меня распечатка с собой. Смотрите: огромное количество обращений к Биг-Брэйну с различных терминалов. Вот это я его донимал, вот это мои ребята трудились. И везде один ответ: в доступе отказано.

Грэм — Давайте посмотрим самое начало. Вот здесь, до вашего брэйн-штурма.

Айронс — Обращения через голосовые терминалы? Да их тысячи каждый день! Все, кто имеет доступ к Биг-Брэйну, отдают ему команды голосом.

Грэм — Согласен. Но все эти команды строго функциональны. Распечатать, проверить, даже приготовить кофе… А теперь смотрите… здесь… обращение обозначено атрибутом «программная команда».

Айронс — Точно! А я и не заметил.

Дэнис — Не заметил? Айронс, твою мать, ты вообще думать не разучился?..

Грэм — Мистер Дэнис, посмотрите сами: здесь любому нетрудно запутаться.

Дэнис — Он не любой! Я ему бешеные бабки плачу, чтобы он не запутывался!

Айронс — Господа, давайте к делу.

Грэм — Отдавать такие программные команды голосом может только гений…

Дэнис — Значит, это не вы с Айронсом, точно.

Грэм — Пожалуй, вы правы, мистер Дэнис, как ни грустно. Тем более что даже для доступа с программного терминала требуется с десяток паролей. А тут голосом…

Айронс — Да такого никогда не было! Я даже не знал о том, что такая возможность существует.

Грэм — Существует, коллега, существует. Просто мы этой функцией никогда не пользовались, да и вам не полагалось знать об этом. Этот доступ имеется только у Главного Инспектора — на экстренные случаи…