Заброшенный сад Персефоны (СИ) - Нимченко Анатолий Олегович
— Точно! — кивнул Виктор.
— И как тебя занесло в наши края? — поинтересовалась она. — Ведь ты не турист, верно?
— Не турист, я тут по работе, — не стал отпираться Виктор. — Собираю кое-какие сведения. Причем о твоей тезке.
Девушка задумалась, затем внимательно и серьезно, даже как-то изучающе поглядела на Виктора.
— О Кэй Маттау, — уверенно сказала она через несколько секунд размышлений.
— Совершенно верно, — и на этот раз согласился инспектор. — Ты что-то знаешь?
— У нас эту историю знают все, но не всем ее рассказывают, — девушка нахмурилась.
— Ну, кое-что я все ж таки узнал у смотрителя «Базы джедаев».
— А, у Миши-робота, — кивнула она. — Тогда другое дело.
— Робота? — изумился Виктор.
— Нет, нет, мы его просто так зовем, — улыбнулась девушка. — Он хорошо чинит сервиков, словно бы и сам им родня.
— Ну, вам видней. Я только знаю, что он дальний потомок Кэй Маттау.
— Да, — грустно ответила девушка. — Он потому и странный немного.
— Я бы не сказал, — с сомнением произнес Виктор. — Нормальный парень.
— Ну, приезжему он вряд ли покажется странным. Да и настоящих странностей ты, по всей видимости, насмотрелся немало. Хоть Оаху и большой остров, но многие друг друга знают, встречались хотя бы мельком. Короче говоря, всю их семью по сю пору считают несколько loco — сбрендившими. Сам Миша разговаривает со своими машинами, когда чинит, и они после его рук редко ломаются. Почти кахуна-лапаау — исцеляющий. Ничего удивительного, что он такой, раз сама Кэй время от времени видела в закатах над океаном лица умерших. Иногда ей грезились зубастые осьминоги. Да еще после этого она начинала вести себя странно. Представляете, как на нее смотрели? У нас тут и сейчас принято немножко верить в колдунов, а уж в те времена люди к ней старались не приближаться, хотя и знали, что она — одна из выживших с «Дилоса».
— А в чем выражались странности?
— Я не вникала. Вроде бы Кэй садилась на землю и мертвой хваткой цеплялась за любой подходящий предмет. Бедняжку приходилось буквально отрывать от него и тащить в дом.
— Да, и правда необычное поведение. Хотя если говорить про Мишу — многие мастера из тех, кто любят свое дело, так работают. Ну а кибернетика — дело и само по себе на грани магии.
— Угу, я понимаю. Но проекция давних событий еще вполне явственна.
Виктор про себя отметил, что если видения Кэй описаны в дневнике, то на них следует обратить особое внимание. Вероятность того, что на «Дилосе» женщина видела нечто страшное, — достаточно велика. А за этими видениями могли следовать какие-то воздействия. Например, ветер, качка, тряска. Если проблема в т-стабилизаторе, то и гипотеза вполне себе стройная вырисовывается. В случае неисправности генератора трясло «Дилос» при спуске немилосердно, это как пить дать. Эксперты-технари обкатают на модели и наверняка подтвердят. Потом медиков о воздействиях разнообразных вибраций немного повыспрашивать. Разгадка безумия наверняка где-то там рядышком отыщется. Да, пожалуй, не вредно подкинуть эту гипотезу на растерзание аналитикам, если они мимо нее пройдут, конечно.
А может, стоит для разнообразия что-нибудь невероятное предположить? Ведь отбыли из колонии почему-то всего четверо. Вдруг убегали все, а остальные эвакоботы по какой-то причине упали на поверхность Венеры? Нет, слабо верится. Даже меньше чем в то, что часть «Дилоса» откололась или что колонистов пожрали венерианские чудища.
Виктор припомнил все, что знал про эвакоботы. А знал он достаточно много, практически на уровне эксперта. Помимо того, что во всех пособиях ОЗ подробно расписаны их характеристики, не раз приходилось руками собирать мелкие остатки подобных машин и восстанавливать картину аварии. Вообще, большинство расследований крупного инцидента в космосе начиналось со спасения людей, находившихся либо в скафандрах, либо вот в таких эвакуационных катерах. А «черные ящики» этих машин зачастую давали бесценную для изучения причин катастрофы информацию.
Итак, каждый из эвакоботов рассчитан на сто человек. Но в случае чего, он потянет и сто двадцать, хотя в таком случае пассажирам придется изображать пресловутых сельдей в бочке. Эвакуационные боты до сих пор почти такие, как были две сотни лет назад. Однако ушли с «Дилоса» только четверо… Что ж, возможно, что из-за паники эти люди просто не дождались остальных. Или они были последними, что куда вероятней. Да, дневник. Надо обязательно прочитать дневник. Или даже нет: пусть лучше аналитики займутся делом. Дать им все, что известно, иначе и свихнуться недолго.
— Эй, ты куда сбежал? — нахмурившаяся Кэй осторожно тронула плечо Виктора.
— А? Ох, прости, задумался, — он потряс головой, словно пытался избавиться от песка в волосах.
— Не извиняйся. К тому же тут больше моей вины, — она махнула рукой, — Я же тебе эту историю поведала, а она кого хочешь с ног свалит.
— И молодец! Ты мне очень помогла.
— Еще бы! Тем более что для Миши это больная тема. А вот ты изволь ответить на вопрос: для чего тебе вся эта информация?
— Я работаю в ОЗ. Выясняю обстоятельства, приведшие к катастрофе колонию на Венере. Может быть, ты в курсе, что скоро достроят атмосферную лабораторию?
— А, ОЗ хочется устроить еще одну катастрофу, — оборвала его на полуслове девушка и вскочила на ноги. — Одной мало?
Виктору показалось, что от взгляда Кей вот-вот вспыхнут сухие выбеленные солнцем ветки, лежащие на песке.
— Успокойся! Я как раз и выясняю, что произошло с предыдущей, чтобы избежать повторения трагедии. Но и меня пойми: раньше колония на Венере была попыткой освоения планеты, а теперь — ключ к дому меж звезд для всего человечества. И нужны очень веские доводы, чтобы отказаться от подобной цели. Иначе и страдания бабушки Кэй, и гибель экипажа «Дилоса» окажутся бессмысленными.
— Что ж, ты, пожалуй, прав, — Кэй досадливо закусила губу. — Но как бы то ни было, мне очень трудно понять тех, кто готов отправить на Венеру вторую экспедицию, старательно вычистив воспоминания о неудаче первой.
Виктор растеряно улыбнулся и пожал плечами.
— Мне это тоже не нравится.
Она кивнула и подняла с травы одежду.
— Извини, мне пора бежать на работу. Было приятно поболтать!
— Приятно? Что-то не верится.
— Правда-правда! — она обезоруживающе улыбнулась и подала ему руку. — Нам надо будет как-нибудь еще разок встретиться, ладно?
— Обязательно!
Виктор осторожно пожал узенькую хрупкую ладошку.
— Тогда — до свидания?
— До свидания!
Она уже почти дошла до валунов у конца дорожки, когда Виктор вспомнил, что не спросил о работе девушки. Не слишком-то учтиво получилось.
— А чем вы занимаетесь, Кэй? — крикнул он ей вслед.
— Я — биолог! — прокричала девушка в ответ, села на велосипед и уехала.
— Биолог Кэй… Ну надо же! — пробормотал Виктор.
Его сперва удивило совпадение профессии и имени, но чуть позже он сообразил, что тут все далеко не случайно. Девушка удивительно много знала о своей тезке. Выходит, что бабушку Кэй Маттау далеко не все считали ведьмой. А интересно, вдруг молоденькая Кэй и вовсе приходится дальней родственницей биологу колонии?
Взяв палочку, Виктор разровнял песок и провел линию. На одном конце поставил букву Д, на другом — А. Итак, известно, что Айк знает о «Дилосе» все. Эх, будь в наличии пароль, то решалась бы проблема в секунды. Но прямого пути, увы, нет. От буквы Д инспектор провел короткий отрезок и обозначил его К. Дневники Кэй может быть помогут хоть немного разобраться с чертовщиной, что свела людей с ума. Но даже сейчас уже понятно, что произошло некое воздействие, в результате которого спасшиеся стали бояться как-то связанных с видениями несчастий. Пририсовав к букве К еще один отрезок, Виктор изобразил на другом его конце букву М и знак вопроса, а вместо точки воткнул палочку. Хорошо бы, конечно, как-то деликатно выяснить у Миши, что еще за фобии были у его прапрабабушки и прапрадедушки. Хотя, возможно, и не стоит. Что ж, тут, пожалуй, все. Инспектор обвел прутиком схему, нарисовал рядом еще кружок и вписал туда буквы ОЗ. Затем соединил оба круга прямой линией: причины и следствия — аналитикам. Он хотел продолжить изыскания, но в поле зрения попала чьи-то волосатые ноги. Виктор поднял голову.
