Полумрак - Алексей Котаев
– И мать… Она была полевым медиком. Хотела стать неврологом при муниципальной больнице, – он вдруг сделал глубокую затяжку, и я понял, что это не все. Но он замолчал.
– Есть ведь что-то еще, да? О чем не хотите говорить. Если не хотите, то не надо.
Он подманил меня к себе ладонью, и я сократил дистанцию. Это он хотел сказать только мне.
– Как боевому товарищу… – он швырнул уголек вперед, высекая искры об стены. – Когда уроды оторвали мне стопу, я валялся в луже собственной крови и уже прощался с жизнью. Моя невеста бросила работу в положенном ей звене и помчалась спасать меня. Как только жгут на голени прощелкал три раза – ее утащили. Я ничего не смог сделать. Знаешь, что они делают с теми, кого забирают живьем?
– Медленно жрут, пока мясо теплое.
– Находил уже трупы?
– Нет, старшие рассказывали.
– Я, спустя полгода, когда привык к новой ноге, выпотрошил все их гнездо. И знаешь, что я там нашел?
Я помотал головой.
– Ее волосы. Они сожрали все, оставили только скальп.
Меня чуть не вырвало от его рассказа. Я жестом попросил у него сигаретку и тут же ее подкурил. Горький дым затолкнул рвоту обратно в желудок. Я всякое слышал, но с такой историей, да еще и из первых уст, сталкиваюсь впервые. Меня покачнуло и каска скребанулась об свод тоннеля. Стало низко.
Игорь подхватил меня за плечо и вернул утраченное равновесие. И только сейчас, опустив голову вниз я понял, что он все это время идет с искусственной ногой, сделанной из дерева или пластика. Идет так, будто это его родная нога.
– Сколько вам было лет?
– Двадцать.
– И сколько лет вы уже мстите?
– Почти тридцать. Но оно того стоит.
Мужик точно безумен. После такого никто не смог бы оправиться. Вот только он выбрал самый сложный путь. Другие покончили бы с собой, или загремели бы в психушку. Но не Игорь. Он каждый день ходит в эти тоннели. Каждый день добирается до места, в котором точно сидят демоны…
Я вдруг осознал, что мы идем не выполнять поставленную задачу. Мы идем убивать злых демонов. Плевать Игорь хотел на электриков и взрывчатку. У него есть цель важнее. Он тащит нас мстить. И на пианиста он обиделся не за то, что тот слаб и труслив, а за то, что лишил Игоря еще одного раскаленного ствола во время боя.
Сегодня мы точно встретим чудовищ.
Я сглотнул слюну и приготовился к худшему. Сейчас и мне стало не по себе.
– Ответвление… – пробормотал командир. – Чуешь что-нибудь?
Как бы я ни вдыхал воздух, в носу был только сигаретный дым. – Нет. Обоняние сбилось.
Игорь не расстроился. Приказал быть тут и ждать его.
Сказал он все это и медленно скрылся в тоннеле. Чернота поглотила его и свет его фонаря.
– Чернота давно поглотила его… – потер я медальон на груди. Побрякушка всегда возвращала мне холодную голову.
– Так что мы…
– Предохранители снять. Все внимание вперед до возвращения командира, – я повернул маленький рычажок над большим пальцем. – Вы двое – на колено и в оборону. Пианист – посматривай назад.
Подствольные фонари загорелись и начали глядеть в черноту тоннеля. Я выбросил сигарету и затянул ремешок на шлеме еще сильнее.
Гробовая тишина. Мертвая. Ни звуков шагов, ни завывания ветра.
Лязг затвора раздался из ответвления тоннеля, и ребята начали нервничать.
– Не ссать. Ждем!
Короткие очереди сыпались где-то вдалеке. Но ни рыка, ни шороха. Словно Игорь нашел демонов раньше, чем они этого ждали. Я слышал, как его магазин опустел, но не прошло и пары секунд, как стрельба вновь продолжилась. Будто он и не перезаряжал оружие.
Пот прокатился по шее. Я начал преть под курткой, но не подавал виду. А вот ребята то и дело стирали влагу со лба. Сердце больше не колотилось как у мертвеца. Я был жив, и кровь мчалась по венам с безумной скоростью.
– Прекратилось… – Леха вдруг наставил ствол в черноту ответвления.
Я выждал минуту и подошел поближе, аккуратно положив ладонь на дуло ТВС, что мальчишка направил в ответвление. – Это Игорь.
Свет мелькнул вдалеке, и я наконец-то услышал звук шагов. Игорь шел тихо. Понятно, почему твари его не заметили.
– Заждались, небось? – он был в невероятно приподнятом настроении.
Двое ребят встали с колен и выпрямились, разминая затекшие ноги.
– Чисто?
– Да, чисто. Там был с десяток уродов. Явно готовили засаду. Тоннель тупиковый. Железная маза избавиться от слепых и безбашенных.
А это значит, что впереди нас ждут враги.
Я мысленно начал молиться. Я прокручивал в голове одну и туже молитву, словно заколдованный. Но боялся я не монстров. Боялся я нашего командира. Он был куда страшнее и опаснее, чем десяток чудовищ.
– Тогда идем дальше… – сказал Игорь и рация на его груди завибрировала. – Алле?
– Авангард, вы где там? Мы дошли до точки встречи, прием?
– Мы продвинулись дальше. Решили обезопасить вас.
– Принято. Продвигаемся дальше. Запас по времени есть. Сообщите, как будет что интересное.
– Принято.
Любой другой командир развернулся бы и пошел обратно. Но, сдается мне, мы так не поступим.
– Вперед!
Я угадал.
Его действия не выходили за рамки полномочий. Наоборот, за переработку могли и доплатить, или сделать отметку в паспорте, и в следующий раз ты пойдешь в арьергарде, в котором шанс встретить уродов минимален.
Тоннель все продолжался.
Раньше я задавался вопросом, зачем мы по нему ходим. Ведь можно просто подорвать все у буферной зоны. Ответ был прост: если бросить демонов наедине с землей, то они начнут прорываться к бетонной сфере любыми другими путями. И уж лучше выманивать их сюда, планомерно истребляя, чем обнаружить целую армию у входа в город, которую придется выводить всеми возможными способами, вплоть до едких химикатов и забрасывания взрывчаткой. Это и был «кризис демонического застоя». Демонический коллапс… Очень древняя попытка пустить все на самотек.
Теперь каждый в городе обязан выбираться наружу для того, чтобы убивать чудовищ на подступах к Заслону. Вот только никто и никогда не видел конца тоннелей. Туда просто не добраться. Самый большой и длительный поход датирован тремя сотнями лет ранее. Группа прошла сорок шесть километров. И вернулась, потратив на дорогу двое суток. Из одиннадцати людей, что ушли в темноту, вышли лишь четверо.
Нет ни конца, ни края… Вечный тоннель, что расслаивается на тысячу других. Ответвления уходят, и вниз, и вверх. Коридоры закручиваются спиралью,
