Стефан Вайнфельд - Симпозиум мыслелетчиков

Стефан Вайнфельд

Симпозиум мыслелетчиков

000

— Итак, молодой человек, вас привлекает работа космического репортера?

Мартын Петкевич кивнул. Редактор «Обозрения ближнего космоса» внимательно осмотрел кандидата. Петкевич выглядел прекрасно: высокий, стройный, спортивного вида, он был образчиком здоровья и молодости.

— Ваша квалификация?

— Учился в Ягеллонском университете по двадцатилетней пересмотренной программе. Имею звание доктора литературы средних веков III степени, доктора математики и биологии II степени, диплом космического отделения Ленинградского политехнического института и любительские права межпланетного пилота…

— М-да… Довольно скромно. Следовало больше учиться, молодой человек. Надо думать, вы занимались не только учебой.

— Ну да, шатался по Солнечной системе и ее околицам.

— Шатался! Фи! Учтите, журналисту жаргон противопоказан. Ну, это так, между прочим. Я обязан предупредить вас, что работа космического репортера трудна и ответственна, требует инициативы и предприимчивости, а также постоянного углубления имеющихся знаний. Вы — юноша с задатками, мне вас рекомендовал старый приятель, мнению которого я могу доверять… поэтому я предоставлю вам возможность проявить себя. Вы слышали о мыслелетах?

— Нет.

— Смелое признание. Очко в вашу пользу. А о светолетах вы слышали?

— Да.

— Мыслелеты, молодой человек, — это, вероятно, наиболее совершенный вид космических кораблей: они преодолевают пространство со скоростью мысли. Пока что изготовлено всего несколько машин; ведь надо учитывать не только колоссальные затраты труда, но и не поддающиеся предсказанию последствия путешествий со скоростью мысли. Уже введение светолетов принесло массу хлопот, потому что разведчики-любители принялись, как вы выражаетесь, «шататься» по Галактике. Поэтому круг людей, допущенных к мыслелетам, был строго ограничен, и в немногочисленных экспедициях на такого рода кораблях приняло участие всего несколько человек. Прошу хранить это в тайне.

— Само собой.

— В ближайшие дни на орбитальной базе «Гарибальди» должен состояться симпозиум, в котором примут участие члены экипажей мыслелетов и кандидаты. Вам предстоит проникнуть на базу и присутствовать на заседаниях симпозиума, носящих сугубо закрытый характер. Сумеете?

— Не знаю.

— Иначе говоря, вы отказываетесь?

— Нет, почему же? Попытаюсь.

— Предупреждаю, если вас выведут на чистую воду, то «Гарибальди» станет для вас тюрьмой на несколько месяцев: организаторы симпозиума считают, что очень важно сохранить результаты совещания в тайне. Поэтому подумайте, не следует ли вам сразу же отказаться.

— Я не собираюсь отказываться.

— В таком случае — желаю удачи! — сказал редактор, а когда за Петкевичем закрылась дверь, он повернулся к видеофону:

— Орбитальный центр 13-217-383, попрошу немедленно!

001

Он считал, что самое сложное уже позади. Посадка на «Гарибальди», регистрация и даже карточка участника симпозиума, хотя никаких документов у Петкевича не было. Видимо, организаторы считали, что, если человек информирован о мероприятии, этого достаточно. Петкевич расположился в предоставленном ему помещении и за полчаса до срока занял место в зале заседаний. Понемногу прибывали остальные участники, обмениваясь рукопожатиями и пожеланиями здоровья; видимо, в этом немногочисленном обществе Петкевич был единственным человеком, никому не известным и никого не знавшим. Это несколько смущало его, но, отложив попытки установить контакт (что в конечном итоге представлялось ему неизбежным) до перерыва, он усилием воли заставил себя в четвертый раз просмотреть брошюру с описанием «Гарибальди». Другие участники время от времени поглядывали на него — украдкой, но с явным любопытством, пока известный эрудит и острослов профессор Уваров не открыл заседания. На повестке дня стояли сообщения участников экспедиций о наиболее интересных открытиях. Уваров назвал несколько имен, среди которых Мартын, к великому удивлению, услышал и свое. Поскольку в этот момент собравшиеся обернулись к нему, было ясно, что он не ослышался и Уваров имел в виду именно его особу. Что делать? Встать и публично признаться, что это недоразумение — он не просил слова? Написать записку председателю?

— Поскольку наш молодой друг, командор Петкевич, впервые участвует в симпозиуме, предлагаю дать ему возможность вначале выслушать сообщения других докладчиков, — сказал председатель. — Первым выступит полковник Трюкло.

Блондин с уже начавшей пробиваться сединой встал, поклонился собравшимся и прошел к трибуне. После краткого вступления он сказал:

— На предыдущем симпозиуме я информировал собравшихся о том, что мы хотим послать робота-разведчика на планету 14-24-90 в созвездии Волосы Вероники. Этот проект был осуществлен, и робот-разведчик принес весьма обнадеживающую информацию. По его данным, на планете 14-24-90 имели место условия, благоприятные для существования жизни, притом аналогичной земной. Правда, замеры и анализы, проделанные роботом-разведчиком, посланным на мыслелете, были не очень точны, но даже с учетом вероятных ошибок можно было считать, что высадка людей на планете вполне возможна.

Ободренные такой перспективой, мы направили туда группу из трех человек, которые должны были в тот же день по получении предварительных, но уже более точных результатов замеров и анализов возвратиться на земную базу. Поскольку полет мыслелета в оба конца происходит практически мгновенно, учитывая время на подготовку к выходу из корабля, предварительную адаптацию, отдых и памятные снимки, мы подсчитали, что на исследовательские работы остается целых четыре часа, а этого вполне достаточно.

Мы ждали, что группа вернется через двенадцать часов, но она не вернулась ни через двенадцать, ни через двадцать четыре. Спустя двое суток стало ясно, что наши коллеги либо заблудились, либо погибли.

Друзья! Думаю, не стоит описывать наше состояние. Скорбь, подавленность

— сказать так значило бы сказать слишком мало. Но, если б мы оставили друзей в несчастье, мы не были бы настоящими разведчиками. Мы немедленно начали подготовку спасательной экспедиции да к тому же поторопились выслать робота-разведчика. Спустя четверть часа он вернулся на Землю, и мы с изумлением узнали, что наши товарищи пребывают в добром здравии.

Естественно, возник вопрос: не могло ли случиться, что они натолкнулись на какие-то любопытные объекты и изменили первоначальный план. Прошу не забывать, что члены мыслелетных экспедиций руководствуются правилами, которые нельзя нарушать. Ни о какой связи с помощью электромагнитных волн на межгалактических расстояниях нечего и говорить, зато ничто не мешает членам экспедиции вернуться хотя бы на несколько минут и, согласовав необходимые изменения, отправиться обратно. Первая тройка прекрасно знала об этом. Тем более загадочным было их поведение.