Window Dark - Ниточка

Dark Window

Ниточка

Осколочек первый

Фея возникла из звездных брызг, расплескавшихся по небольшому парку и почти незаметных в лучах яркого полуденного солнца. Маленький Ванечка стоял, раскрыв рот, и восторженно глядел на появившуюся откуда ни возьмись тетю.

— Держи, — сказала ему фея и протянула нечто блестящее и круглое.

Глаза Ванечки задали безмолвный вопрос.

— Это кольцо Вечной Любви, — объяснила фея. — Твоя любовь не закончится никогда!

Сказочная гостья рассмеялась и растаяла вместе с загадочными звездными брызгами.

— Смотри, что дала тетя! — радостно объявил Ванечка подбежавшей маме. Красивое!

— Это была фея, — задумчиво сказала мама. — Береги его. Хотя зачастую феи дарят опасные подарки.

Осколочек второй

Он не слышал ничего. Ни поздравлений. Ни слов администратора. Ни лирично-торжественной музыки. Музыка лилась в его душе. Своя. Собственная. И только когда раздались слова «Обменяйтесь кольцами», Он вернулся в объективные реалии, осторожно взял ее мягкую руку в свою и бережно натянул на маленький палец кольцо. Оно поймало блик от фотовспышки и сверкнуло пронзительным неземным светом. «Теперь оно с тобой навечно, — прошептал Он Ей. — До тех пор пока мы будем вместе душой и телом.»

Город оказался унылым и серым. Да и маленьким впридачу. Настолько маленьким, что пройти из одного конца в другой не составляло труда за пятьдесят минут на туфельках со шпильками. Непонятно даже, почему ему дали статус города. Впрочем, неважно. Холод пробрался под ее розовый бельгийский плащ, и Она зябко поежилась. Командировка получилась незагрузочной, зато сейчас делать было абсолютно нечего. Катилось время, когда обед уже давно прошел, а ужинать еще рановато. «Варкалось. Хливкие шорьки…» — вспомнилась Ей сказка своего детства, и Она грустно улыбнулась. Такая же одинокая, как Алиса в Зазеркалье, Она медленно шла вперед. Только Алисе суждено стать королевой, а ей в лучшем случае светила перспектива добраться до гостиницы и провести ужасающе скучный вечер в номере без телевизора за чтением местной хроники об уборочной страде и долевом строительстве кооперативных овощных ям.

— Привет, — на ее плечо легла крепкая рука. Она обернулась и увидела импозантного мужчину в шикарных дымчатых очках. Мгновение спустя Она его узнала.

— В командировке? — улыбнулся ее давний знакомый.

— Догадался или как? — ехидно спросила Она.

— Или как, — кивнул мужчина. — Во-первых, что делать тебе в этой пустоши, да еще в такое время. А во-вторых, сам такой же. Тоже засланный. Да, к счастью, уезжаю завтра.

— Мне еще около недели здесь торчать, — вздохнула Она. — Такова жизнь.

— Не грусти, — темно-карие глаза сощурились, разглядывая Ее. Она не ответила.

— Еще куришь? — в руке, словно по волшебству, возникла яркая пачка. Да и сам этот полузнакомый-полузабытый субъект ее молодости казался на фоне тусклой окружающей среды тем самым суперменом, который на красочной западной рекламе курит эти самые красочные западные сигареты. Она вгляделась в протянутую пачку.

— Эйч-Би! — в ее душе вспыхнул радостный огонек, и Она с отвращением подумала о пачке «Опала», лежащей в глубинах ее сумки.

— Так как гостиница здесь в единственном экземпляре, то нам по пути, громко и радостно объявил Таинственный Полунезнакомец. — А еще я предлагаю отметить мое скорейшее отбытие из данного места моего временного поселения.

Щелкнули застежки дипломата, и на свет появилась бутылка иноземного коньяка в изящной оригинальной бутылке с округлой наклеечкой, пестрящей выставочными медалями. Рука ловко крутанула вытащенный предмет, жидкость внутри булькнула и красивой волной прокатилась из стороны в сторону. И Ей очень захотелось выпить.

Он нервно прохаживался по квартире. Собственно говоря, нервничать то было не из-за чего. Вот только вытребованный отгул не удался. Хотелось выехать куда-нибудь в лес, пока еще стояла сухая и теплая погода. Так, чтобы и от города не далеко, но и чтоб рядом никого не наблюдалось. Они могли бы сидеть рядом под осенним солнцем и вглядываться в панораму города, раскинувшегося вдали. Здания на таком расстоянии практически сливались друг с другом, за исключением телевышки, уткнувшейся в небо. Но так даже гораздо интересней узнавать дома, в которых они побывали, и определять расположение улиц, по которым проходили их ноги. Вот только требовалось исключить наличие праздношатающихся шумных компаний, способных испортить самое радужное настроение. Для этого то и требовался отгул в середине недели. Но за сутки до наступления долгожданного дня Ее неожиданно откомандировали в самую глушь области на целую неделю. Нервничать не стоило, просто праздник не состоялся. Печально, конечно, и начало покалывать сердечко. Благо, наступал вечер, и скоро можно будет лечь спать, уткнуть голову в подушку и мечтать о том, как Она возвратится.

Она оглядела номер. Ничего особенного. Такой же, как и у нее. Только вместо синей вазы какая-то бордово-оранжевая загогулина. То ли кувшин исковерканный, то ли пепельница не в меру высокая. По крайней мере не придется стряхивать сигарету на ковер. В стопках искрился желанный напиток.

— За тебя! — предложил хозяин номера. — За такую, как ты сейчас. Оставайся неизменной. И пусть почаще нам дарят звезды неожиданные встречи!

Она натянуто улыбнулась. В принципе ничего этого можно было и не говорить. Но не сидеть же молча. Молча пьют только алкоголики. В их ряды Она записываться не собиралась. Коньяк немножко обжег горло, и Она поморщилась. По крайней мере это оказалось не заурядной дешевкой, а чем-то солидным. В киосках и на развале такого не купишь. Лицо ее неожиданного спутника чересчур приблизилось.

— Ты мне тогда так и не досталась, — прошептал мужской голос в самое ухо.

— А стоило? — спросила она разочарованным тоном.

— Стоило! — в шепоте проскользнула твердая уверенность.

— Другие не жаловались? — усмехнулась Она.

Вместо ответа жесткие пальцы легли на верхнюю пуговку блузки и расстегнули ее. Затем она почувствовала теплое прикосновение к выемке под шеей.

«Остановлю, — подумала Она, — как только это будет заходить слишком далеко.»

Голова наливалась пустотой. Там словно образовалась зияющая дыра. Не просто дыра, мимо которой мы проходим, не обращая внимания, а именно зияющая. В той странной пустоте родилась боль. Тонкая. Тоскливая. Он начал растирать лоб и неприятное чувство отступило. Но оно немедленно вернулось, как только руки устали делать импровизированный массаж. Пустота словно собиралась силами в предоставленном тайм-ауте. Нет, никуда она уходить и не думала. Просто осматривала поле будущего сражения. Теперь она пульсировала в самом центре головы, словно черное солнце в бесконечном космическом вакууме. В такт ей отозвалось сердце. Наверное, стоило выпить валидол. Только Он не любил лекарств и предпочитал предоставлять организму самостоятельно справляться с подступавшими недугами. Но вот что-то подвел организм, замер в каком-то печальном ожидании, не желая ни наступать, ни защищаться. Пульсация в голове нарастала. Нехорошее чувство сместилось куда-то вниз. Стало плохо. Очень.