Анастасия Дубинина - Сказка про каштан

Анастасия Дубинина

Сказка про каштан

«Это история про Айрика, мальчика с Внутренних Островов, который ясным июньским вечером сбежал из дома. Он отвязал у причала лодку своего дяди и оттолкнулся веслом от берега, стараясь не наделать много шума. На дне лодки валялась кожаная сумка с хлебом и фляжка, и меч Айриковского отца в потертых ножнах…»

— Ты, братик, лучше бы спал. Завтра все пройдет. По крайней мере, легче станет.

— Не могу я спать… Кажется, у меня все кости переломаны. Роберт… Даже дышать больно. Дай попить!..

— Все у тебя цело, — старший брат наклонился к постели, придерживая стакан. Аллен попил, стуча зубами о стеклянный край. Ему и впрямь было очень плохо. Три часа назад он влип в собственном подъезде в жуткую драку и был здорово бит. Врач сказал, что все кости у него — чудом — остались целы, но Аллену пока в это верилось с трудом.

— Ну что мне с тобой сделать хорошего? — старший брат горестно присел на край постели и посмотрел на разбитое зеленоватое лицо больного с той тяжелой хмуростью, которая заменяла у него выражение боли сердечной. Добить тебя, что ли, чтоб не мучился?

Аллен слабо улыбнулся на шутку. Эта идея, кажется, его всерьез вдохновила. Он попытался повернуться удобнее — но так и скривился от боли. Да, спать ночью ему и впрямь не придется, несмотря на все влитое в него обезболивающее, с тоской понял Роберт, поправляя свесившиеся с подушки длинные братские волосы. Некогда весьма ухоженные, сейчас они торчали спутанными прядками, кое-где на концах засохла кровь.

— Давай я тебе что-нибудь расскажу. Хочешь, про Первый Крестовый Поход, про отважного Годефрея? Он, кстати, один из трех Праведнейших Мужей Христианских…Остальные два — Крал Великий и король Артур. Он тоже бывал ранен, и покрепче, чем некоторые, однако не падал духом…

— Не надо. Я чего-то плохо соображаю… Просто посиди, ладно?..

— Эх, братик…Ну хочешь, сказку какую-нибудь? Я, правда, сказок мало знаю…

— Сказку давай, — Аллен сделал попытку покивать, но не смог. Сама идея о Роберте, рассказывающем, как добрая нянюшка, вечернюю сказку, его очень радовала. Всякое проявление мягкости и тепла в рыцарственном брате было столь редким, что согревало любую самую замороженную душу.

— Ну, в некие стародавние времена жили-были два брата… Да ты, наверно, эту сказку знаешь? Ее все знают…

— Не… Кажется, нет. Ты рассказывай, — один глаз совсем заплыл. Синяк на нем намечался к утру преизряднейший. Аллен хотел потрогать опухшее веко, но рукой двигать было больно, и он просто закрыл глаза.

— Жили-были два брата, и были они близнецы. Звали их Айрик и Эйрик, и они были принцы, сыновья самого эарла Халльгера. Ну, это сказка такая, всем известно, что у Халльгера таких сыновей не было, а его потомком был Халлен Завоеватель, который потом всех крестил; но будем считать, что это просто эарл с таким же именем. Жили они на Внутренних Островах, тех самых, что остались после затопления земли фэйри. Раньше то была здоровенная земля, целый полуостров, но когда эарл Халльгер Победитель Фэйри изгнал оттуда волшебный народец, они своими чарами эту местность затопили. Осталось только то, что было холмами и горами до затопления. Назывался этот сказочный край, кстати, Лионессе или Лионнс, или еще есть всякие варианты… От него осталось только три больших острова — Внутренние, Княжеский, где жил Эарл, Рыбачий да Северный, да штук десять маленьких вокруг них, как кольцо астероидов. Островки эти назывались Внешними, и на них жили оставшиеся фэйри. Люди там селиться боялись, и правильно боялись, кроме того, им и Внутренних Островов хватало — на такую мелочь они и не зарились… Люди тогда могли жить в мире с Волшебным Народцем — слишком они были молоды, чтобы их совсем изгнать, вот и жили по соседству в состоянии такого…как бы бдительного мира. Вот вам, фэйри, ваши земли, а вот это пусть будут наши; мы к вам больше приставать не будем, только, пожалуйста, и вы нас не трогайте: а то нас все-таки больше…Впрочем, я не о том рассказываю. Речь о двух братьях-близнецах. Старшим из них был Эйрик, по прозвищу Смелый; а у Айрика было прозвище Добрый. Он был тихий и мягкий характером, а вот дрался не очень хорошо. Но вдвоем они составляли отличную пару, друг друга просто-таки дополняя. Тем более что они совсем никогда не разлучались: где один, там и другой… Матушки у них не было — почему-то в сказках часто не бывает матушек; предположим, что она заболела и умерла, когда они были совсем маленькие. А отец у них был эарл Внутренних Островов, и ты сам понимаешь, что не очень-то много времени он тратил на своих сыновей…С отцами это часто бывает, хотя они далеко не все — эарлы, но тем не менее… Так что братья воспитывались сами собой и отчасти воспитывали друг друга. В итоге выросли они очень славными юношами, настоящими принцами телом и душой…

«…Лодка толкнулась о прибрежный валун. Айрик развернул ее боком и ловко — многолетняя практика рыбацкого сына! — выпрыгнул на берег. Сход к воде с этой стороны островка был достаточно пологим, а в нескольких шагах поднималась высокая и острая серая скала в пятнах цветного мха. Айрик втащил лодку на плоский каменный скат, достал из нее пожитки. Он с глубоким, даже трепетным почтением вытянул меч из ножен, подержал его в руке, ловя лезвием солнечные блики. Любой дружинник эарла расхохотался бы при виде того, как он держит оружие; но на этом острове Айрик был совершенно один. Погладив холодный клинок рукой, мальчик вздохнул и убрал его в ножны. Потом приладил его себе на пояс — с правой стороны. Торбу с хлебом он перекинул через плечо, оглянулся на лодку. Несколько минут он созерцал ее, похожую на остов огромной рыбы, и в голове его боролись две мысли: перевернуть ее и оставить здесь, на подветренном берегу, или столкнуть прочь в открытое море? Как знак того, что возвращения не будет… Он чуть-чуть помечтал, со сладостной злостью представляя, как пустую лодку прибьет к причалу и как тетка будет убиваться над ней, и как дядя, этот недостойный младший брат его отца, преисполнится запоздалого раскаяния о загубленном старшем сыне… Как будет звать его по имени, прижимать к сердцу его поношенную рубашку и смотреть в морскую безнадежную даль… Хорошо бы еще положить в лодку письмо для родственников — мол, „дорогой дядюшка, я получил от тебя смертельное оскорбление и не могу более оставаться в твоем доме…“ Нет, лучше — „пользоваться твоим гостеприимством“. Здесь еще намек на то, что дом на самом деле принадлежит — принадлежал — Айрикскому отцу. Дядя со своим семейством переселился туда после того, как… Короче, после отцовской героической смерти. В том, что смерть отца была героической, Айрик никогда и не сомневался.