Владлен Юфряков - Свои

Юфряков Владлен

Свои

Владлен ЮФРЯКОВ

СВОИ

Они находились в глубоком космосе, далеко от транспортных и пассажирских линий, когда был принят сигнал SOS. Они долго вслушивались в него и все не могли поверить, что здесь, в несусветной дали от обитаемых систем, оказались люди и люди эти терпят бедствие.

Компьютер определил: до источника сигнала - второй планеты маленькой и то ли не открытой, то ли забытой богом и людьми системы - две недели пути.

И все же Борису и Вадиму удалось внести коррективы в расчеты машины и выиграть у нее двое суток. А потом осталось только одно - ждать.

Ждать!

Они ждали часто и подолгу. Но по-настоящему привыкнуть к ожиданию так и не смогли. А теперь оно было и вовсе невыносимым - час за часом, день за днем они слышали: SOS! SOS! SOS!..

Сигналы подавал автомат. Никто из экипажа, терпящего бедствие, на связь не выходил. И потому космонавты не получили никаких необходимых сведений: что за планета? каковы условия на ней? что случилось с кораблем? Услужливое воображение рисовало самые страшные картины.

И вдруг, когда напряжение, казалось, достигло предела, сигнал бедствия пропал. Космонавты словно оглохли. Вадим торопливо проверил настройку. Все было точно. А сигнал пропал. Очевидно, прекратил работу автомат, кричавший SOS на весь огромный космос. Но что с ним случилось? Отказали источники питания? Или его отключили за ненадобностью...

Вадим с интересом разглядывал место посадки. Ничего страшного или угрожающего. Вроде бы сели на Землю, только не на космодром, а прямо в поле, недалеко от леса. Было такое впечатление, что сейчас появится космодромная служба; экипаж получит нагоняй... В общем-то, что надо.

- Красиво... - Вадим даже вздохнул. - И так похоже на Землю!

- По внешнему виду - да, - растягивая слова, отозвался Борис. Посмотрим, как атмосфера.

Выходить без скафандров приборы запретили. Они уловили какое-то неизвестное излучение. Но время пребывания за пределами корабля внешними факторами не ограничивалось.

Первым к выходу подготовился Вадим.

- Осторожно! - напутствовал его Борис. - Не забудь: в этой твоей красоте несколько часов назад звучал сигнал бедствия.

Грунт был нормальным, Вадим двигался свободно, связь с кораблем работала отлично.

- Как датчики? - спросил Борис.

- Все в действии. Скафандр в полном порядке. Слышу тебя хорошо, доложил Вадим официальным тоном.

- Добро. Давай к лесу. Только не забывайся и не лезь, куда не надо. Иначе верну.

С Борисом шутки плохи. Вернет и глазом не моргнет. И возможности у него такие есть. Вадим вышел в специальном скафандре для аварийных работ, который снабжен усилителем подвижных соединений. Они, в свою очередь, могут управляться как изнутри скафандра, так и с пульта корабля. Сами астронавты пользовались усилителями довольно редко, хватало хорошо тренированных мускулов.

"Лес" представился Вадиму совсем в ином виде, чем через иллюминатор корабля. Он стоял мощной стеной без просветов. Мясистые темно-зеленые образования в палец толщиной и длиной около полуметра свисали сплошным занавесом, прикрывая массивные ветви и толстые красноватые стволы гигантских растений.

Астронавт остановился у живой стены и долго всматривался в сочную зелень. Чего-то не хватало в этом мире ярких красок. Но чего?

- Почему остановился? - Борис был недоволен.

- Думаю. Этот лес отличается от нашего, земного, не только видом деревьев, но еще чем-то. Только не могу понять - чем.

- С каких пор движение мешает тебе думать?

- Спасибо. Именно движения не хватает ему и еще - шелеста, - только теперь Вадим сообразил, что его насторожило. На поляне тишина, и ни одна веточка, ни один стебелек не шелохнутся. Вадим раздвинул зеленый занавес, шагнул и скрылся из вида.

Вдвоем они летали давно. Первое время Борис сердился. Ему казалось, что Вадим специально разыгрывает его, причем в самое неподходящее время. Вадим мог вдруг отвлечься в наиболее напряженный момент на какую-нибудь незначительную мелочь, задавал неожиданные, порою не совсем понятные вопросы. Мог через день и даже два вслух отвечать на свои же вопросы, на которые собеседник не счел нужным ответить. Борис привыкал тяжело. К разговорам привык, на остроты не обижался, а от волнения, когда Вадим находился вне корабля, избавиться не мог. Казалось, что тот вот-вот допустит по рассеянности оплошность.

Когда Вадим исчез из поля зрения, Борис переключил внимание на датчики его скафандра. Шкалу датчиков члены экипажа выбирали сами. Борис чаще работал с числами, Вадим - с цветом.

Борис переключил шкалу температурных датчиков скафандра Вадима с цифровой на цветовую. Перед глазами появилась ровная синяя полоска. Среди массы цифр это смотрелось совсем неплохо.

Может, Вадим прав, цветовая шкала приятнее. Но насколько она точна? Борис благодушно глянул на синюю полоску. Ему показалось, что сбоку она чуть отливает зеленоватым.

В следующее мгновение от его благодушия не осталось и следа. Полоса не одного цвета! Борис сменил шкалу на цифровую. Так и есть, температура по скафандру неравномерная, ботинки имеют на пять градусов выше. Что за наваждение!

- Вадим! Как самочувствие, чем занимаешься?

- Самочувствие прекрасное. Лес превосходный. Иду.

- А температура?

- Нормальная. Размялся хорошо. Даже ноги согрелись.

Борис насторожился:

- Ты действительно чувствуешь, что ногам тепло?

- Самым натуральным образом.

Борис покосился на шкалу. Странно! Ощущать пятиградусную разницу через скафандр, рассчитанный на сотни градусов!

В центре обширной поляны, заваленной иссохшими древовидными гигантами, возвышался опрокинутый остов межпланетной ракеты. На уцелевших конструкциях висели остатки наружной обшивки. В огромные дыры проглядывали голубое небо и лес. Только реакторный отсек еще стоял темным монолитом.

"Это ли мы искали?" Вадим остановился на краю поляны. Осмотрелся. Потом неторопливо направился к кораблю. Ни одной блестящей детали, словно перед ним возвышался силуэт, вырезанный из темной бумаги. Зато над мрачным силуэтом угадывалось слабое розовое мерцание.

С близкого расстояния картина разрушения выглядела еще страшнее. Корабль в любом месте можно было пройти насквозь. Но астронавт не торопился попасть внутрь. Осторожно обойдя ракету вокруг, он наконец решился притронуться к одному из свисающих кусков обшивки. Интуиция не подвела - металл оказался удивительно хрупким. Легкое усилие... и большой кусок словно изъеденного ржавчиной металла оторвался от ракеты и рассыпался на мелкие куски у ног астронавта. Вадим подозрительно посмотрел наверх, прикидывая вес висящих над головой остатков обшивки. Искать что-либо в подобной обстановке было бесполезно и опасно. Корабль напоминал обглоданный скелет. Другого сравнения Вадим не находил. Ему доводилось видеть потерпевшие аварию корабли. Но такого рода разрушения попались впервые. Судя по сохранившемуся остову, ни взрыва, ни удара не произошло. Материалы же, из которых изготовлялись космические корабли, практически не поддаются коррозии. Чтобы они дошли до такого состояния, потребовались бы сотни, тысячи лет. Какая же сила превратила корабль в бесформенную груду?