Владимир Жариков - Посадить сад

Владимир Жариков

Посадить сад

Ковалев подозревал: будь на корабле команда, он, капитан, непременно получил бы кличку «Скупой». Но команды на экспериментальном корабле-разведчике не было. По сути, на нем не нужен был и капитан. Однако шло испытание. На Земле хотели знать, в любых ли обстоятельствах Мозг найдет верное решение. Ковалев практически оставался пассажиром, так он определил свою роль. Хотя, если серьезно вникнуть в функции капитана, труднее рейса ему не выпадало. Конечно, не слепой жребий пал на Ковалева. Сложнейшие экспедиции случались на его веку, и не было случая…

Ковалев поймал себя на этой мысли — «не было случая». Он не был суеверен, однако даже намек на мысль о том, что будет по возвращении, всегда гнал от себя, пусть полет был, по меркам его опыта, пустяковым. На Земле он постучал бы по деревяшке. Только откуда здесь деревяшки — металл да пластик…

В каюте раздался приглушенный звук зуммера. Такое случалось не впервые и означало не тревогу, а лишь то, что Мозг привел корабль к очередному объекту.

Ковалев в рубку управления мог бы и не идти. Но привычка в ответственный момент находиться на посту вырабатывалась десятилетиями, изменять ей капитану не приходило и в голову.

Разведчик входил в систему. Ковалев вглядывался в далекое солнце, которое держалось в центре экрана, и слушал монотонный доклад Мозга, кивая после каждой фразы. Все делалось абсолютно верно. Мозг, как обычно, проанализировал состояние планетной системы и принял решение обследовать четвертую планету, во многом сходную с Землей.

Ковалев внутренне возликовал. Планеты земного типа крайне редки, ему за всю жизнь приходилось видеть их всего три-четыре. И, лишь на одной выходить без защитного скафандра…

Десантный космоскаф уже готовился к вылету. Анализ атмосферы обнадеживал, и температура на поверхности оказалась вполне приемлемой.

Вообще-то, и на планете Ковалеву делать было абсолютно нечего. Оборудование космоскафа работало по команде Мозга, собирая всю мыслимую информацию. И все же капитан решил чуть-чуть расслабиться. Он мог себе это позволить: разведчик на околопланетной орбите отнюдь не требовал постоянного контроля.

…Машинально Ковалев проверил, при нем ли пакетик с косточками, и приготовился выходить.

Легкий влажный ветерок коснулся лба так ласково, что Ковалев замер на минуту, наслаждаясь. Когда он, наконец, ступил на сочную зелень травы, роботы, похожие на черепашек, частью уже удалились в лес, частью скрылись под водой озера, а некоторые тут же начали бурение, не потрудившись и на десяток метров отползти от космоскафа. Только две «черепашки» не вели сколь-нибудь заметной деятельности.

Ковалев усмехнулся — Мозг приставил к нему нянек. И действительно, стоило капитану двинуться к озеру, как «черепашки» пристроились спереди и сзади, соблюдая постоянный интервал.

Берег озера ничем Ковалева не удивил. Вдоль воды тянулась узкая песчаная полоска, основательно заваленная отмершими стеблями травы и водорослей. Вода оказалась теплой. Ковалев с удовольствием бы искупался, но дисциплинированно подавил в себе это желание. Зоркие автоматы не позволят — не стоит и пытаться. И чтобы не смущать себя больше, поскорее направился в заросли.

В лесу ощущение сходства с Землей быстро пропало. Опутанные бледно-зелеными лианами стволы трехметровой толщины уходили вертикально вверх. Кроны деревьев почти полностью закрывали солнце, но скупого света вполне хватало мощному кустарнику, увешанному плодами величиной с небольшую дыню. Над плодами вились разнообразных калибров птицы.

Сквозь кусты Ковалев пробирался с большим трудом. Наконец идти вперед стало просто невозможно — кустарник и лианы превратили пространство между стволами в неприступную стену. Подай Ковалев команду своим нянькам-автоматам, они бы устроили проход даже в монолитной горной породе, даже в титановой броне. Но… Не повреди незнакомому миру!

Эту заповедь лет сто назад ввел в обиход Учитель Ковалева. Тогда дальняя разведка только входила в практику. Порой экспедиции в исследовательском раже побивали без счету представителей фауны и прокладывали широченные просеки туда, куда желала ступить нога человека. Один ретивый мудрец хотел даже осушить небольшое море, дабы полюбоваться на его дно — с благими, разумеется, научными целями. Мудрецу не позволили. А чуть погодя обнаружилось, что все крупные водоемы планеты сообщаются между собой подземными протоками.

И Ковалев вернулся. Очень скоро он вышел прямо к космоскафу. На широком лугу там и сям виднелись бугорки свежевырытой почвы. «Черепашки»-бурильщики свое дело закончили и перешли куда-то дальше.

Взглянув на холмики чистейшего чернозема, Ковалев невольно протянул руку к нагрудному карману. Мысль еще не оформилась окончательно, а пальцы уже открывали пакетик с косточками.

А в самом деле, почему бы не наградить этот уголок Вселенной деревом с Земли? Когда-нибудь другой землянин увидит здесь вишню, и сердце его радостно замрет…

…Поселок, в котором Ковалев отдыхал, стоял на берегу небольшой реки. В зарослях ивняка космолетчик облюбовал потайное местечко, где почти каждое утро рыбачил или ловил раков. А ближе к вечеру читал, раскачиваясь в старинном кресле-качалке среди раскидистых ветвей вишневого сада. Эти несколько недель давнего отпуска казались бы сном, не будь пакетика с косточками…

Ковалев пальцами продавил лунку во влажной почве, положил на дно косточку, но прежде решил будущее дерево полить. Никакой посуды под рукой не было, и пришлось несколько раз сходить к озеру, чтобы в ладонях наносить нужное количество воды. Лишь после этого капитан косточку присыпал и слегка примял почву. Потом посадил еще одну косточку и остался очень собой доволен.

Он долго сидел на корточках и любовался делом своих рук. Конечно, что может вырасти из темных маленьких скорлупок — только дички… Плоды будут мелкие, горько-кислые. И все-таки они станут частицей того сада, той реки, того поселка, той земли.

Ковалев давно уже проголодался, но все тянул время. Планета казалась такой доброжелательной, что забираться в тесное нутро космос-кафа не было никакого желания. Но неумолимая инструкция предусматривала и это…

Такой сон не снился ему уже много месяцев. Раньше, вскоре после отпуска, капитан видел его часто, потом воспоминания сгладились и приходили лишь изредка, после особенно трудных или особенно удачных дней. Ему снилась русоволосая красивая женщина и двое мальчишек-погодков. Они снимали в вишневом саду урожай, наполняя спелыми ягодами ивовые корзины.