И Вылчев - Человек, который ищет

Вылчев И

Человек, который ищет

ИВАН ВЫЛЧЕВ

ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ИЩЕТ

Перевод Л. Хлыновой

Рапорт командира дежурной спасательной группы

Сигнал тревоги был дан в 17 часов 32 минуты. Ко входу в центральный командный пункт мы прибыли через 46 секунд, но предохранительные щиты были опущены. Электросварочным аппаратом мы проделали отверстие в одной из дверей и проникли в зал. Там было темно, аппаратура не работала. У главного пульта, разрушенного огромным куском бетона, мы обнаружили профессора Виктора Ганчева, который был без сознания. Его немедленно передали группе санитаров.

Художник Захари Петров был найден здесь же среди оборванных проводов. Когда его вытаскивали, он пришел в себя, но потом снова потерял сознание.

Через 7 минут прибыл первый отряд центральной спасательной команды, после чего я получил приказ перейти вместе с моими бойцами в дезактивационный пункт.

Капитан Ваклинов

ВИКТОР

- Нет!.. Это невозможно!..

Мои слова не произвели на него совершенно никакого впечатления. По прямой морщинке на лбу я понял, что он не отступит.

- Пойми, это же невозможно, мы проводим пробные испытания, - снова начал я. - Сегодня нам предстоит особенно рискованный эксперимент. В командном зале буду только я... Все остальные сотрудники будут следить за опытом с дистанционного командного пункта... Одним словом, ты не можешь присутствовать!..

- Это не каприз, - спокойно возразил Захари. - Ты помнишь мою последнюю картину?

- "Сборщица роз"? Очень хорошо помню - на заднем плане темный силуэт Балкан, на переднем - поле, усеянное розами, и худенькая девочка, склонившаяся над кустом... Мне нравится.

- Тебе нравится! - Захари холодно усмехнулся. - Но ты забываешь небольшую подробность - это последнее мое приличное полотно...

Он не торопясь вытащил несколько деревянных трубочек, собрал из них длинный восточный мундштук и закурил. "Теперь будет молча пускать облака дыма, - подумал я. - Все это эффекты!" Но Захари очень скоро заговорил:

- Три года назад я задумал новую картину... Если я ее когда-нибудь напишу, то назову "Человек, который ищет..." Сначала мне казалось, что это нетрудно, а работа не двигалась. Но я все-таки упорствовал. По неделям не выходил из мастерской. Писал, писал, а с холста на меня смотрели совершенно невыразительные лица... Теперь я понимаю, что просто не созрел для такой картины. Тогда же неудачи казались мне трагическими. К счастью, меня потянуло к творениям старых мастеров. Целыми днями я рассматривал их, искал ответа на волновавшие меня вопросы. Может, это покажется тебе наивным, но именно тогда мне пришла простая и естественная мысль - я должен идти к людям и среди них найти прототип моего "человека, который ищет". Я немало побродил по свету. Побывал у летчиков, моряков, работал в шахте, провел лето с пастухами на высокогорных пастбищах, объехал заводы... И испытал огромную радость... Теперь я ношу своего героя в себе. Тебе знакомо это чувство? И ты знаешь, как мучительно ожидание?.. Поэтому сейчас мне нужен толчок, острое переживание, даже риск твоего опыта, чтобы я смог увидеть образ, который ищу...

- Но ты ничего не увидишь!.. Загорятся разноцветные лампочки, стрелки побегут по шкале приборов, а я нажму кнопки на пульте. И это все! Поверь мне, в научно-популярных фильмах можно увидеть гораздо больше.

- Оставь, Виктор! Пошли!

- Пошли! - согласился я.

Не было смысла спорить. Я ни в чем не мог отказать ему, и Захари знал это... Мы вошли в командный зал. Там я подвел его к огромному электронному аппарату, вмонтированному в пульт управления.

- Знакомьтесь - Кио.

Но Захари меня не понял.

- Кио - это наш кибернетический оператор, - пояснил я, включая ток. Зеленые сигнальные лампочки весело замигали. Видишь? Кио докладывает: "Я готов!" Сегодня он будет работать, нам остается роль зрителей. Когда мы проводили предварительные опыты и пробовали ускоритель во всевозможных режимах, Кио все сохранял в своей электронной памяти. Сегодня у него "экзамен" - мы поручим ему самому провести контрольный опыт. В протоколе об опыте его задача сформулирована так: "Нахождение наиболее выгодного режима работы ускорителя и получение ускоренных частиц при помощи максимальной энергии". Через некоторое время Кио полностью заменит нас и сам будет проводить исследования, для которых мы будем давать ему самую общую программу... Но не слишком ли все это сложно для тебя? Может, эти подробности тебя не интересуют?

- Продолжай!

- Хорошо!.. Мы его называем восьмеркой.

- Кого?

- Ускоритель. Если посмотреть сверху, то он действительно напоминает восьмерку. Влево. и вправо от нас за стенами этого зала расположены две круглые камеры для ускорения. С помощью ионных пушек в их каналы выстреливают снопами элементарных частиц. Когда частицы получают необходимую скорость, магнитное поле выключается, они сходят со своих круговых орбит и сталкиваются со страшной силой. Энергия взаимодействия просто чудовищна! От камеры нас отделяют стены из свинца и бетона толщиной в несколько метров. Но все, что в ней происходит, мы можем видеть на телевизионном экране... Это действительно чудесная машина. Даже во время предварительных опытов нам удалось получить все известные до сих пор отрицательно заряженные частицы. И представь, довольно легко!.. Знаешь, когда я стою возле пульта, у меня такое ощущение, будто я рисую в пространстве... Но у меня в руках вместо твоих безнадежно устаревших кистей нечто более могущественное - силовые поля и потоки частиц...

- Оставь мои кисти в покое, - Захари с досадой отошел от пульта. - Они давно высохли.

Я понял, что задел его больное место, но времени для объяснений уже не было. Надо было начинать "экзамен" Кио. Я связался с дистанционным пультом и, узнав, что там тоже готовы, включил оператор в управляющую сеть. Опыт начался, но проходил не так, как я ожидал. Сначала Кио повысил напряжение ускорительного поля, а потом начал бесконечно то уменьшать, то увеличивать его силу - видимо, искал наиболее выгодный режим. Постепенно в этих колебаниях стала обнаруживаться какая-то закономерность. Через несколько минут это уже был постепенно ускоряющийся ритм. Я был начеку, но не вмешивался. Кио продолжал пробуждать огромную мощь, заключенную в ускорителе... Телевизионный экран оставался пустым, но приборы показывали, что энергия заряженных частиц гораздо выше намеченной. Это было совершенно неожиданно!

Вскоре в камере стали происходить странные явления. Появилось голубоватое сияние, потом исчезло, вместо него засветились блуждающие огоньки. Временами они увеличивались, принимали странные очертания, а потом бесследно исчезали. Из ускорительных колец слышался шум, все здание сотрясалось от сильнейшей вибрации... И сейчас, когда я перебираю в памяти все события этого рокового дня, то спрашиваю себя: может быть, в этот момент следовало прекратить опыт?.. Но тогда я смутно чувствовал, что Кио отыскал что-то новое - какой-то резонансный режим ускорения, - и хотел, чтобы он полностью раскрылся. На дистанционном командном пункте мои сотрудники наблюдали за опытом. Автоматы записывали все. Ничего в нашем эксперименте не должно быть упущено, я хотел исчерпать его до конца. Поэтому, когда Кио дал сигнал "Попал в неустановленный режим. Нужна помощь", я не стал вмешиваться. И опыта не прекратил. Не счел нужным его прекратить и Кио... И тогда в камере снова появилось голубоватое сияние. Немного погодя оно сгустилось в блестящий шар, который стал медленно увеличиваться. Когда же он заполнил камеру, она разлетелась на куски. Потом шар потонул в толстой свинцовой стене и закрылся облаком желтоватого пара... Последнее, что я помню, был треск бетонной стены. Огромный кусок отскочил от нее и полетел на меня. Потом наступил мрак...