Дмитрий Емец - Портреты русских авантюристов XIX века - Н Д Ашинов

Емец Дмитрий Александрович

Портреты русских авантюристов XIX века - Н Д Ашинов

Дмитрий Емец

ПОРТРЕТЫ РУССКИХ АВАНТЮРИСТОВ XIX века: Н.Д.АШИНОВ

Искра отрывается от общего пламени костра, взмывает и летит. Если на ее пути попадется стог сена или смолистая хвоя, то может вспыхнуть пожар. Но чаще искра просто гаснет - раз и нет ее...

В истории каждого народа, а особенно народа русского, щедрого на причудливые изломы личности, есть такие фигуры. Их десятки и сотни - Пугачев, Разин, Булавин, Отрепьев. Но это лишь немногие, преуспевшие, так сказать, нашедшие свой стог. Другие - сотни, тысячи - безвестны и забыты навсегда. Были же и такие, кто нашел даже стог и зажег пожар, но он был затушен вскоре предательством ли, равнодушием ли и изошел весь чадом...

Не обещаю, что список будет пополняться быстро. Скорее медленно и долго. Если кому-то интересно, подключайтесь...

Речь здесь идет не столько об идеализации данного типа или преклонении перед ним - его-то и нет почти, сколько просто об изучении лабиринтов человеческой истории, которые при всей свой сложности и запутанности всегда уступают в красоте своего построения человеческому характеру...

Дмитрий Емец

НЕУДАЧЛИВЫЙ ЗАВОЕВАТЕЛЬ АБИССИНИИ

Ашинов Николай Иванович - пензенский мещанин, по справке старой энциклопедии: "бывший купец, именовавший себя "вольным казаком", одно время производил много шума, благодаря распущенным слухом, что в Турции за ним следуют многочисленные группы русских выходцев, вольных казаков" (Большая энциклопедия. - Спб., 1896. - Т.II. - С.335). Нижегородский губернатор написал о нем царю; у Александра III возникли надежды, что он завоюет для России колонию в Африке. Предприняв с ведома властей абиссинскую экспедицию, Ашинов в феврале 1889 года вышел к Красному морю. В Обоке он наткнулся на французские войска, был разбит, пленен и передан России, где попал под надзор полиции" (История XIX века. - Т.8. - С.43, 261-262.)

А.П.Чехов А.С.Суворину от 14 февраля 1889 г.:

"Поздравляю Алексея Алексеевича с ашиновским скандалом. Хороший урок для начинающих публицистов. "Новое время" удивительная газета. Маклая иронизировала, а Ашинова поднимала до небес.

То, что я знаю про о.Паисия, слишком интимно и может быть опубликовано только с разрешения моего дяди и самого Паисия... В истории Паисия играют видную роль его жена, гулящие бабы, изуверство, милостыня, которую Паисий получил от дяди. Нельзя всего этого трогать самовольно.

Боюсь, чтобы Паисий опять не сбился с панталыку и не стал говорить, что его новый сан (архимандрит), Абиссиния и все затеи - все от беса. Как бы он опять не бежал без паспорта куда-нибудь. Это такой человек, что и к раскольникам в Австрию бежать может. У него болезненная совесть, а ум прост и ясен. Если бы я был Победоносцевым, то послал бы Паисия в наш Новый Афон на подмогу к сухумскому архиерею, крестящему абхазцев. Кстати же, у этого архиерея совсем нет штата. Есть один письмоводитель, изображающий своею особой консисторию, да и тот по России тоскует".

Н.С.Лесков "Вдохновенные бродяги" (1894):

"В один достопамятный день редактор Катков, находившийся в оппозиции ко всем "положениям закона гражданского", за которые стоял ранее, возвестил в "Московских Ведомостях", что в каком-то царстве, не в нашем государстве, совокупилась рать, состоящая из "вольных казаков", и разные державцы, а особенно Англия, манят их к себе на службу, но атаман новоприобретенных вольных казаков, тоже "вольный казак Николай Иванович Ашинов", к счастью для нас, очень любит Россию и он удерживает своих товарищей, чтобы они не шли служить никому, кроме нас, за что, конечно, им нужно дать жалованье. Катков сразу же почувствовал к этому атаману симпатию и доверие, рекомендовал России этим не манкировать, а воспользоваться названным кавалером, так как он может оказать службу в тех местах, где русским самим появляться неудобно.

Первое катковское заявление об этом было встречено с удивлением и недоверием: в Петербурге думали, что "злой московский старик" что-то юродствует. Люди говорили: "На кой нам прах еще нужна какая-то шайка бродячей сволочи!" Но Катков продолжал свою "лейб-агитацию" и печатал в своей "лейб-газете" то подлинные письма сносившегося с ним Ашинова, то сообщения о том, что могут сделать в пользу России воруженные товарищи этого атамана, укрывавшиеся в это время где-то не в нашем государстве в камышах и заводях. "Вольные казаки" не знали: идти ли им за нас, или "за англичанку", которая будто бы уже дала им заказ: что им надо для нее сделать, и прислала человека заплатить им деньги за их службишку. Тогда самые простые люди, имеющие понятие об устройстве европейских государств и о быте народа, сочли все это за совершенно пустую и глупую выдумку и знали, что ничего такого быть не может, но Катков все свое твердил, что вольные казаки могут уйти у нас из рук; что они уже и деньги от англичанкиного посла взяли, но что все-таки их еще можно остановить и направить к тому, чтобы они пошли и подбили кого-то не под англичанку, а под нас.

Это становилось смешно, и никто не мог понять: какую надобность может иметь "англичанка" в том, чтобы разыскивать и нанимать к себе на службу подобную шушеру - не понимали и кого еще нам надо под себя подбить? Но тогда Катков рассерчал и объявил, что относится к Ашинову с недостатком доверия есть измена!

Стало даже неудобно разузнавать: кто он такой на самом деле и откуда взялся?

Но вдруг там же в Москве взялся бесстрашный человек и стал спорить с Катковым.

Отважный московский гражданин был другой газетный редактор, Алексей Алексеевич Гатцук, издававший крестный календарь и своего имени иллюстрированную газету. У Гатцука были в разных городах корреспонденты, и один из них знал об Ашинове и сообщил в "Газету Гатцука", что Николай Иванович Ашинов вовсе не "вольный казак", какого нет и звания, а что он пензенский мещанин, учился в тамошней гимназии и исключен отуда из младших классов за нехорошие поступки. Потом он бродил и съякшался с какими-то темными бродягами и скитался с ними где попало, находясь всегда в стороне от спокойных людей, исполняющих положения гражданского союза. Гатцук с радостью напечатал это известие, чтобы "открыть обществу глаза" и не допустить его до глупости возиться с человеком, который вовсе не то, за кого он себя выдает и кем он быть не может, так как никаких "вольных казаков" в России нет. Но несмотря на точность сведений Гатцука, которые ничего не стоило проверить в каждую минуту, и не стесняясь тем, что "вольных казаков" в самом деле нигде нет, очевидная ложь, выдуманная каким-то выжигою, при поддержке Каткова, стала за истину и заставила людей довольно почтенных играть перед целым светом унизительные и жалкие роли.