Григорий Темкин - Все как у детей

Темкин Григорий

Все как у детей

Григорий Темкин

Все как у детей

Видимость была превосходной. На главном экране "Вагабонда" модуль выглядел так, будто он находился в двух шагах, а не удалялся от базового корабля в сторону планеты. Изображение не утратило четкости и тогда, когда модуль вошел в плотные слои атмосферу) - только фон вокруг серебристо-матовой чечевицы спускаемого аппарата сделался бледным и расплывчатым. - Сейчас будет садиться,- угрюмо буркнул второй пилот. - Вы словно недовольны, Суханов,- отозвался контактолог Фарро, не отводя восторженного взгляда от экрана. - Доволен, доволен...- пробубнил Суханов замогильным голосом. Чтобы не дать разгореться очередной перепалке между флегматичным вторым пилотом и экспансивным контактологом - их полушутливые ссоры за долгий рейс хотя и давали экипажу разведочного звездолета определенное развлечение, но уже успели изрядно поднадоесть,- капитан Браун, тоже не отрываясь от экрана, предупреждающе поднял руку: - Не цепляйтесь, Фарро, вы же знаете, Суханов радеет за успех не меньше вашего. А вы, Суханов, помолчали бы немного, а то и впрямь как за упокой... Облачность рассеялась только над самой поверхностью. Модуль погасил скорость, сел, вогнал в грунт шесть лап-якорей, чтобы обезопаситься от порывов ветра. По команде капитана бортинженер Лин включил сигнал: модуль, будто пятиметровая индикаторная лампа, вспыхнул ярким солнечным светом, погас и замигал с ровным полуминутным интервалом. - Ну вот,- удовлетворенно потер ладони контактолог,- скоро они обратят внимание на световые сигналы, пожалуют сюда, и мы начнем контакт! - С чего вы это взяли? - сказал Суханов. - То есть? - не понял Фарро, - С чего вы взяли, что контакт начнем мы, а не они? Возмущенный контактолог не успел дать ответ. На окруженную редкими невысокими кустарниками площадку, где совершил посадку их модуль, выкатился белый бугристый клубень со множеством коротких проворных отростков, трижды пронесся вокруг аппарата и скрылся в кустах. Направление, в котором он ринулся, вело к городу. Собственно, открытие того, что это скопище пятиместных каменных гнезд является городом, целиком и полностью принадлежало контактологу. Именно Фарро с орбиты заметил некую систему в хаотичных на первый взгляд перемещениях странных обитателей гнезд. Он же обнаружил на одной окраине гнездовья шахты с аномальными концентрациями металлов и чистых химических веществ, явно для чего-то предназначенных, а на другой окраине - веществ органического и неорганического происхождения, закопанных глубоко в грунт и представляющих, по его смелому предположению, отходы жизнедеятельности и довольно развитой, но непонятной технологии. Наблюдения с борта "Вагабонда" мало что прояснили, за исключением двух моментов. Во-первых, проворные клубневидные существа имели на планете своеобразную цивилизацию из 482 городов-гнездилищ, поддерживающих между собой отношения: из города в город постоянно катилось до нескольких сотен клубней. А во-вторых, контактолог сделал вывод, что аборигены не агрессивны, так как ни друг на друга, ни на соседние города не нападают. Затем на "Вагабонде" начались ожесточенные дебаты, расколовшие экипаж на две фракции. Одну, считавшую контакт с клубнями невозможным и бессмысленным, возглавил второй пилот. Суханов мрачно и монотонно твердил, что человеку доступен контакт лишь с теми существами, с которыми найдется хотя бы единственная точка соприкосновения - хоть что-нибудь человеческое. Лидер второй фракции Фарро, пылая энтузиазмом и негодованием, кричал, что всякая органическая жизнь, самоосознавшая себя, способна осознать и другую разумную жизнь, что негуманоидность клубней вовсе не исключает возможность контакта, который, по его глубокому убеждению, станет величайшим событием для обеих цивилизаций... Конец спорам, как всегда, положил капитан. "Попробуем,- решил он.Попытка не пытка, как говорили древние. Но вас, Фарро, я на планету пока не пущу. Для начала отправим туда Лу..."

...То ли благодаря попутному ветру, то ли под впечатлением от увиденного, но первый клубень, к модулю приходивший, по всей вероятности, на разведку, вернулся в город намного быстрее, чем ожидали астронавты. Не прошло и четверти часа, как модуль окружило несколько десятков аборигенов, которые внешне отличались друг от друга лишь числом и окраской конечностей. Однако зафиксировать внимание на какой-либо одной особи и проследить ее движения не представлялось возможным: точно броуновские молекулы, клубни сновали во всех направлениях, подпрыгивали, перекатывались, возбужденно помахивая отростками. Решив рассмотреть детали позже, в замедленной видеозаписи, астронавты с некоторой растерянностью наблюдали за происходящим. События развивались с ошеломительной скоростью. Покрутившись вокруг модуля на почтительном расстоянии и убедившись, что световые вспышки не несут опасности, клубни сперва приблизились к аппарату вплотную, а затем, ловко цепляясь отростками за гладкий корпус, принялись бегать прямо по нему. При этом в конечностях у них объявились какие-то предметы. - Металл. Титан с ванадием,- взглянул на анализатор Лин. - Инструменты! - обрадовался контактолог. - Или оружие...- добавил Суханов. Разобраться, что именно за инструменты держали в "руках" аборигены, не удалось: нисколько раз обстучав своими приспособлениями поверхность модуля, эта группа клубней откатилась к кустам. Их место заняли другие, которых отличал ядовито-зеленый отросток. Орудия, кои принесли с собой вновь прибывшие, были существенно крупнее и имели определенно рубящее назначение. - Они рубят модуль,- заметил Суханов. - Это ритуал! Форма приветствия! - воскликнул Фарро. Капитан пожал плечами. Лин показал пальцем в угол экрана. Из кустов появилась новая группа аборигенов, которые резкими энергичными толчками катили перед собой клубень в несколько раз крупнее самого объемистого из них - не менее двух метров в диаметре. Отростки на клубне-гиганте были одинаково прозрачные и бесцветные. Неподалеку от модуля процессия остановилась, и маленькие клубни принялись дергать большой за отростки в какой-то странной последовательности - как показалось Фарро, в шахматном порядке. - Ритуальное доение в честь пришельцев,- сказал Суханов. - А почему бы, собственно, и нет? - вскинулся контактолог. Из одного отростка, обращенного к модулю, ударила тугая струя. Шипя и испаряясь, жидкость потекла по обшивке. - Соляная кислота,- сообщил бортинженер. Клубни изменили систему подергиваний, и струи полились из других отростков. - Серная кислота, плавиковая...- читал показания анализатора Лин.- Это плохо. Плавиковую корпус долго не выдержит. А теперь пошла угольная... - Ну, хоть газировкой угостили,- сказал Суханов.- Вы любите содовую, Фарро? - Подождите, не до ваших острот,- озабоченно покачал головой контактолог. То, что происходило внизу на планете, нравилось ему все меньше и меньше. Удостоверившись в кислотоупорности модуля, клубни перестали поливать его и куда-то разбежались. На площадке не осталось ни единого аборигена. - Неужели ушли?..- упавшим голосом сказал Фарро. - Попрятались,- предположил второй пилот. В подтверждение его слов в кустах что-то громыхнуло, модуль качнулся, и на его обшивке поябилась внушительная вмятина. - Ага,- сказал Суханов.- Они и пушку притащили. - Вот тебе и "неагрессивны".- Капитан с неудовольствием посмотрел на Фарро. - Вероятно, они напугались.- Контактолог вскочил с кресла и забегал по рубке.- Надо показать им, что у нас мирные намерения. Надо срочно успокоить их, капитан! - Хорошо. Выпускайте Лу. Бортинженер нажал кнопку микрофона: - Выходи, Лу. Программа один. Мирные намерения. Аборигены, опять было собравшиеся у модуля, отпрянули: из скрытых громкоговорителей потекла плавная спокойная мелодия, синтезированная лучшими экзопcихологами Земли. В музыке не было ни единой возбужденной или агрессивной ноты, она была сама умиротворенность, Скользнула вверх одна из пластин обшивки, на грунт опустился трап, и по нему навстречу снующим взад-вперед клубням вышел Лу - высокий, плечистый, величественный, в парадном скафандре астронавтов: андроид внешне не должен сильно отличаться от тех, кто пойдет после него. Но он должен и произвести первое, благоприятное впечатление на представителей инопланетной расы. От Лу веяло уверенностью и спокойствием - он был спроектирован так, чтобы излучать спокойствие и достоинство. Искусственный человек, не знающий ни страха, ни эмоций, кроме тех, что предусмотрены сложнейшей программой, сделал шаг, другой. Медленно начал поднимать руки с широко раскрытыми ладонями - жест, который можно понять лишь однозначно: "я иду к вам без оружия". Программа "мирные намерения" предусматривала, что андроид затем плавно разведет руки в стороны ладонями вверх, широко улыбнется, скажет несколько негромких распевных слов приветствия... Андроид не успел выполнить даже первого движения. Толпа аборигенов вихрем налетела на Лу, опрокинула его, и искусственный человек исчез под массой копошащихся клубней. - Лу больше не функционирует, - лаконично объявил бортинженер. - Как это? - ужаснулся Фарро. - Что они делают?! - Они его расчленяют, кажется, - сказал Лин. От кучи-малы над андроидом отделился клубень и покатился в кусты, тремя отростками прижимая что-то к белесому телу. Бортинженер остановил кадр, дал увеличение, и сидящие в рубке "Вагабонда" увидели, что в кoнечностях клубня зажата человеческая кисть - широкая мужская кисть с пятью пальцами, отделенная от руки каким-то острым предметом, - с той только разницей, что из мягкой розовой плоти торчали не окровавленные сухожилия и кости, а разноцветные проводки и кусочки пластикового каркаса. - Они его прикончили, - сказал Суханов. - Вы не жалеете, Фарро, что послали его, а не вас? - Отвратительно... Варвары... Звери...- На глаза контактолога навернулись слезы. - Лин, вы не закрыли дверь в модуль! - рявкнул капитан. - Поздно, капитан,- виновато сказал бортинженер.- Они уже там.- Лин включил внутренние камеры модуля. Около десятка клубней, неизвестно когда закатившихся в модуль, уже сновали по кабине, повсюду ударяя, тыкая, надавливали своими непонятными орудиями. Из панели управления брызнули искры электрического разряда, и камеры отключились. Лин опять перевел экран на наружный обзор-световая пульсация модуля тоже прекратилась. - Хороший был модуль,- сказал Суханов. - Ну, где же ваш контакт? - Капитан яростно воззрился на Фарро. Контактолог выглядел так, будто его самого, а не андроида, расчленяли аборигены. - Я ошибся, капитан,- прошептал он посеревшими губами.- Это не просто не-гуманоиды. Это монстры. Маньяки-разрушители. Даже если у них есть какая-то логика, мы никогда не поймем ее. У нас нет с ними ни единой точки соприкосновения. Контакт невозможен, Суханов был прав. - Нет, Фарро, я был не прав,- неожиданно произнес второй пилот.- Контакт возможен. - Потрудитесь объяснить,- приказал капитан, с болью наблюдая, как из модуля выкатываются груженные отломанным оборудованием клубни. Все остальные отвернулись от экрана и глядели на Суханова. - Объясняю,- сказал Суханов.- И предлагаю вспомнить, как испокон веков человек поступал с непонятным. Новое животное - надо убить его и попробовать на вкус. Растение, дерево - срубить, проверить, как оно горит, как обрабатывается. Любопытный материал - расколоть его, чтобы вся структура была как на ладони. Прилетел на новую планету - по образцу от флоры и фауны в гербарий и в банку с консервантом. А когда в Соби нашли Черный Цилиндр, не забыли? Все силы науки были брошены на то, чтобы отколоть от него хоть крошку. На анализ, так сказать. Кислотами его жгли? Жгли. Пневмодолотами долбили? Долбили. Жестким излучением облучали? Облучали. Даже лазером резать пытались, да ничего не вышло. Но разве наши земные пытливцы сдаются? Как раз перед нашим стартом я слышал, что институт гравитации предложил новую методу расщепления Черного Цилиндра. Так что же это? А вот что: познание непонятного через разрушение. Вследствие любопытства. И нетерпеливости. Двух самых, пожалуй, стойких черт гомо сапиенса. Человечеству всегда с чисто детским нетерпением хотелось узнать: а что там внутри? Только дети ломают свои игрушки, а люди постарше разбирают на элементарные частицы вещество и дробят в лабораториях инопланетные находки. - Правда, у человека Земли между моментом получения и началом "разборки" проходят месяцы, порой годы,- заметил капитан. - Это у взрослых, капитан,- отозвался приободрившийся Фарро.- А мой сын разобрал модель дисколета до последнего узла, не успел я ему вручить подарок. - И потом, время в данном случае-понятие количественное. Тем более что у аборигентов ритм жизни раз эдак в двенадцать выше нашего. Думаю, то, что мы свалились им с неба на голову, для них пока абсолютно непонятно и неудержимо любопытно. Тот же Черный Цилиндр. Который они, как и мы свой, познают, разрушая, То бишь анализируя. Это проявление любопытства на манер человека и является точкой сопрокосновения,- закончил мысль Суханов.Глядите! - он кивнул на экран. В модуле уже никого не было; видимо, все, что можно было оттуда вытащить, аборигены уже вытащили. Теперь перед модулем стоял бугристый, неправильной формы шар со сквозным отверстием и загнутыми металлическими отростками, за которые его отчаянно раскачивали двое вибрирующих от напряжения клубней. Перед отверстием возникло легкое светящееся облачко. Затем облачко загустело, налилось тяжелой, искрящейся силой - и вдруг превратилось в тонкий, как палец, луч. Луч упал на один из якорей, и лапа, запузырившись, переломилась пополам. - Ну что, убедились, Фарро? - хмыкнул Суханов.- Все как у людей. - Все как у детей...- поправил Фарро. И впервые с начала контакта улыбнулся.