Андрей Дай - Сердце Агрессора

Дай Андрей

Сердце Агрессора

Андрей Дай

Сердце Агрессора

ГЛАВА No 1.

КОЛЮЧИЙ ВЕТЕР

Для всех нас найдeтся здесь работа.

Работа может быть большой и малой,

Мы должны делать то, что неотложно.

Дуглас Мэллок.

Инки Рэндолл

Мне было страшно.

Cтальной пол подо мной вибрировал. Работавшие где-то рядом двигатели несущей меня машины, наполняли воздух ревом и грохотом. Словно взбешенный зверь, как проглотившее меня чудовище, стальной механизм, вздрагивая всем своим существом, вопил от ярости. Словно многотонные каменные глыбы валились с неба прямо на меня и не было от них спасения, не было сил даже отойти в сторону. Ужас сковал мои члены. Я был беззащитен.

- Он ожил, - крикнул кто- то совсем рядом, стараясь пересилить шум моторов, и звук его голоса еще долго отдавался эхом в моих ушах.

- Убей его , - послышалось в отдалении.

- Возможно мне показалось, сэр.

- Убей его ! Всунь ему пулю в его поганое сердце. Пусть он подавится!...Стреляй! - заорал начальник.

Я различил сухой щелчок взводимого курка. Все ! Вот она, моя защита! Я мертв, а значит и не опасен. Страх, словно заблудившийся ребенок, еще бродил по моему телу, попискивая и призывая кого-то на помощь, но выход был уже совсем рядом и надежда призывно маячила впереди, освещая путь.

Выстрел неприятно ударил по перепонкам. Пуля срекошетила о панцирь и ушла в стену.

- Вытряхни его из панциря! - немедленно последовал крик - приказ.

Мысли стали приходить в порядок. Я просто впитывал звуковую информацию.

Кто-то перевернул меня на живот и щелкнул застежками панциря.

- Сержант, смотри какие у этого парня мышцы!

- Убей эту тварь ! Это не парень, это урод , чужой. Стреляй! Он оживает.

Чьи-то ловкие руки перевернули мое расслабленное тело с живота на спину. Я приготовился.

Выстрел. Боль темным пятном пробежала по глазам, и в голове все пришло в порядок. Теперь даже сквозь закрытые веки я видел лица врагов. Видел, что они боятся меня и это придало мне сил. Я легко вошел в широко распахнутые ворота их разумов и подтолкнул на выгодные мне действия.

Стрелявший в меня человек приник ухом к моей груди, пытаясь расслышать стук моего сердца. Он очень хотел верить, что жизнь покинула мое тело поэтому ничего не услышал.

- Сержант, он мертв.

- Сердце не бьется?

- Нет, сэр.

- Прижги-ка ему рану.

Кожа, вокруг пробитой кусочком металла дыры в моей груди, уже давно была лишена чувствительности. Вместе с контролем над своим телом я вернул себе и относительную неуязвимость.

- Он мертв!

- Хорошо.

- Почему вы все его так боитесь? Сержант?

- Не твое дело. Иди узнай у пилотов, где мы.

- Есть, сэр.

Стрелок тяжело вздохнул и, цокая подкованными подошвами ботинок, отправился в носовую часть машины.

- Две трети пути до Ореховой Долины, - сказал он, вернувшись через несколько минут.

- Двести километров до города. Достаточно. Скажи пилотам, что уже хватит. Пусть он сам Господь Бог - ночью до города по замерзшей степи ему не дойти...

- О чем ты, сержант ? Он мертв !

- Ладно, ладно. Помоги открыть...

В распахнутую дверь ворвался внешний ветер и снег, быстро облепивший мне голую грудь тающими хлопьями.

- Готово, сержант.

- Ну давай, пош-ш-шел.

И я полетел.

Нисходящий поток теплого воздуха от двигателей летящей машины развернул меня головой вниз и я невольно открыл глаза. Там, за хрупкой гранью моего тела, царствовала морозная конвиктская ночь. Во все стороны, до самого горизонта, простираласть иссушенная, вымороженная, оглаженная неукротиимыми ветрами и придавленная снегом степь. Бежзижненное поле, на котором властвовала сама Смерть.

Я приготовил тело к падению в лютый холод заснеженного пространства. Теперь мои члены могли замерзнуть до состояния камня, но мозг будет жить. Искра разума не потухнет не смотря ни на что. Потому, что я воин - Рендолл, сын Рендолла.

Гравилет, как оказалось, завис слишком высоко. Неподвластная человеческой воле гравитация - властительница Мироздания, вознамерилдась прихлопнуть меня словно муху. Ветер играл со мной, словно и не было во мне чуть более девяноста килограмм живой плоти. Словно я был невесомой пылинкой, пушинкой на деснице гиганта, циклопических размеров, по имени Конвикт.

Боль опять ткнулась в глаза, но я не пустил ее в разум. Мне нужно жить! Неукротимая, даже для меня, инерция поставила меня на корточки. Почти не контролируемое тело выпрямилось. Мозг мгновенно принял решение. Я, сжав зубы, поднялся на ноги и повернулся лицом к врагам. И это спасло мне жизнь. Кровожадные пули, вместо того чтоб разможжить череп, звонко зачавкали о мышцы ног. С треском, отдающимся у меня в голове горохотом камнепада, полопались сухожилия. Оледеневшая степь, иссиня-белое снеговое покрывало манило к себе мое лишенное опоры тело и я упал лицом вперед, выдохнув всю свою ярость и боль в одном единственном крике.

Летающая машина все еще была надо мной. Враги больше не стреляли, но и не спешили убираться. Эти люди все еще не были уверены, что со мной покончено И я все еще должен был защищаться, прикидываясь мертвецом.

Сесть они не решались. Сильнейший ветер, наигравшись моим беззащитным телом, принялся за их гравилет. Они держались-то на месте с величайшим трудом. Однако, все-таки рискнули и спустили одного человека на тросе. Те несколько минут, что этот смельчак болтался между небом и землей, пространство оглашалось самыми страшными ругательствами, которые я только мог себе представить. Только спрыгнув на снег, он почувсьтвовал себя вполне уверенно. Совершенно спокойно, не испытывая ни мелейших сомнений, солдат подошел ко мне и торопливо влепил мне три пули в живот.

- Даже если он жив , он подохнет. От таких ран не выживают даже боги! авторитетно крикнул стрелок наверх и жестом показал, что его уже можно поднимать.

Вскоре гвигатели допотопного гравилета взвыли, вздымая с поверхности планеты целые обьлака снежной пыли, и машина паовернулась носом на восток, в сторону города. А когда облако осело, машина уже скрылась за горизонтом.

Тогда я смог свободно сесть, не боясь получить еще пару окончательно надоевших мне пуль. Настала пора осмотреться и решить что же делать дальше.

Конечно, я намерен был вернуться. И дело не только в трассе. Я, лучший воин Стальной планеты, Рэндолл, сын Рендолла, был унижен и выброшен за борт словно ненужная тряпка. И кем! Какими-то людишками. Жалкими, начиненными недостатками и болезнями, слабенькими человечками. Моя городость, честь звездного воина взывала о мести.

Я попробовал встать, но пробитые металлическими болванками ноги отказались повиноваться мозгу. Не оставалось ни чего друго, как напрячся и просканировать окружающую степь с помощью силы мысли.