Абрахам Меррит - Лунная заводь

Абрахам Грэйс Меррит

Лунная заводь

(Доктор Гудвин — 1)

Вступление

В "Северо-Западе" американский фантаст, "отец-основатель" фэнтези, видимо, "прижился" окончательно. Это уже вторая книга А. Мерритта, выходящая в издательстве (первая — "Корабль Иштар").

"Лунная Заводь" — это блистательная эпопея, послужившая основой для многочисленных экранизаций, сценических постановок и радиопьес. Произведение Мерритта настолько многопланово и неоднозначно, что любой, кто прочитает его, найдет для себя что-то свое, близкое и в то же время — неповторимое. Кого-то привлечет авантюрный, захватывающий сюжет, кого-то — грандиозная картина мира Лунной Заводи, с его древними храмами, джунглями, тенями давно погибших цивилизаций и народов, исчезнувших во мраке веков. Гармоничный синтез научного труда, приключенческого романа и. самой настоящей сказочной фантастики — это все "Лунная Заводь".

Исполнительный Комитет Международной Ассоциации Ученых рекомендует к опубликованию представленное ниже повествование доктора Уолтера Т. Гудвина по следующим соображениям.

Первое: Для того, чтобы окончательно завершить эту загадочную историю, которая первоначально получила название "Тайны Трокмартина", и положить конец всем двусмысленным и оскорбительным намекам, бросающим тень на безупречные репутации д-ра Давида Трокмартина, его молодой жены и его столь же молодого коллеги д-ра Чарли Стентона, которые будоражат наше общество с тех самых пор, как с большим опозданием почтой, поступившей из Австралии, пришло сообщение об исчезновении первого из вышеперечисленных с парохода, следующего рейсом из Порт-Морсби в Мельбурн; а в дальнейшем стало известно, что его жена и коллега бесследно пропали из лагеря экспедиции, находившегося на Каролинских островах.

Второе: Так как Исполнительный Комитет пришел к выводу, что поскольку события, произошедшие с доктором Гудвиным вследствие его достойной всякого уважения героической попытки снасти этих троих, а также ввиду того, что уроки и предостережения, полученные в результате этих событий, являются слишком важными для человечества, то всю эту историю следует довести до сведения широкой читающей публики, а не ограничиваться только научными статьями, доступными лишь людям со специальным техническим образованием, или заметками в газетах и журналах в той сокращенной и отрывочной форме, которая является общепринятой для этих средств передачи информации и диктуется необходимостью ограничивать объем содержания.

Вследствие всех этих причин Исполнительный Комитет поручил м-ру Мерритту расшифровать и записать в форме, доступной пониманию читателей, не принадлежащих к узкому кругу специалистов, стенографические записки, представленные лично доктором Гудвиным в Исполнительный Комитет и в дальнейшем дополненные устными воспоминаниями и комментариями самого доктора Гудвина. Эта запись, отредактированная и прошедшая цензуру в исполнительном комитете Ассоциации, и представляет собой содержание книги.

Будучи сам членом Комитета, д-р Уолтер Т. Гудвин, д-р философии, Член Королевского географического общества и т. д., является (что не подлежит никакому сомнению!) одним из выдающихся американских ботаников, ученых, чье имя признано во всем мире, и автором ряда крупнейших научных трудов в избранной им области знаний.

Его история (поразительная, в самом лучшем, какой только может быть, смысле этого слова!) — подтвержденная представленными им доказательствами получила безоговорочное одобрение и признание той организации, президентом которой я имею честь быть. Некоторые несущественные детали были изъяты из этой, предназначенной для широкого чтения, книги, ввиду того, что сведения, которые в них содержатся, представляли бы собой потенциальную угрозу для безопасности человечества, если бы получили бесконтрольное распространение. Они будут рассмотрены в специальных тщательно засекреченных выпусках научной литературы для ограниченного крута читателей.

Международная Ассоциация Ученых

Президент Джеймс Брэнч Кейбелл

ЛУННАЯ ЗАВОДЬ

РОБЕРТУ X. ДЕВИСУ

с признательностью, помимо всего прочего за веру Ларри О'Кифа в сказочных фей

Сводная карта Ф. У. Кристиана и А. Дейвиса

1 — НАН-ТАНАХ,

2 — остров НЭШ,

3 — остров ТОМУН,

4 — гавань МЕТАЛАНИМА

Надводные сооружения

Подводные полуразрушенные сооружения Отмели, обнажающиеся при отливе

Отдельно стоящие мегалиты

l Остатки разрушенных сооружений

ГЛАВА 1. НЕЧТО НА ЛУННОЙ ДОРОЖКЕ

Почти два месяца я провел на островах Д'Аятркасто, собирая материал для заключительных глав моей книги, посвященной флоре вулканических островов южной части Тихого океана. За день до своего отъезда я прибыл в Порт-Морсби, желая убедиться, что мои образцы в целости и сохранности доставлены на борт "Сюзерн Куин". И вот теперь, поддавшись ностальгии, я сидел на верхней палубе и меланхолически рисовал в своем воображении долгие лиги пути, отделяющие меня от Мельбурна и еще более долгие, лежащие между мной и Нью-Йорком.

Это были как раз те утренние часы, когда окрашенная в желтые тона земля Папуа предстает перед вами в своем самом удручающем виде и самом мрачном настроении. Небо затянула охристая дымка, и казалось, что над островом витает, полный скрытой угрозы, угрюмый дух неумолимой враждебности, дожидаясь подходящего момента, чтобы спустить с цепи свои злобные силы. Можно было подумать, что это сама душа земли Папуа вылетела из ее неукротимого и зловещего сердца… зловещего даже тогда, когда она улыбается. Время от времени ветер доносил до меня дыхание девственных джунглей, напоенное непривычными ароматами, таинственными и угрожающими.

В такие вот утренние часы кажется, что Папуа вкрадчиво нашептывает вам о своем могуществе и о своей, уходящей в незапамятные времена древности, и я, как положено каждому белому человеку, изо всех сил сопротивлялся ее чарам. Предаваясь этому и занятию, я вдруг увидел высокого человека, размашистым шагом идущего по пирсу, за ним следом, покачиваясь под тяжестью нового чемодана, волочился мальчик из племени капа-капа. Что-то знакомое почудилось мне в этой высокой фигуре. Тем временем, подойдя к сходням, человек посмотрел мне прямо в лицо и, пристально вглядевшись, помахал рукой.

И тут я узнал его.

Это был доктор Д. Трокмартин. Трок — как я всегда называл его — обладал на редкость одаренным, незаурядным умом и могучим интеллектом, что не только для меня, его старинного друга и приятеля, но, насколько мне было известно, и для доброго десятка других почитателей его таланта, служило источником постоянного вдохновения.