«Добридаст» - Маргарет Сент-Клер

Маргарет Сент-Клер

«Добридаст»

© Margaret St. Clair — «The Dobridust», 1948

— У меня есть кое-что для тебя, милая, — сказал Джик. — С большим трудом достал.

Он сунул руку под джемпер, предпринял серию энергичных движений и, наконец, вытащил плоский коричневый пакет, обёрнутый в премитекс.

— Фокс забыл выдать мне на него разрешение, а охранники сегодня всех останавливали. Вот…

Он протянул ей свёрток.

Уна приняла его с опаской. Ей хотелось, чтобы Джик перестал приносить домой вещи из космопорта. Примерно в половине случаев Фокс, его начальник, забывал выдать ему разрешения на вынос имущества, предназначенного для утилизации, и Джику приходилось выносить их контрабандой. А только на прошлой неделе она прочитала в «Репортёре космического порта ООН», что мужчину, пойманного с пятью свиными отбивными, приговорили к трём годам на Плутоне и штрафу в пять тысяч МЕ (международных единиц).

Самым большим достижением Джика на данный момент была контрабанда шести сильно поцарапанных стереопластинок из библиотеки крейсера, выводимого из эксплуатации. (Фокс в то время был в отпуске.) Эти пластинки оказались первыми частями шести различных стереоспектаклей. Они не стоили трёх лет на Плутоне.

— Что это? — спросила она. — Что-нибудь приятное, Джик?

— Открой и посмотри.

Уна оторвала полоски клейкой ленты от пакета и развернула шелковистые листы премитекса. Общая длина того, что принёс ей Джик, составляла около двадцати сантиметров. Это была маленькая тяжёлая штуковина, состоящая из трёх частей: сплющенной трубки золотистого цвета, расширявшейся с одного конца, большой серебристой выпуклости, расположенной примерно посередине трубки, и латексного мешочка, также прикреплённого к трубке и открытого с одного конца. Везде, где хватало места для надписи, на металле были выбиты слова: «Собственность Космического порта ООН».

— Что это? — спросила Уна.

— Это Добридаст. Ты помнишь, я рассказывал тебе о нём, не так ли? Конечно, мне придётся вставить новую спираль в этот прибор, и нужно будет починить одно или два соединения, а также почистить его и починить вентилятор. Я подобрал его из мусорной кучи. Но я могу починить его, и он будет как новенький. И я готов поспорить, что ни у одной женщины в стране нет такого устройства. Они ещё даже успели их установить на все космические лайнеры.

Добридаст. Название звучало как-то коряво и неприятно. Уна порылась в памяти. Что Джик говорил об этом устройстве? О, да, она вспомнила. Это был автоматический очиститель стен, стандартное оборудование на всех новых лайнерах.

Вы включали его, поместив повыше на одну из стен, и он перемещался по всей комнате, очищая её по ходу дела. Его вообще не предполагалось отключать. Как только он заканчивал одну комнату, переходил к следующей, а когда заканчивал весь корабль, возвращался в ту комнату, с которой начинал. Джик сравнил это с покраской, бывшей непрерывным процессом на океанских судах поколения назад.

— Посмотрю, смогу ли я починить его сегодня вечером, — сказал Джик. — Он должен значительно облегчить тебе жизнь, малыш. Я так понимаю, Добри, человек, изобревший его, утверждает, что он оставляет поверхность, по которой он прошёл, безукоризненно чистой. Видишь латексный мешок? Грязь, которую собирает трубка, превращается в кислород и выходит из этого мешка.

— Хм.

— Ты, кажется, не очень довольна, — сказал Джик с лёгким упрёком в голосе.

— О, я рада. Ужасно рада. Только… Ну, я бы хотела, чтобы на нём не было написано «Собственность Космического порта ООН».

— А какое это имеет значение?

— Ну, если вдруг здесь появится один из этих агентов Бюро Расследований ООН, о которых я читала в «Репортёре космического порта ООН», это может вызвать кучу проблем. Я бы не хотела, чтобы с тобой что-нибудь случилось, Джик.

Джик привлёк её к себе и крепко обнял.

— Бедняжка, — сказал он с нежностью, — ты всегда находишь повод для беспокойства. Просто выброси это из головы, милая. Ни за что на свете человек из БРООН не придёт сюда…

Добридаст, когда Джик привёл его в рабочее состояние, оказался гораздо более удобным, чем ожидала Уна. Правда, он не избавил её от работы, потому что стены оказывались такими чистыми, что ей постоянно приходилось протирать полы и потолки, чтобы они не выглядели грязными по сравнению с ними. И если он начал уборку, его уже нельзя было остановить, пока у него не заканчивались энергетические гранулы, после чего он мягко опускался на пол.

Тем не менее, управлять им было несложно, и Уна была рада, что он у неё есть. Хуже всего в нём было то, что он тихо стучал в дверь и скулил, как собака, просящаяся на улицу, когда заканчивал уборку одной комнаты и хотел перейти в другую. Это заставляло Уну сильно нервничать, но потом она привыкла к этому.

Время шло. Следующие пять месяцев были насыщенными. По соседству поселилась новая пара, Конвеи, и Матта Конвей так часто приходила к ним в гости, что Уна не была уверена, нравится ли ей это или нет, особенно учитывая, что у Матты был высокий, как у венерианского зигодактиля, голос, и она ругалась, как пьяный астрогатор. Мистер Конвей работал в космопорту в раннюю смену.

Затем у Джика начался отпуск, и они с Уной провели его на Луне. Они остановились в отеле «Браге», расположенном на склонах горы Тихо, и даже совершили пару путешествий на тёмную сторону и привезли оттуда кусочки окаменевшего эдельвейса в качестве сувениров. Это было весело, хотя большую часть времени им приходилось быть в космических скафандрах.

После того, как они вернулись на Землю, Уна ввязалась в драку с грабителем, вооружённым игольчатым пистолетом, и победила. Джик поднял из-за этого большой шум, потому что, как он сказал, её могли убить или, по крайней мере, ранить. Он всё время повторял, что она, должно быть, самая храбрая женщина в Системе. Уна знала, что это неправда — боже, никто не мог испугаться бы этого старого грабителя и его игольчатого пистолета больше, чем она, учитывая, что Джика не было в городе и всё такое прочее, — и она всё время пыталась объяснить это Джику. Но если этот грабитель думал, что она будет сидеть там как истукан, пока он будет собирать её новые палладиевые браслеты и украшения ручной работы и складывать их в свой саквояж, как будто они принадлежат ему, то он сильно ошибался. Что ещё она могла сделать, кроме как швырнуть в него небесный глобус, пнуть сандалией в лицо