Воспоминания о настоящем - Игорь Рыжков

Игорь Рыжков

Воспоминания о настоящем

Модель предпочтений

Уил Смит крепко спал, когда настойчивый телефонный звонок решил вытащить его из неги спокойного сна. Звонок бесновался как полоумный, то понижая, то повышая тон, выключаясь на некоторое время, и снова принимаясь за экзекуцию.

Уил натянул на голову подушку, плотно укутался одеялом, сосчитал до пятидесяти в надежде, что его оставят в покое, но тщетно. Телефон трезвонить не переставал и его звонки не стали менее требовательными. Измотавшись в конец, Уил сел на постели и с ненавистью уставился на старенький аппарат с длинной трещиной по всему корпусу.

Протянул руку, снял трубку и с опаской поднес ее к уху. Позвонить в столь поздний час мог только один человек. Профессор Челленджер, странный, взбалмошный, неугомонный, доводящий до полного нервного истощения своими идеями и торопливостью.

— Алле! — Прорычала трубка, разумеется, голосом профессора Челледжера.

— Смит?

— А ты хотел услышать епископа? — Съехидничал Уил.

— Меня уволили! — Продолжал профессор.

— Сожалею… — Протяжно зевнул Уил и посмотрел на фосфоресцирующий циферблат над кроватью. Часы показывал тридцать две минуты четвертого. В том, что профессор лишился очередного места работы, Смита не удивило. Со склочным характером ученого мирились очень не многие работодатели.

— Чем могу помочь? — Без участия в голосе произнес в трубку Уил. Голова от недосыпа страшно болела. В глазах от проезжающих по улице машин плясали цветные чертики. Квартиру давно пора было менять. Ни тройное остекление, ни автоматические шторы не спасали от бликов фар и шума. Прямо за углом дома, в котором жил Смит начинался трамплин аэроавтобана. Лихачи на спортивных автомобилях проходили звуковой барьер задолго до конца жилой зоны, и это не могло не сказаться на качестве отдыха. Никакие материалы не спасали от ударов сверхзвуковых переходов. Полиция, разумеется, штрафовала нарушителей, но это мало помогало. На хороших автомобилях ездила обеспеченная молодежь и часто квитанция об уплате за превышение скорости обрамлялась в рамочку и вывешивалась на стену, как доказательство особых качеств, владельца авто.

— И? — Широко зевнул Уил в трубку.

— И… — Ответил Смиту Челленджер.

— Ну… — Начал злиться Смит.

— Значит так! — Зарычал Челленджер привычно. — Ты сейчас соберешься и выедешь до третьей улицы. Там на пересечении с шестой Парковой есть ресторан. Я буду тебя ждать ровно сорок минут. Если не приедешь — пеняй на себя. — Трубка дала отбой. Смит нажал кнопку прекращения диалога и грязно выругался. Третья парковая была на другом конце города. За сорок минут он, конечно, туда доберется, но это будет стоить и времени и нервов, и денег.

Керосин стоил недешево, а знакомство с профессором его карман не делало более полным, Однако, ослушаться было нельзя иначе — «Пеняй на себя»

— Скривился Смит и показал язык телефонному аппарату. Он посидел на постели еще минуту, сладко почесывая грудь и, наконец, упрямо тряхнув головой, отправился в ванную.

Струя ледяной воды из крана быстро прогнала сон. Уил зачесал светлые волосы на затылок. Промокнул их полотенцем и сбрызнул из баллончика пылеотталкивающим составом. Ночью в городе гари было не меньше чем днем. Вышел из ванной и отправился снова в крохотную спальню. Гардероба у него не было. Вся одежда умещалась на старом деревянном стуле, который выбросил на лестничную клетку расточительный сосед. Уил влез в, когда то синие джинсы. Воткнул ноги в коричневые туфли. Натянул футболку, и решив, что лучше быть одетым теплее накинул сверху поношенный серый пиджак в мелкую клетку.

В кармане звякнул жетон прокатного Опеля. Машины не то, чтобы не престижной, но богатеи почему то избегали ездить на авто этой марки. Смиту Опель нравился. Нравился своей продуманностью и неторопливостью. Летал он не очень быстро, ездил тоже, но был легким в управлении, и обладал весьма совершенной системой безопасности.

Смит встряхнулся, перед тем как выйти из квартиры. Натянул на худощавое лицо сосредоточенное выражение и толкнул двери. Дверь скользнула в стену, выпуская хозяина наружу. Смит лифт проигнорировал, поскольку каждый проезд стоил опять же денег и стал спускаться по лестнице, за пользование которой пока никто не догадался брать плату. Спуск не подъем и поэтому с уровня сорокового этажа Смит спустился менее чем за восемь минут. Он, несколько запыхавшись, добрался до своей машины. Чиркнул жетоном по рукоятке двери и с удовольствием сел в кресло. Натянул на голову шлем наблюдения и взялся за штурвал.

Опель чихнул пару раз, запуская двигатель, выпустил из тяговой турбины синий вонючий клуб, но через миг исправился и ровно заурчал. Смит вырулил на трамплин. До третьей улицы можно было добраться и по земле, но это заняло бы гораздо больше времени, а Смит хотел еще немного и перекусить. Если, разумеется, это получится. Челленджер мог испортить аппетит кому угодно.

Смит дождался своей очереди на разгон и утопил педаль газа. Пружины противоперегрузочного кресла жалобно скрипнули.

— Старый конь борозды не портит — сквозь сомкнутые зубы просипел Смит и вытянул штурвал на себя. После прыжка авто трансформировался в болид и выпустил короткие крылья и хвостовые стабилизаторы. Полетом это было назвать нельзя. По настоящему летали лишь некоторые модели Феррари и Ламбарджини, да и то на расстояние не больше сотни миль. Японцы пытались создать Ауди с ресурсом полета в триста миль, но без качественного автопилота. Комитет запретил их использовать.

Смит скосил глаза вправо. Там должны были быть маяки привязки к посадочной площадке расположенной как разу у Парковой улицы. До шестой Парковой и далее до пересечения с третьей улицей он сможет добраться и по земле. Опять же, если не будет пробок и, если какой ни будь урод не подрежет его на трассе.

Опель наклонил нос и в перекрестье шлема появились пять огней прицеливания к центру посадочного круга. Опель прыгал высоко, длинно, мягко. Не далеко, но очень точно и это было несомненным преимуществом автомобилей этой марки.

Смит выдавил штурвал от себя. Авто сделал небольшой маневр за счет гироскопов и перекрестья прицела и посадочные огни слились в единую фигуру, похожую на созвездие Южного Креста, как раз торчавшего в небе над головой.

Упругий тент площадки легко принял Опеля и погасил удар, неизбежный при посадке. Смит без притормаживания сделал некрутой вираж и ушел в левый сектор трассы по направлению к Парку. Теперь надо было держать ухо востро. Как ни старалось Правительство, как ни бился Комитет, порядка на дорогах за последние тридцать лет так и не стало больше.

Скорости перемещения людей,