Жанна Лебедева - Очень босоногая история: Маньяк на свободе!
Но Стражу Ворот были глубоко параллельны разборки Романа с тварями, которых он призвал из разных уголков Вселенной:
— Вот если бы на алтаре в этот момент кто–то был, силы бы перешли к нему. Но там было пусто, да и кому на Земле можно доверять такую мощь…
Роман был потрясен и потерян. Он смотрел в черную пустоту, которая зияла на месте рухнувшего витража и думал о том, какой из кругов ада теперь ему уготован…
Неизвестно где…
…Пустота. Но не черная, а белая. Кто бывал в павильоне, в котором снимались ролики «Билайна», тот поймет. А кто не был — может хотя бы посмотреть эти самые ролики. Белая пустота, в которой почему–то возникает фиолетовое, сиреневое движение. Движение в какую–то неопределенную сторону, ни вверх, ни вниз, а по каким–то гиперпространственным поверхностям. Такой могла бы быть поездка на сноуборде в четырехмерном пространстве с неоднородной гравитацией. Когда несешься на громадной скорости по бесконечной снежной пустыне, когда верх и низ неожиданно меняются местами, когда легкое движение переносит в другое пространство, когда все привычные образы объявляют бой чудовищно расширившемуся восприятию, несущему ощущения, человеческим языком неописуемые.
Белая пустота на какой–то миг лишила человеческую девушку тела, но вскоре вернула его обратно, уже преображенным воздействием колоссального информационного потока, который мог быть создан лишь посредством Гриба Жизни. Поначалу Ирма не заметила перемен, но когда она начала анализировать свое новое восприятие мира, ей стало смешно, жутко смешно, как бывает от качественной восточной травы, настоящей, а не той, что растят голландские доморощенные ботаники гидропоникой.
Но сейчас ей было смешно по вполне конкретной причине — пространство считало себя таким жестким и линейным, а Ирма Березкина теперь точно знала — выше, ниже, больше, меньше — это вовсе не константы, а переменные, которые можно менять малейшим движением воли…
Но в едва ощутившее свободу сознание простой землянки, словно пассажиры, штурмующие пустой вагон метро, прибывший в разгар утреннего часа пик на станцию Выхино, ринулись чужие воспоминания и чужая боль… Стаи свирепых рыб, формой напоминавших автомобили–драгстеры, мчались по ржавым рельсам заброшенной железной дороги. Они говорили, и голоса их несли не жалкие мемы, а сами фундаментальные гены жизни, историю и культуры народов, которым предстояло исчезнуть. Исчезнуть, чтобы дать ей силы жить дальше…
Подземелья Лихославля, Темный храм.
Вдруг из кучи послышался хруст битого стекла. Разгребая осколки, словно это был песок, а не острое как лезвие витражное стекло из провинции Процерокок, которое отливают только в праздник Мигроно, добавляя в качестве красителей секреты половых желез рыб из реки Кжо, на поверхность вылезла девушка, в которой трудно было узнать прежнюю Ирму Березкину. Ее глаза в буквальном смысле метали молнии, напоминая глаза настоящих Крнтро с планеты Марко, которые, как известно, способны к трансзумным перемещениям. Однако Роман и его помощник и одновременно наместный господин, Сиреневый Епископ, быстро признали подмену.
Чудовищный Сиреневый Епископ взревел, оглашая подземелья своим богохульным ревом. Над его головой возникли летающие сиреневые шары. Поднявшись во весь свой шестиметровый рост, чудовище изрыгнуло огненный шар, который помчался в сторону беззащитной девушки. Но девушка оказалась не столь уж беззащитна.
Ирма даже не думала, что в ее теле возможен такой тонус. Уворачиваясь от атаки, она с нечеловеческой силой оттолкнулась от земли и, пролетев в безумном кульбите добрую сотню метров, приземлилась вдали от алтаря. По каменному полу от удара в месте ее приземления пошли трещины.
— Ты, обезьяна в балахоне, думаешь, один умеешь огнем плеваться? — на ладони девушки возник маленький, но ослепительно яркий шар, который осветил богомерзкий храм, словно солнце. Мгновенье — и он полетел в сиреневое чудовище, которое даже не успело сообразить, что стоит увернуться.
Фаерболл изрядно потрепал тварь, но сдаваться она явно не планировала. Издав адский рев, Епископ направил на Ирму настоящую стену огня, от которого плавились камни, превращаясь в стекло.
«Пусть побесятся, что я порчу их святыни!» — подумала Ирма, прицелилась и ударом громадной силы выбила каменную колонну, подпирающую свод над витражом с изображением Йог — Сотота. Поднимая громадные облака пыли, свод рухнул, погребая под собой витраж и все культовые приспособления, а Береза тем временем одним прыжком перемахнула канал и оказалась рядом с Сиреневым Епископом.
Она видела, как Роман улепетывает к проходам в дальней части Храма, но путь ей преграждала мерзкая шаманствующая тварь с планеты Дро, где, как известно, господствует культ Трех Сиреневых Шаров, во имя которых ежегодно лишают первичных половых признаков ровно 16 кцдрогов, достигших возраста 16 лет 16 числа 16 месяца.
Откуда–то изнутри пришел голод, хотя голодом это назвать мог лишь тот, кто назовет Ниагару детской запрудой. Ирме казалось, что у нее внутри настоящий гравитационный коллапсор, способный поглощать материю в неограниченных количествах.
Совершенно случайно взгляд девушки упал на большущую тумбу, исполненную из золота в форме щупалец Ктулху Р'льехского и служившую опорой для грибосветильников. Почему–то совершенно индифферентно ей подумалось, что такое количество золота стоит прорву деньжищ. В следующее мгновенье легко, словно во сне, она поменяла физические законы мира, что позволило обхватить ртом и проглотить многотонный предмет. Вопреки ожиданиям, она не ощутила тяжести в животе, а как раз наоборот — разрушаясь внутри нее на каком–то субатомном уровне, материя давала неистовую энергию, которая требовала выхода…
Епископ тем временем пришел в себя и готовился к атаке, кружа сиреневыми шарами над головой. Наконец, создание решило, что скопило достаточно темной энергии и изрыгнуло ее. Но, как часто случается с шаманами трех шаров, энергия не прошла цикл хайдронга, а двинулась через голову. Как в замедленной съемке, Ирма наблюдала, как у Епископа в прямом смысле слова взрывается мозг…
Подземелья Лихославля, тоннель между Храмом и Лабораторией.
Объединившийся отряд спешил к Храму изо всех сил. Монстров уже практически не попадалось — похоже, они все были уничтожены в Пандемониуме. Герои пытались связаться с Ирмой, но телепатическая связь отвечала им что–то типа фразы «рыгро ва храр» или «грыро ва храро», разобрать не получалось. И только Аня смогла перевести, что это на языке тороксидов обозначает всего–навсего «абонент временно недоступен или не желает с вами общаться». Когда до Храма оставалась буквально сотня–другая метров, послышался страшный грохот. Буквально через несколько секунд из тоннеля хлынул поток богомерзких тварей. Все они неслись в страшной панике, даже не пытаясь нападать. Герои еле успели прижаться к стенам и обезумевшая толпа промчалась мимо. Грохот тем временем усилился.
Когда Воины вбежали в главные ворота Темного Храма, перед ними предстала картина невиданного разрушения. Массивные пилоны[67] под действием невидимой силы ломались словно спички, обрушаясь в облаках пыли. Фосфорецирующие поганки, свет которых стал несколько тусклее, освещали эту апокалиптическую картину.
Вдруг из облаков пыли выпрыгнула человеческая фигурка. Оказавшись рядом с ритуальной чашей высотой добрых метров пять, человек как будто выпил, всосал в себя огромный предмет, словно тот был жидким. Калистрат своим зорким взглядом первый узнал таинственного разрушителя:
— Это наш Воин Информации!
— Ирма! Но что с ней? — проговорил Ден.
— Боюсь, что мы опоздали, — мрачно промолвил Калистрат. — Они вызвали Пожирательницу, и теперь дух древней богини вселился в Ирму.
В этот момент начал обрушаться главный свод подземного собора, поднимая облака пыли и засыпая все вокруг градом камней.
— Уходим! — приказал Калистрат.
— Я остаюсь, — с жаром возразил Ден и направился было в строну Храма. — Что бы ни случилось с Ирмой, я найду способ помочь ей!
— Ты ничего не сможешь сделать, если тебя завалит, — резонно возразила Лера. Словно в подтверждение ее слов из ворот обрушилась целая лавина камней и пыли, лишая героев возможности что–то видеть. Отряду ничего не оставалось, как отступать.
Подземелья Лихославля, тоннель между Храмом и Лабораторией.
Еще никогда Роман так быстро не бегал, тем более при всем параде Черного Епископа, да еще с Некрономиконом под мышкой. Создание, которое возникло в Алтаре, явно обладало силами Богини, но вопреки всем его расчетам не планировало подчиняться. Надо отдать должное, чародей получил немало удовольствия, наблюдая, как девушка–богиня крушит и поглощает убранство Темного Храма, словно живая черная дыра.
