Степфорди МайО - Новоумие
Кристина возбужденно схватила меня за руку.
— Это же поющая суперзвезда Вайнона Аризона! О, мой Бог!
Суперзвезда Вайнона Аризона показалась мне смутно знакомой.
— Слушай, а разве это не Ванда Мэншенел, только в парике?
— Что ты несешь? Ванда же блондинка, а Вайнона — темная шатенка!
— Я знаю, поэтому я и сказала «в парике», но…
— Помолчи, Бегги, — насупилась Кристина, — я из-за тебя все прослушаю!
Кондомы — это мерзость,Таблетки — это грех,Аборт — это убийство,Но выход есть для всех!
— Какой, Трей? — жеманно усмехнулась Вайнона.
— Очень простой, Вайнона, — просиял Трей, а остальные Пуритане хором пропели:
Пароль — «созревание»? Отзыв — «воздержание»!
Трей сделал сальто назад через огромный надувной фаллос, который держали в руках члены группы, и продолжил петь:
Сердечко запросило радостей земных?Но адские топки горят без выходных!Лучше пар спустить, за нами повторить:Пароль — «созревание»? Отзыв — «воздержание»!
Хор поспешно накрыл фаллос белой простыней и принялся вертеть в воздухе серебристыми кольцами.
Грязные шлюхи занимаются этим,Содомиты-извращенцы развлекаются дуэтом,Но ты уже взрослый, поэтому поверь —Они себе к спасению давно закрыли дверь!Эй, не смотри на них, не дай себе споткнуться —Эти ребятки уже не спасутся!Не дрейфь, детка, шагай прямей —К спасению ведет одна лишь только дверь!
Поэтому если не хочешь пропасть —А ты ведь не хочешь — правда? — пропасть?С нами вместе давай повторять:Пароль — «созревание»? Отзыв — «воздержание»!
Трей МакБленд снова сделал сальто назад, а хор, соорудив пирамиду с Вайноной на вершине, радостно замахал руками.
С головы суперзвезды соскользнул парик и из-под него показались пряди светлых волос. Тут я спохватилась, что почти целую страницу никто не обращает на меня никакого внимания, и посмотрела на Чипа, который тут же свалился в обморок от счастья.
— Есть вопросы? — спросил Трей.
Пайпер подняла руку.
— Что такое «свидание»?
Этот вопрос поставил Трея в тупик.
— Как бы тебе сказать… Это, в общем, когда парень и девушка нравятся друг другу и проводят наедине больше времени, чем с друзьями…
— Как Джек и Бобби?[10] — уточнила Пайпер.
— Да, полагаю, именно так…
— Даже если они брат и сестра?
— Ну, знаешь, — нахмурился Трей. — Скажи, есть мальчик, который тебе особенно нравится?
— Да, мне нравится Чип, но ему нравится Бегги. Всем мальчикам нравится Бегги. Это странно, потому что только после того, как она появилась в нашем городе, мы все вдруг начали интересоваться девочками и мальчиками, хотя уже сто лет друг друга знаем, и предполагается, что нам всем по семнадцать лет.
Я вздохнула, поймав на себе злобный взгляд Пайпер. Разве я виновата, что нравлюсь парням больше, чем она и все остальные девушки? Я их вовсе не поощряю, разве что тем, что бледна, уныла и интересна.
— Есть еще вопросы? — с плохо скрытым отчаянием спросил Трей.
Руди поднял руку.
— Что такое фаллос?
— Ладно! — вскричал Трей. — Кажется, мы свое дело сделали!
После этого «Пылкие пуритане» начали торопливо собирать свой реквизит, а мы поплелись к выходу из зала.
— Это было очень вдохновляюще, — заметил Джастин, поравнявшись со мной, и я бросилась вниз по ступенькам, чтобы поскорее отделаться от него.
Спустившись, я задрала голову и посмотрела наверх.
Тэдди стоял на балконе, испепеляя меня ненавидящим взглядом. Я мгновенно растворилась в сумраке его глаз…
— Бегги, осторожно!
Я обернулась — «Пылкие пуритане» пытались вынести бутафорский фаллос из дверей зала, но один из певцов оступился на лестнице. Я оцепенела, когда огромный член ринулся вперед. Ничто не могло спасти меня от его эрегированной ярости. Он обрушился на меня, опрокинув навзничь. Я с размаху ударилась головой о бетон, но при этом мне вдруг стало необыкновенно тепло под этой длинной резиновой твердостью. Тепло и приятно — и какой-то звон в теле и даже…
Послышался хлопок и шипение, а потом надо мной появилось лицо Тэдди.
— Бегги?
— Ты спас мне жизнь, — пролепетала я, когда фаллос сдулся и исчез с моего тела, посеяв во мне странное чувство утраты. — Постой… Но ведь ты был на галерее! Как ты мог так быстро очутиться здесь? И почему у тебя такие большие зубы?
— Мет, — промямлил Тэдди, закрывая рот ладонью. — Я не был на балконе. Наверное, тебя контузило. Или у тебя бред. Или ты спятила, я слышал, такое случается в романах, от избытка эмоций.
— Но…
— Помолчи, может, ты ранена, — приказал Тэдди. — Я отнесу тебя к своему отцу. Он поможет.
Он легко подхватил меня на руки. Руки у него были сильные, жесткие, холодные… и все-таки я чувствовала себя в безопасности. Слегка подавшись вперед, я приоткрыла губы, но Тэдди безучастно пронесся сквозь толпу обеспокоенных парней, столпившихся вокруг меня, чтобы убедиться, не сильно ли я пострадала, и понес меня в свою машину. Там он бережно опустил меня на сиденье и потянулся за ремнем безопасности.
— Вообще-то я и сама могу пристегнуться.
— Бегги, ты не можешь пройти двух шагов по улице, чтобы тебя не пришибло насмерть огромным резиновым членом. Так что помолчи и позволь мне взять ситуацию в свои руки.
В его голосе было столько презрения, что я не смогла этого стерпеть. Вообще-то главной героиней этой книги была я, значит, он сам должен придумать, как найти во мне бездны очарования, которые видят все остальные!
— Если ты меня терпеть не можешь, зачем же ты меня спасал?
— Не знаю. Мне жаль, что так случилось.
— Ты бы хотел увидеть меня мертвой?
— Да! Нет! Ты плохо на меня действуешь, Бегги, находясь рядом с тобой я чувствую странное волнение в штанах — то есть, в сердце — и я не знаю, что это значит!
Даже его сбивчивое пустословие было очаровательно. Его губы плотно сжались, каждый дюйм его тела стал суровым и неуступчивым.
Он вел машину, не говоря ни слова, и я решила не провоцировать его на очередную гневную отповедь, поэтому всю дорогу смотрела на его мужественную грудь, бледную кожу цвета тальковой пудры, тонкие кончики острых зубов на губах…
Как я и ожидала, Лохи уже ждал меня в мясной лавке.
Какая типичная бесцеремонность — прослышав о случившемся со мной несчастье, мой папочка тут же бросил все свои дела, чтобы эгоистично погреться в лучах моей славы! Он забрал меня у Тэдди и бегом внес в магазин.
— Один твой фирменный стейк, и она будет в порядке, — крикнул он Джозефу Килледи, который рассеянно облизывал одну из висевших на крюках туш.
— Конечно, мистер Мотт, — отозвался Джозеф Килледи, стирая кровь со своего изящно очерченного рта. — А это, должно быть, малышка Бегги?
— Боже мой, вы что, не читали памятку? Да, я Бегги. Придурок!
— Ты заводишь моего парнишку, — искренне признался Джозеф. — С тех пор, как ты тут появилась, он все свое время проводит в лавке, делает одну партию фирменных сосисок за другой!
— Что, черт побери, это такое — «фирменные сосиски»?
— Ах, Бегги, это наш старый английский семейный рецепт. Значит, берешь немного кожи, пропитываешь ее кровью, впиваешься в нее зубами и сосешь, пока… Короче, мой Тэдди делает свои фирменные сосиски только тогда, когда что-нибудь задумает. Мне кажется, ты уже стала для него важнее всего в жизни. Вообще-то мы все рады, что ты приехала в Глухомань Виладж — его хандра приятно щекочет нам нервы.
— Ну да, — сказала я. Предположения мясника входили в противоречие с биполярным отношением Тэдди ко мне, поэтому не стоили внимания. — Жаль, что я не умерла.
— Возможно, — начал было Джозеф, но тут, как обычно, в разговор вмешался Лохи.
— Эй, Бегги! Наш Джозеф мог бы разделывать животных в любом уголке США. Так что мы должны сказать ему спасибо за то, что он решил привезти свой опыт и огромную коллекцию мясницких ножей в наш тихий дождливый городок. Постарайся быть повежливее.
— Все в порядке, — сказал Джозеф, передавая Лохи сверток и рассеянно хватая еще один стейк. — Разве я не понимаю, — снова заговорил он, жуя сырое мясо, — что бедняжка Бегги просто умаялась от чувства собственной исключительности и плохо контролируемого сексуального вожделения? У нее был долгий день, так что не будем осуждать девочку за то, что она немного не в себе.
Он был прав. Когда мы вернулись домой, я сразу же отправилась в постель. Я была уверена, что буду плохо спать, и когда закрыла глаза, на меня сразу же нахлынули воспоминания.
«Лицо Тэдди было так близко, его мраморное тело туго вонзалась в меня…»
