Маяк. Ученик - Андрей Сергеевич Минин
— Бери-бери. Ты не первый, кто попадет под руку нашему командиру. А мазь проверена. Через час останется только покраснение, а завтра ты и забудешь об этом. Он бил не в полную силу, иначе ты бы просто сварился заживо.
Я все еще держал язык за зубами, но мазь взял.
— Не доверяешь? Правильно. Следи за языком. Если начнешь болтать лишнее, об этом доложат младшему лейтенанту. Мне нужно объяснять тебе, что будет дальше?
— Не нужно, — морщась, ответил я, сняв потную, грязную после моего падения на пол рубашку, и втирая в грудь густую, зеленую мазь. Пузыри на груди начали мерзко лопаться, причиняя боль сразу за которой приходило облегчение.
Как только я закончил и вернул ему оставшуюся баночку с мазью, он вручил мне куль с моей рабочей одеждой.
— Сейчас переоденься здесь, а потом приходи на смену уже в ней. Прачечная на одну палубу выше. Стирать вещи приходится после каждой смены. Сам видишь, в каких условиях мы работаем. Так что комплекта два. И еще, — он понизил голос, проверил, не стоит ли кто-то за дверью, снова ее закрыл и только потом заговорил. — Не смотри на лицо Йороя.
Я проворчал.
— Меня уже предупреждали об этом. Да и сам я уже уяснил.
— Говорили, и ты все равно посмотрел?
— Не ожидал увидеть… ЭТО.
Рахим хмыкнул.
— Командование и старшие офицеры ценят нашего младшего лейтенанта за его третий глаз и многое ему прощают. Нужно быть осторожнее.
С досадой и злостью в голосе, я спросил.
— Что в нем такого особенного⁈
— Своим мерзким глазом он видит сквозь туман. Это время от времени пригождается и даже наш капитан относится к Йорою покровительственно. Ты же не будешь делать глупостей? — Спросил Рахим, требовательно смотря мне в глаза.
— Я все понял. Не буду, — мрачно заверил я ефрейтора, что ждал от меня ответа.
— Это хорошо. Теперь поговорим о твоих обязанностях. Ты быстро научишься, тут нет ничего сложного. Пойдем. Покажу все на практике.
Смена закончилась через четыре часа, и я взмыленный и уставший направился вместе со всеми в прачечную. Дождался своей очереди и передал вещи в стирку. Снова ждал, когда их мне вернут, и с сырыми вещами вернулся в кубрик. Нитка-ловушка была на месте.
Натянув под потолком кубрика веревку, куда я повесил сушиться одежду, я упал на кровать и заснул.
Проснулся из-за урчания в животе. Проверил свой будильник, который забрал из Плеши вместе с другими вещами и, взяв полотенце, зевая во весь рот, пошел принимать душ и бриться. Приводить себя в порядок перед завтраком.
Было время подумать о вчерашнем. Вспоминая тот удар ученика и его заклинание кипящей воды — не знаю, к сожалению, его настоящего названия — я пришел к выводу, что это мусор, а не заклинание. Он потратил две секунды, чтобы материализовать в руке воду, а потом еще кидал ее. Будь я расторопнее, успел бы отскочить, а даже если нет, от этого заклинания защитит любое препятствие. Сам я мечтал о чем-то защитном и наверно нужно еще что-то, чтобы лечить себя. Это был бы идеальный вариант. А атаковать… Ну, у меня есть револьвер.
День прошел без происшествий, и я снова заступил на службу. Так прошла целая неделя. Я уже не был новичком и знал что делать. Поливал маслом движущиеся части двигателя. Проверял запасы керосина в баках. Помогал кочегарам таскать уголь для их котлов, что давали нам горячую воду. Бегал с тряпкой, убирая потеки смазки. Драил засаленную палубу. Красил стены. Менял лампочки. Тянул проводку взамен сгоревшей. И старался не попадаться на глаза младшему лейтенанту. Не всегда это выходило. Тот сам меня находил, придирался к моей работе и наказывал, кидая в меня свой шар кипящей воды. Иногда я уворачивался, а иногда нет. Это стало своего рода игрой, в которой я всегда проигрывал, так как сам нападать не решался. Это было бы ошибкой.
Гнев внутри меня копился. Я хотел удавить сученыша, но не мог. Не в моих силах. Оставалось только терпеть и считать дни до порта острова Красные воды.
Очередная смена в машинном отделении закончилась. Посетив прачку, я возвращался в каюту. Ноги немного дрожали от страха. В кармане, я тащил несколько тюбиков краски, полировку и немного свинца. Все это я украл.
Запершись в кубрике, я стер со лба пот, все же попадись я Йорою, и мне было бы несдобровать.
Итак. Приступим.
Расплавив свинец в своем артефактном тигиле, подав в него каплю энергии — я осторожно перелил из него кипящий свинец в углубление на своем медальоне, где должна была зажечься вторая звезда. Дав ему время остыть и окрепнуть, я заполировал его напильником и пастой для полировки. Вытер все начисто и стал готовить краску. Смешал несколько цветов, попробовал, и результат меня удовлетворил. Покрасив медальон, я дал краске высохнуть и придирчиво осмотрел его со всех сторон.
Да! Получилось! Теперь я могу начать Шторм и не бояться, что меня раскроют!
Ждать я больше не мог. Устал от тупого повторения одних и тех же действии. Просто устал. Мне была нужна отдушина и эта отдушина — магия.
Проверив, запер ли я дверь, я вставил себе в рот мягкий кляп, завязав его за головой, чтобы если я буду кричать меня не услышали в коридоре или соседних кубриках. Потом привязал себя к кровати, чтобы если я буду биться в судорогах, не упасть на пол и не удариться головой о железные стены и пол.
Кажется, я готов. Буду действовать, как нас учили на уроках теории магии.
«Нырок» внутрь себя.
Бесконечное пространство внешнего моря словно ожидало от меня этого шага и притупляло мою бдительность. Море за Атоллом было спокойным. Ветер стих. Все замерло в ожидании.
Я подошел к одному из своих якорей, чьи координаты я вычислил путем расчетов, и поднял с земли, казалось бы, обычный булыжник. Сделал несколько шагов к краю скал, отделяющих внутреннее море от внешнего, и сбросил этот камешек туда, в море, чей цвет менялся так быстро и был настолько чуждым, что я не мог назвать его.
Все. Обратной дороги нет. Как и нет якоря, пошедшего ко дну.
Первые секунды ничего не происходило, а потом началось.
В небе раздался гром. Море взбурлило и поднялось на высоту скал окружающих Атолл. Пришла волна, гребень которой выше моих скал.
Так, вспененная морская вода
