Фледлунд - Соня Фрейм
– А вы… к кому?
* * *
Меньше всего Лекана интересовала собственная личная жизнь, на нее просто не хватало времени. Постоянной девушки у него не было, а последние полгода он метался между домом, подработками и учебой. Но теперь Амари пришел в себя, и все стало как-то легче. Правда, недавно он всыпал ему в воду предпоследнюю дозу, и бег с препятствиями обещал возобновиться. Но уже почти скопились деньги еще на одну порцию, и на днях надо было опять дернуть Мусу…
По дороге, усыпанной цветами, также зашагала дочка Фергюсона, и Лекана вызвали на свидание, как на ковер. В его сообщения упала бескомпромиссная бомба с указанием времени и места. Почему-то он ожидал, что Дагмар предъявит что-то от отца, но она просто хотела погулять. Ушам не верилось. Постепенно Лекан отошел от своей извечной подозрительности и пригляделся к ней. Девчонка оказалась милая и с дурным чувством юмора. Конечно, он был старше ее, но раз уже все так сложилось, почему бы им для начала просто не потусоваться?
В общем, на вторую встречу он уже шел с воодушевлением. Правда, выставка в центральном холле Фледлунда была бесплатной, но Дагмар вроде не привередничала.
Лекану пришлось задержаться из-за дел, и он отбил ей сообщение. Прицепив велосипед на парковке, он поднялся на второй этаж мотеля, в очередной раз кляня Мусу, что тот на вопрос: «куда можно податься девушке?», отправил их в этот сутенерский притон. Дверь ее номера была открыта настежь, и доносилась музыка. Он замер на пороге и на всякий случай легонько постучал.
– Привет! – крикнул он. – Можно?
Никто не ответил. Свет в комнате был выключен. Из телефона на кровати играла какая-то ритмичная электроника, а сама Дагмар отсутствовала.
Are you ready to die
Got my Shinigami eyes on
Everything is fine
Got my Shinigami eyes on you[19], -
раздавалось из динамиков, а комнату прошил красный свет загоревшейся мотельной вывески, расположенной на уровне ее окна.
В атмосфере зависло что-то зловещее. Лекан сделал шаг назад, и под подошвой раздался треск. Это был раскрошившийся тюбик губной помады. Чуть поодаль лежала маленькая плюшевая сумка, из которой высыпалась и другая косметика.
Он судорожно включил свет, обошел весь номер, ванную, этаж. Затем спросил на ресепшене.
Говорят, Дагмар не выходила, но ее нигде не было. Видно, проделки Шинигами.
* * *
Что было дальше, Лекан даже не хотел вспоминать. После получаса глупого ожидания в номере он не выдержал и позвонил ее брату. Его номер сохранился в исходящих с первого дня их с Дагмар знакомства. Он знал, что у них хорошие отношения, а набирать ее расистского отца очень не хотелось.
В этот раз ему ответили. Стоило Лекану спросить, где она, как этот Эрик въедливо переспросил:
– Что значит где?
– Ну, мы тут на выставку пойти хотели. Я пришел, а ее нет. Я ждал-ждал, но, по-моему… что-то произошло. Ты же знаешь, что она в мотеле у Восточного вокзала?
– А что ее телефон?
– Лежит тут.
«И играет страшную песню», – закончил он про себя, ощущая, как этот Эрик на другом конце, судя по всему, встает на уши.
– Скоро буду.
И трубку бросили. Лекан сглотнул и наконец остановил заевший трек. В номере стало тихо и от этого еще страшнее. Затем на дисплее ее смартфона отобразился звонок Эрика, и Лекан, ощущая себя идиотом, ответил. Услышав опять его голос, Эрик выругался и бросил трубку.
Он примчался буквально через полчаса и при виде Лекана встал на пороге как вкопанный. Глаза у обоих стали круглыми. Это был тот самый красавчик, которого они с Ханной встретили в доме Ребекки Лейнц. Эрик даже смотрел так же, как и тогда, – с нехорошим интересом и словно раздумывал, что с ним сделать.
«Какой же мир омерзительно тесный…» – некстати подумал Лекан.
Порывисто ее брат вошел в номер и обвел его глазами.
– И во сколько ты это обнаружил?
– В шесть двадцать где-то, – растерянно ответил Лекан. – Я уже и внизу спрашивал. Говорят, она не выходила.
Эрик наградил его очередным жутким взглядом и принялся кого-то набирать. Не сказать, что сыночек напоминал отца, но его властность невольно вынуждала всех вокруг ему отчитываться. На Лекана он в любом случае смотрел так, будто тот был в первую очередь виноват в пропаже сестры. Сам он уже не понимал, оставаться ему или идти домой. Беспокойство за Дагмар продолжало расти. Что могло произойти? Опять ее мать? Или она безалаберно вышла и никого не предупредила? В свете того, что они собирались на выставку, это казалось маловероятным.
Эрик позвонил в полицию, затем пошел орать на администрацию, после опять принялся кого-то набирать… От него исходила нешуточная злость, и Лекан даже не решался о чем-либо его спрашивать. Казалось, тот полыхнет и отведет на нем душу.
Еще через полчаса приехала полиция и без особого энтузиазма принялась осматривать номер, затем и все здание. Администратор, волочившийся следом, пытался всех убедить, что девушки склонны к хаотичным исчезновениям по собственной воле. Полиция только кивала. От этого Эрик по-настоящему взбеленился и начал истерично предъявлять, что они просто лодыри, и Фергюсоны их всех засудят. Дагмар говорила, что он тоже не жаловал отца, но, видимо, умел нажимать на эти педали, когда того требовали обстоятельства.
– Она никогда… слышите, никогда не уходит без своего телефона! Она голову скорее забудет, чем этот чертов гаджет! – сравнявшись по цвету с мелом, внушал им он. – Если вы ничего не сделаете, считайте, что у вас больше нет и никогда не будет работы в этом городе!
– Когда я пришел, телефон просто лежал на кровати и играла музыка. Она как будто отошла, – решился наконец вставить пару слов Лекан.
– Несовершеннолетняя? – со вздохом уточнил один полицейский.
– Да, – хором заявили Эрик с Леканом.
– Мы отправим патруль по району. Но ваши показания надо оформить официально, вы же понимаете…
Всем пришлось ехать в управление. Эрик ни на кого смотрел, и без слов было ясно, что он хочет их всех поубивать. Администратор все талдычил, что девушки в их мотеле в безопасности, но его никто не слушал. И за то время, что они пребывали в управлении, никто так и не позвонил с ресепшена, чтобы сообщить о возвращении блудной постоялицы. Через несколько часов бумажной волокиты полиция отправила всех по домам. Лекан был выжат, не так он себе представлял их свидание. Зато Эрик вроде чуть пришел
