Дипломная работа - Василий Кораблев
А ещё, очень уважают такие бабушки профилактории и туристические базы, а если поблизости расположен пионерлагерь, то это совсем хорошо. Много вкусных детей пасётся на свежем воздухе. Кстати, если под боком обычный лагерь для заключённых, то это тоже неплохо. Зеки часто сбегают и иногда забредают на огонёк. Ведьмы говорят: мясо у них диетическое, почти как у кроликов. И вовсе это никакой не беспредел, а законы природы.
Нет, советская власть, конечно, боролась с этими пережитками прошлого. 8-й отдел основательно проредил ведьминское сословие, отчего, как известно, им это только пошло на пользу. Выживают сильнейшие, а уж ведьмы умеют выживать и приспосабливаться посильнее прочих гибридов. Даже ведьмаки с ними рядом не стоят, хотя казалось бы лучше организованы и всегда живут большим коллективом.
“То, что ведьмы давно уже нет, это прекрасно, — размышлял Валера, — к живой-то бы мы, ни за что не сунулись. Хотя, если подумать…Нет! В лучшем случае нас бы просто сожрали, а в худшем…изнасиловали, а затем сожрали…Но, вот Денискины рассказы о пожилом гражданине в красном мохеровом джемпере - это совсем некстати. Он появился на болоте раньше нас и расставил ловушки. Зачем? Не хочет, чтобы ему мешали. Логично. Почерк у него ведьмачий. Это плохо. Денис не учуял мертвечины. Это хорошо. Не оставляет следов. Это плохо. Какая мысль в голову приходит? Это леший? Вымесок лешего? Неееет. Тогда бы Денис визжал, как потерявшая трусы восьмиклассница на физкультуре. Тут что-то другое, непонятное. Проще думать на ведьмака. А ведьмаки в одиночку не ходят. Это плохо. Но у нас есть топор. Это хорошо…”
На самом деле Валера слабо представлял, как они будут противостоять настоящему ведьмаку. По уму, сейчас, надо было бы драпануть в сторону ближайшего села и сидеть там неделю, конструировать себе защитные обереги, да только нет у них столько времени. Раньше оберегами их снабжал Лаперуз, но это когда было, а старые, те что остались, они благополучно просрали. Оставалось надеяться только на себя и смекалку.
И то, что они пошли вычислять местоположение домика ведьмы поздно вечером, это уже был по сути шаг отчаяния. При хороших раскладах в жизни бы не пошли, а ночью и комары злее, и болото опаснее, но отступать он боялся — а вдруг, этот некто, тоже за котлом? Придут утром, а котёл тю-тю. Свистнули.
Денис сомневался. Денис не хотел идти и вполне справедливо побаивался. Валере пришлось на него давить, угрожать и даже упрашивать.
— Наше главное оружие - это ты, мой хамелеобразный друг, — говорил он. — Ты, словно крокодил Гена, можешь где угодно бухнуться на газон и тебя не видно. А я за тобой. Проползу где скажешь. Конечно, меня обнаружат, но тебя-то, нет. А значит, у тебя есть хорошие шансы отмудохать этого пожилого ведьмака, желательно сзади. По другому никак, нету у нас методов против Кости Сапрыкина.
— Валера, а если он нас проклятиями закидает? Нам же смерть!
— Нам, так и так смерть, коли мы Ырку Лаперузу не притащим. А раз у нас нет выбора, то не должно быть сомнений. Это как прямая дорога: идём по ней и всё! Никаких развилок и полежать под кустом. Только вперёд, как завещал вождь мировой Революции, товарищ Ленин.
— Ага, лучше бы он нам пулемёт завещал, — ворчал Денис. — Пулемёт, базуку и две гранаты.
— Деня, когда помрём, сам ему и предъявишь, а сейчас от тебя требуется стать бессмертным Сусаниным. Только не утопи нас в трясине, пожалуйста. Я пиявок с детства боюсь.
Выдвинулись в сторону предполагаемого центра в районе десяти часов вечера. Часть пути проползли на пузе. Комары радостно пищали, предвкушая поживу, но им только и оставалось, что пищать. Денис и Валера так намазались мазью от насекомых, что если бы рядом случилась стая волков, они бы все разом сдохли от нестерпимой вони.
Змеи, птицы, животные - никто не посмел встать на пути этих двоих. Так и ползли в полной темноте, казалось, целую вечность, пока Сусанин не упёрся в очередную преграду.
— Ловушка, — шёпотом оповестил друга Денис. — Похоже на верёвку. Только это не верёвка. Лежит прямо на траве и натянута. Похоже на змею, но оно дохлое.
— Перешагнём? — предложил Валера.
— Нельзя. Подозреваю, что этого от нас и хотят, — отказался Денис.
Валера подполз ближе и посветил на ловушку фонариком. Всё верно. Но больше похоже не на змею, а на канат - без конца и начала. Только канат странный. Чёрный и весь лоснится. И впрямь ловушка. И мысли в голову разные…Живое…Не живое…Бррр! Нельзя на неё наступать.
Они разделились и поползли вдоль каната в разные стороны. Метров через сто развернулись и поползли назад обмениваться впечатлениями.
— Может подкоп сделаем? — предложил Валера.
— Это долго, — возразил Денис и в свою очередь предложил. — С моей стороны есть яма, затянутая ряской. Глубина: метра четыре. Можно попробовать поднырнуть.
— А если не вылезешь?
— Я надеялся, что нырять будешь - ты.
— Угу, щас. А ну лезь давай. Я тебе ножик дам. Выковыряешь мне траву и очистишь дорогу.
Денис вооружился ножом и, ворча: - "Чуть что, сразу Косой…", - послушно отправился выполнять приказание. На болоте каких только чудес не увидишь. Вот, например, густая трава, а под нею самая настоящая яма, наполненная водой. Нырнул и не вынырнул. Раз и всё. А можно и через несколько метров вынырнуть: такая вот болотная лотерея. Валера даже траву вокруг ощупал. Да, место топкое, но ходить можно. Тут, что днём, что ночью. Всё одинаково. Пройдешь мимо и не заметишь. Вернее заметишь, но только когда провалишься.
Денис, аки бобёр, проплыл под водой с десяток метров и, пыхтя, выбрался на другой стороне.
— Ныряй за мной — громким шёпотом посоветовал он Валере.
— Не, так не пойдет. Плыви обратно и возьми у меня шнур-бечевку, — взвесив его предложение, отказался тот.
— На хрена?
— Рюкзак, вещи, а следом я, по верёвочке.
— И ты, скотина, не мог сразу мне её дать?
— Да я
