131.1: Обреченные выжить (СИ) - Шон Андри

— Ты мог его убить — сквозь зубы швырнула обвинение в громадную спину Аделаида — Кто с тобой куда пойдёт?!

— Да-а — потянул Тимур — Если ты не заметил, товарищ, нами тут асфальт вытерли

— Наш долг защищать Цитадели, Стражей и народ Помнящих — начал мантру Паладин — Мы не можем дать врагу хозяйствовать на нашей земле…

— Кого защищать?! — сорвалась на крик Аделаида — Цитадель вырезали, а ты сам, собственноручно, чуть не убил Хартли!

— Успокойся, Лисичка — сказал Тимур, вытирая лицо

— Заткнись! — отрезала Триарий — Он нас на убой ведёт, это безумие!

— Это наш долг! — сорвался уже Вильгельм

Эхо его голоса, больно ударило по оголенной голове Джерома, что сняв шлем, разбирался в таблетках из аптечки:

— Вы думаете я не устал?! Вы думаете мне не страшно?! Думаете я сам не видел на что способен наш враг?! — начал Лоуренс, обильно размахивая руками — Вот только там, за стенами, в других городах, деревнях, Цитаделях люди даже не знают что их ждёт! Как мы можем сдаться?!

— У нас нет шансов! — не сдавалась Шватс — Нас разорвут на куски!

— Тогда я умру в сражении! — отрезал Лоуренс

— А потом и все остальные — отстранённо высказал свою мысль Тимур, зажигая сигарету — Последняя… — уже с тоской протянул он

— А ты чего молчишь, Джонс? — бросила Шватс, взирая на юношу сверху-вниз

Джером ничего не ответил. Даже не смотрел в её сторону. Глотнув горсть обезболивающих и антибиотиков, он водрузил шлем на голову, укрывая потные волосы от холода шумной ночи. Затем юноша бегло проверил оружие, после чего поднялся на ноги. И только Аделаида хотела что-то сказать, как воздух напряг далекий гул. После бесконечного оркестра войны, после стенаний клинков и треск огня, шум вертолетных лопастей Стражи узнали почти сразу:

— Наши?! — Шватс подняла стекло шлема к небу

— Больше ни у кого в мире не найдётся таких аппаратов! — гордо и как-то с облегчением сказал Вильгельм

И вот уже гул винтов перекрывает вечность шума боя, а за ним, рассекая черноту неба, белыми огнями двигались, вооруженные до зубов вертолёты. Тяжёлые ударные машины смерти, раздирая воздух, громким, но вместе с тем радостным, криком войны устремились в гущу событий:

— Смотрите! — восхищенно крикнул Лоуренс, перчаткой указывая на одну из стен

Там, один из небесных воителей, завис, выпуская из своего чрева едва различимые силуэты. Один за другим, вертолеты сбрасывали с себя отряды Стражей, после чего бросались уничтожать врагов за стенами. Гул боя ударил с новой силой по барабанным перепонкам. Но в этот раз он не внушал страх и отчаяние. Надежда, едва не ускользнув между пальцев, теперь приятной тяжестью лежала в руках:

— Нужно привлечь их внимание — отдернув самого себя от мыслей, бросил Джером

— Точно — подтвердил Лоуренс — Главный бой сейчас здесь

— У кого-нибудь что-нибудь есть, ракетница там? — вопросительно осматривал Хартли боевых товарищей

В это мгновение, Помнящие осознали свое печальное положение. Практически сразу, лишь стоило Джонсу выдохнуть полной грудью, отдавая жизнь Феникса и остальных в руки новой армии Стражей, его вновь окунули в реальность. "Они не успеют" — проговорил у себя в голове Триарий. Остальные, переглянувшись, так-же всё понимали:

— В каком же мы дерьме — со вздохом выругался Тимур, выкинув прочь окурок

И словно молот судьи, выносящий приговор, где-то в просторах белесной шахты хлопнул взрыв, сразу за которым, послышался стон работающего механизма:

— Нужно выиграть время — почти шёпотом сказал Вильгельм — Хоть немного времени

И тут шлем Паладина опустил свой взор на Джерома. Треснутая линза, потёртый, закопченный и помятый шлем, безмолвно смотрел на юношу. Лоуренс ничего не сказал, но Триарий всё понял в точности, уж слишком давно они знали друг друга. "Бежать или сражаться?" — эхом прозвучало в голове Джонса: "Как бы поступил наставник? После всего того что было, разве я могу быть готовым отдать жизни за гражданских, за интересы Помнящих, да даже за свою чертову гордость? А за них?". Перед глазами уставшего Триария опять возникли образы тех, кто ему был дорог. Феникс, его отряд и Вильгельм. Тот самый Паладин, что сейчас избитым и грязным стоял и ждал решения своего друга: "Другое вы бы мне никогда не простили" — с печальной ухмылкой сказал сам себе под нос юный Триарий, кивнув своему другу. Лоуренс кивнул в ответ, после чего заговорил:

— Шватс, присмотри за Хартли — скомандовал он — Также, ваша задача найти любой способ для привлечения внимания Помнящих — Паладин выдохнул — Вперёд, Джером

Так двое воинов Цитадели, израненные, но не поверженные побежали к злосчастной двери и небольшой панели с цифрами. Достав из головы код, Джером вдавил кнопки в нужном порядке, после чего створки отворили вход в белое, нетронутое хаосом ночной бойни, место, уходящее в глубину. Джонс напоследок обернулся назад, сам не понимая почему. Аделаида и Тимур, двумя тяжёлыми взглядами провожали самоубийц.

Вопреки усталости, Стражи быстро, но с необходимой осторожностью спускались вниз, минуя один лестничный пролёт за другим. Белые и чистые стены, приятно для глаз освещались небольшими лампами, что изредка мигали в неясном такте. Не выцветшие надписи, небольшие картинки с мотивационным речами неизвестных лет и даже небольшой план помещений, который любопытный взор юноши почти сразу приметил. Эта среда, своей чужой, несвойственной этому миру чистотой и изяществом, резала запыленные глаза людей, что вторглись в просторы прошлого. Лишь грязные следы, неизвестных лап нарушали красоту лестниц и коридоров. Благодаря им, а также шуму боя Стражи и нашли то место, где им предстояло невозможное. В этих белых, казалось бы лишённых всяких изъянов и ненужной роскоши, коридорах, можно было легко заблудиться, поддавшись то ли паники от знакомых, давящих стен бункера, то ли жажде исследования такого невероятного количества комнат:

— А помнишь как мы с тобой попали в ту засаду на мосту? — внезапно спросил Лоуренс, остановившись в длинном коридоре

— Да — поддавшись воспоминаниям ответил Джонс — Ты ещё тогда предпочитал носить щит, а не доспех, Вильгельм

— А ты ещё был в Принципах, Джером — с теплотой ностальгии поддержал Паладин — Хорошие были времена

— Тебе тогда бандиты чуть руку не отрезали

— А Везунчик едва не угодил под грузовик. Ох, помню как ты тогда отпрыгнул, едва не с моста — Лоуренс невольно засмеялся

Джонс неловко улыбнулся, вспоминая тот момент, но сразу же опомнился, когда взрыв прозвучал совсем рядом:

— Я устал, дружище — с досадой высказался Вильгельм — Раньше всё было проще. Мы сражались с голодранцами и мародёрами, а не с ордой чудовищ и легендарными убийцами

Джером лишь молча кивнул, в последний раз проверяя крохи своего снаряжения:

— Знаешь — Паладин, опустил тяжелую перчатку на плечо Триария — Если это мой последний бой, то для меня честью будет погибнуть рука об руку рядом с другом, сражаясь за правое дело

— Я же Везунчик, Вильгельм — улыбнулся сквозь шлем юноша — А значит никто не умрёт

Не веря в собственные слова, Триарий кивнул своему другу, после чего двинулся вперёд. И тут же отпрыгнул назад, едва не угодив под удар. Неведомый скорости рефлекс, никак не вяжущийся с текущим состоянием Джерома, невидимой рукой толкнул прочь от угрозы. В нескольких сантиметрах от шлема юноши, разбилась белая бетонная стена, выплюнув в коридор целые куски серых масс, пыли и какое-то тело что влетело в противоположную стену. В пыли, Джонс, кое-как смог разглядеть того кем проломили целую стену, но, вопреки состоянию и ожидаемым прогнозам, он смог подняться. Это был тот самый, названный Триарием Циклоп. В отличие от их прошлой встречи, когда этот человек выглядел весьма грозно и загадочно, сейчас он больше походил на побитую собаку. Вся броня была измята и изорвана, плащ превратился в тряпье, а одна рука висела обузой:

— Вы? — проговорил он, слегка шатаясь — Неуемные Помнящие! Какого чёрта вы здесь…