Одна на двоих жизнь (СИ) - Гай Юлия
- Почему, твою дивизию?! Не доверяешь мне? – спрашивает уязвленный командор.
- На днях международная коалиция примет конвенцию о правах морфоидов. После этого будут заключены военные союзы с Семьей, потому что даже детям совершенно очевидно, что в борьбе с лефтхэндом без морфоидов не обойтись.
- Ну и что? – хмурится Рагварн.
- Кому-то может показаться, что мой брат достаточно лоялен к этим существам, чтобы использовать его для переговоров. Я не намерен допустить, чтобы Дан стал разменной монетой в этой «сделке»!
Рагварн пожирает тебя глазами так, будто хочет забраться в черепную коробку и прочесть мысли. Но ему, как и мне, этого не дано.
- А он разве не лоялен? Морфоид спас ему жизнь.
- Этого не будет.
- Дан тоже так считает?
Ты медлишь с ответом, и до меня, наконец, доходит, что ты не подбираешь слова. Нет! Ты злишься! Ты в своей извечной манере давишь бешенство внутри, тратя на это всю свою волю.
- Мы с братом единодушны в этом вопросе.
- Хорошо, - Рагварн понимает, что спорить бесполезно, - я помню о твоей ненависти к этой расе.
- Это не раса! - в твоем голосе прорывается ярость. - Не нужно говорить о них, как о людях другого цвета кожи. Морфоиды – хищные твари, которые используют человечество в качестве кормовой базы. Женщин, детей… всех.
Теперь молчит Рагварн.
А у меня щемит сердце. Я не умею читать твои мысли, но это и не нужно. Чертов летающий госпиталь! У каждого из нас своя точка «невозврата». Моя жизнь перевернулась в тот день, когда я нашел в нарландской пустыне твое изувеченное тело. Твоя – когда ты просмотрел записи с камер видеонаблюдения летающего госпиталя. Я почти забыл – в пятнадцать боль, как физическая, так и духовная, быстро проходит. Мы оба тогда выжили и вернулись домой, что могло быть важнее? Благословенная память стерла все неприятное.
Но ты не забыл ничего.
========== Главы 13-14 ==========
Глава 13
А на следующий день начинается подготовка к вторжению в Ориму.
Те, кто незнаком с военной работой, думают, что война – это постоянные сражения. Атаки, контратаки, маневры, контрманевры. Но в большинстве своем служба в армии – тяжелый труд. На подготовку военной операции порой требуются недели, а то и месяцы, для подготовки одного солдата спецподразделения – долгие годы.
У нас нет ни лет, ни месяцев, я сильно сомневаюсь, что террористы оставят нам хотя бы пару недель. Мы ориентируемся на дату подписания конвенции. Интуиция подсказывает, что этот день станет отправной точкой, после которой события понесутся, как ком с горы. Жан со своим даром предвидения разделяет мои опасения. Поэтому мы работаем без отдыха и почти не прерываясь на сон.
- Всего «колоссов» было семь. Три собрали в 912 году, когда открыли окраинные миры, те, первые, работали на твердом топливе и были настолько громоздкими, что от них отказались очень быстро.
Эксперт, найденный для меня Рэнделом, оказался бывшим военным летчиком.
Фридрих Штейнмаер, седой, сухощавый старик, вздергивает нос, оглядев меня необычайно острым для своего возраста взглядом. Для визита на оримскую базу он надел все свои ордена и медали, что позволяет ему смотреть на нас с Веньяром свысока.
- Где они сейчас?
- Развалились. Полвека прошло, лейтенант, что же вы хотите?
Я развожу руками, мол, и слава богу, что развалились. Нам меньше хлопот.
- А остальные четыре?
- Остальные два взлетели с аэродрома Аргонны в 956 году, один из них пилотировал ваш покорный слуга, - Штейнмаер тронул наградную планку, - жидкое топливо сделало этих титанов куда более быстроходными и грузоподъемными. «Феникс-2», капитаном которого я служил, весил двести сорок тонн и нес в себе двенадцать авиабомб весом в девять тонн каждая.
Мы с Жаном переглядываемся. Первоначальный оптимистичный план подразумевал, что мы захватим судно лефтхэнда и перегоним в безлюдную Нарландскую пустыню, где будет проще его уничтожить.
- «Феникс-2» с легкостью делал рывок сразу через два Перекрестка, такими мощными были его двигатели. Я, капитан Штейнмаер, лично совершил три таких перелета на окраинные миры. Один из вылетов был боевым.
- Что стало с вашим кораблем? – быстро спрашиваю я, и вижу обиду на морщинистом лице старого летчика – кажется, надо было проявить больше интереса к его подвигам. Но у нас просто нет на это времени, я хочу побыстрее перейти к практике и начинаю сомневаться, что сумею сладить с «колоссом». К пилотированию шаттлов такого типа допускают летчиков с большим опытом. Хотя Крайер же сумела, значит, сумею и я!
- На нем обнаружили брак. После третьего вылета на «Фениксе-2» вышел из строя запасной двигатель, и корабль отправили в утиль, - сообщает Штейнмаер ворчливо, - если честно, я этому рад. Не самая надежная посудина этот «колосс».
- А «Феникс-1»? – влезает в разговор нетерпеливый Веньяр.
- Вы, наверное, имеете в виду «Феникс-3», капитан? – высокомерно интересуется Штейнмаер. – Первый и четвертый «Фениксы» никогда не видели неба.
- Почему?
- Говорю же, - сердито трясет головой старик, - ненадежное судно. На Третьем тоже произошла поломка, и она стала причиной крушения и гибели экипажа. Поэтому оставшиеся два так остались неиспользованными. Инженеры пытались решить эту проблему, но, видимо, не вышло. Я никогда не слышал, чтобы эти шаттлы поднимались в воздух.
А вот и поднимались! Один из этих «Фениксов» атаковал Ориму и перебил цвет нашей армии. Я пихаю Веньяра в бок:
- Узнай, который из этих колоссов угнали террористы, и что стало с последним.
Жан уже сам догадался и набирает номер Рэндела, чтобы поделиться информацией. А мне интереснее другое:
- Скажите, мистер Штейнмаер, какие у этих шаттлов есть слабые места?
- Не скажу,-старый летчик усмехается, кривя уголок рта. - А покажу, не зря же я тащил с собой эти чертовы чертежи.
Через пару дней мы уже имеем компьютерную 3D – модель «колосса» террористов. Помимо Штейнмаера, РУ привлекло к делу инженеров, проектировавших второе поколение этих жутких бомбардировщиков. Благодаря собранным тобой разведданным, мы знаем, что на палубе D расположены лаборатории и камеры, в которых содержатся суперморфоиды, а на палубе С находятся скутеры и другая боевая техника лефтхэнда. Штейнмаер с присущей ему немецкой скрупулезностью показал нам все слабые места «Фениксов» - проблемный запасной двигатель, хлипкие переборки и ненадежная противопожарная система. Представленные инженерами отчеты полностью подтвердили его слова.
К моей идее пилотировать «колосс» самостоятельно Штейнмаер относится с удивленным пренебрежением.
- Вы – пилот, лейтенант?
- Оканчивал летные курсы, сэр.
- Летные курсы! Невероятно! На чем вы летали?
- Самой мощной машиной, которую я пилотировал, была эФка, вертолет F-2, - честно признаюсь я.
- Вертолет, - закатывает глаза Штейнмаер, - как же вы собираетесь управлять «Фениксом»?!
- Вы меня научите. Желательно начать прямо сейчас.
Рэндел нашел «Феникс-1». По документам оба списанных «колосса» числились переплавленными еще до первой Заккарийской, но оба остались нетронутыми на аргонском секретном аэродроме. Когда спустя пять лет один из бомбардировщиков вдруг поднялся в воздух и миновал портал, этот факт предпочли скрыть. Получается, «Феникс-4» находился на Шурте шестнадцать лет и «восстал из пепла» лишь сейчас, решающим аргументом перевернув историю.
Как истинный офицер и патриот Штейнмаер соглашается научить меня тонкостям управления этой громады, хоть и уверен, что толку от этого не будет.
- Может быть, вам стоит взять с собой настоящего пилота? – терзая нагрудные планки, спрашивает он.
- У нас нет пилота, обученного противостоять гипнозу морфоидов. Будем исходить из того, что имеем, - улыбаюсь я.
- Ничего не выйдет!
- А мы с вами постараемся, чтобы вышло.
