Огита Ансэй - Пионовый фонарь: Японская фантастическая проза
— Открывай, Бунскэ! Скорее! — закричал он.
— Кто это там? — отозвался слуга. — А, хозяин… Сейчас, сейчас.
Не успел он отодвинуть засов, как Томодзо вскочил внутрь.
— Беда, Бунскэ! — сказал он. — На дороге на нас напали пятеро бандитов, меня схватили, но я вырвался и убежал… А вот О-Минэ скатилась по дамбе вниз, и я не знаю, что с ней… Не ранили бы ее… Собирай всех, пошли туда!
Перепуганные слуги, вооруженные палками и дубинками, отправились с Томодзо на дорогу и обнаружили над дамбой мертвую, страшно изувеченную О-Минэ. Отчаянию Томодзо не было предела. Обливаясь притворными слезами, он кричал:
— Жалость-то какая!.. Что бы нам хоть чуть-чуть раньше прибежать, не умерла бы она такой ужасной смертью!..
Кто-то побежал сообщить властям. Власти осмотрели труп, велели забрать его домой. Вскоре тело предали земле, тут же, неподалеку от деревни. О том, что Томодзо — убийца, никто не догадывался. День шел за днем, и вот на седьмой день, едва Томодзо вернулся из храма, приказчик сообщил ему, что внезапно заболела одна из служанок, тридцатилетняя О-Масу. Она ни с того ни с сего затряслась, вскрикнула и упала, а сейчас лежит без памяти и говорит в бреду какие-то несуразности. Томодзо отправился проведать ее.
— Что с тобой стряслось? — спросил он, присев у постели.
— Томодзо, — проговорила О-Масу, — если бы ты знал, как больно мне было, когда ты повернул нож в моем теле…
— Странные вещи она говорит, хозяин, — испуганно сказал Бунскэ.
— Очнись, О-Масу, — сказал Томодзо. — Простудилась она, наверное, вот и жар у нее… Укройте ее одеялами!
Принесли тяжелые одеяла и навалили на больную, но она вдруг одним движением отбросила их, села и уставилась в лицо Томодзо.
— Что это она? — сказал Бунскэ.
— Уж не лиса ли в тебя вселилась, О-Масу? — встревоженно спросил Томодзо.
— Знаешь, Томодзо, — произнесла О-Масу, — никогда еще мне не было так больно… Особенно когда ты ударил меня в ямку над ключицей. Лезвие пронзило тело и вошло в грудь, и это была такая мука, что рассказать нельзя…
Томодзо стало не по себе.
— Что она болтает, — сказал он, — с ума, что ли, сошла?
— Восемь лет мы прожили с тобой в нищете, — продолжала О-Масу. — И вот теперь, когда все стало так хорошо, ты жестоко убил меня, чтобы жениться на О-Куни…
— Видно, ей очень плохо, — сказал Томодзо.
Он был поражен и решил, что О-Масу необходимо вылечить как можно скорее. Как раз незадолго до этого кто-то говорил ему, будто в деревню из столицы приехал хороший лекарь, и Томодзо сейчас же послал за ним.
Глава 18
Итак, на седьмой день после похорон О-Минэ внезапно заболела служанка О-Масу и принялась говорить в бреду странные слова. То она говорила о богатстве, нажитом на деньги, которые получены от привидений, то об убийстве какого-то господина Хагивары Синдзабуро, то о краже талисмана «кайоннёрай», зарытого где-то в клумбе у источника. Слуги слушали и ничего не понимали, считая все это горячечным бредом, но Томодзо-то так не считал. Он догадался, что убиенная О-Минэ, не сумев овладеть им, вселилась в О-Масу и намеревается отомстить ему, разболтав о всех его злодействах, чтобы слухи об этом дошли до властей и его схватили бы и казнили. «Не отослать ли О-Масу к ее родным, чтобы и духу ее здесь не было? — подумал Томодзо. — Да нет, если она станет болтать такое и у себя дома, я все равно пропал». Действовать нужно было осмотрительно. Пока Томодзо размышлял, вернулся Накаскэ, посланный в Саттэ за лекарем.
— Привел я его, хозяин, — объявил Накаскэ. — Вот это он и есть, знаменитый лекарь из Эдо. Насилу я его упросил пойти к нам…
— Благодарствуйте, благодарствуйте, — произнес Томодзо, кланяясь лекарю. — Мы здесь в лавке торговлей занимаемся, так что сами видите, какой у нас беспорядок, а вот не угодно ли вам будет пройти в комнаты?
Он провел лекаря в гостиную, усадил на почетное место и склонился перед ним, уперев руки в пол.
— Очень рад познакомиться с вами, — сказал он. — Зовут меня Сэкигутия Томодзо, и разрешите от души поблагодарить вас за то, что вы согласились взять на себя труд посетить меня…
— Да-да, и я рад познакомиться, — сказал лекарь. — У вас, говорят, кто-то внезапно заболел… э-э… жар, говорят, странный бред… — Он вдруг пристально поглядел на Томодзо и воскликнул: — Э-э-э, а давненько мы с тобой не виделись, парень! Надо же, а! Как ты поживаешь, Томодзо? Как всегда, здоровый и бодрый, это хорошо… Смотри, как неожиданно встретились! Вот никогда не думал… Это твой новый дом? Превосходно… Впрочем, так оно и должно было быть. Еще когда ты с женой жил у господина Хагивары Синдзабуро, я считал вас парой дельной, всегда думал, что вы далеко пойдете… На это я всеми десятью пальцами указывал и не ошибся… И лавку ты хорошую держишь, отличное дело…
Томодзо, недоуменно таращивший на него глаза, наконец узнал.
— Никак, это господин Ямамото Сидзё! Ну, совсем не ожидал с вами встретиться здесь…
— Говоря между нами, — сказал Сидзё, — в Эдо я окончательно проелся, даже лекарствовать не мог. Домик у меня с кошкин лоб, так я его продал и поехал в Никки к знакомым. Остановился переночевать на постоялом дворе в Саттэ, там меня попросили осмотреть одного постояльца, больного лихорадкой… Ну, пользовал я его, пользовал, он на мое счастье и выздоровел. Сам выздоровел, я тут ни при чем. Но сразу разнесся слух, будто я великий лекарь, и теперь у меня от больных отбоя нет. Лечу их через пень колоду, однако деньги платят хорошие, вот я и решил остановиться в здешних местах… Честно говоря, лекарь я никудышный, хотя томик-другой «Сёканрона»[141] прочесть мне в свое время пришлось. Но ведь я терпеть не могу больных, мне к их вонючим постелям подходить противно… А чуть денежки заведутся, тут уж я и вовсе бросаю все и принимаюсь пить… Так я и проелся в Эдо… А что твоя жена? О-Минэ, кажется… Давно ее не видел… Здорова она?
— Она… — Томодзо запнулся. — Ее восемь дней назад зарубили на дамбе бандиты… Собрал я кое-как ее тело по кускам и схоронил.
— Какое несчастье! — воскликнул Сидзё. — Как же это так вдруг? Представляю, какое это горе для тебя… Мне тем более жаль, что мы с тобой в свое время были в добрых отношениях… Хорошая была женщина, преданная… Видно, есть все-таки судьба, о которой толкуют монахи. Да, жаль, жаль… Значит, больная у тебя — это не жена?
— Нет, это просто служанка. У нее жар, и в бреду она такие вещи бормочет, что слушать страшно…
— Ну что ж, пойдем посмотрим ее, а потом недурно было бы выпить и поболтать за чаркой о прошедших временах… Приятно все-таки встретить старого дружка в незнакомом месте… А если у больной жар, то мы с ним справимся в два счета…
— Бунскэ! — крикнул Томодзо. — Принеси сюда чай и сладости! Хотя господин лекарь сладостей не любит… Сюда пожалуйте, здесь женская половина.
— Ага, — сказал Сидзё. — Ну и духота же здесь. Сниму-ка я хаори.
— О-Масу, — позвал Томодзо. — Слышишь, О-Масу! К тебе господин лекарь пожаловал, он тебя сейчас осмотрит… — Так что крепись, постарайся не бредить…
— Как ты себя чувствуешь, что болит? — бодро осведомился Сидзё, присаживаясь возле постели больной.
Вдруг О-Масу, сбросив с себя тяжелые одеяла, села и уставилась на него.
— Я вижу, у тебя жар, — продолжал Сидзё. — Ты, верно, простудилась, правда? Тебя не знобит?
— Здравствуйте, господин Ямамото Сидзё, — произнесла О-Масу. — Давно мы с вами не виделись.
— Что за чудеса! — поразился Сидзё. — Имя мое назвала…
— Я же говорю вам, бредит она, — поспешно сказал Томодзо.
— Все же странно, откуда она знает мое имя? Ладно, посмотрим, что это с нею.
— Когда Томодзо ударил меня ножом вот сюда, — сказала О-Масу, — и повернул нож в ране, я…
— Ну что она несет такое! — проговорил Томодзо.
— Ничего, ничего. Погоди, — остановил его Сидзё. — Ну а потом что было?
— Вы знаете, — сказала О-Масу, — как мы бедно жили у господина Хагивары Синдзабуро. Он обращался с нами, как с прислугой, мы для него босиком бегали. А потом к господину Хагиваре привязались привидения. Он обратился к настоятелю храма Симбандзуй-ин и получил ярлыки-заклятия, отгоняющие демонов и чудовищ. Один ярлык он наклеил на окно, которое выходит на задний двор. Тогда Томодзо получил от привидений сто золотых и отклеил этот ярлык…
— Что ты врешь! — закричал Томодзо.
— Нет-нет, погоди, — сказал Сидзё. — Мне, например, очень интересно. Продолжай!
— С этих денег и пошло наше богатство. Но это не все. Кроме того, Томодзо украл с шеи господина Хагивары золотой талисман «кайоннёрай» и закопал в Нэдзу возле источника. И вдобавок он запинал господина Хагивару насмерть, чтобы замести следы…
— Не смей! — крикнул Томодзо. — Что за несуразицу ты несешь?
