Ким Ньюман - Эра Дракулы
Сэр Чарльз разозлился на шпильку:
— Как вам прекрасно известно, министр, неудача полиции в этом деле происходит, скорее, из-за вашего отказа выделить должное финансирование, а не…
— Джентльмены, — тихо произнес Ратвен. — Мы сейчас не обсуждаем этот вопрос.
Министр и комиссар сели, бросая друг на друга гневные взгляды.
— Уоррен, — обратился премьер-министр к сэру Чарльзу, — вам предоставляется замечательная возможность познакомить нас с тем, что силы правопорядка думают о произошедшем. Сделайте это.
Годалминг весь обратился в слух. Он мог наконец понять, в чем же дело.
Сэр Чарльз сверился с блокнотом, как самый обыкновенный констебль в суде, и откашлялся:
— Примерно около полуночи в Сент-Джеймс-парке случилось чрезвычайное происшествие…
— В нескольких сотнях ярдов от дворца! — вмешался Мэтьюз.
— Вы правы, в непосредственной близости от Букингемского дворца, хотя королевская семья ни малейшей минуты не подвергалась опасности. Офицер Карпатской гвардии конвоировал группу бунтовщиков, арестованных ранее, во время беспорядков.
— Опасных преступников! — разбушевался Йорга.
— Это домысел. Доклады разнятся. Инспектор Маккензи, свидетель, описывает заключенных как «группу испуганных молодых женщин».
Генерал что-то проворчал.
— Банда людей окружила офицера, Эззелина фон Клатку, и уничтожила его. Откровенно отвратительным способом.
— А как точно? — встрял заинтригованный Годалминг.
— Они сунули шашку динамита ему в сердце и подожгли ее, — пояснил Ратвен. — По крайней мере, хоть что-то новенькое.
— Это было настоящее месиво, — подтвердил сэр Чарльз.
— Как сказали бы наши американские кузены, Карпатская гвардия была повсюду, — заметил Ратвен.
Голова Йорги, казалось, сейчас взорвется, его веки и мешки под глазами набухли злым, алым цветом.
— Капитан Клатка погиб храбро, — рявкнул он. — Как герой.
— Полно, полно, Йорга, — успокоил его Ратвен. — Немного ветрености никогда не помешает.
— Что насчет преступников? — спросил Кэрью.
— Люди в масках, — ответил Мэтьюз. — Около тела оставлен крест святого Георгия. По-видимому, предыдущие отчеты сэра Чарльза о том, что Христианский крестовый поход полностью дезорганизован, были явной ошибкой.
— Некоторые считают это возмездием за нападение на Джона Джейго, — объяснил Ратвен. — Кто-то нарисовал красные кресты по всему городу.
— Маккензи говорит, что убийца фон Клатки был вампиром, — сказал сэр Чарльз.
— Абсурд, — воскликнул Мэтьюз. — Вы все заодно, да, вы, полицейские. Прикрываете свои ошибки ложью.
— Придержите коней, Мэтьюз, — ответил сэр Чарльз. — Я всего лишь повторяю утверждение человека, ставшего свидетелем происшествия. Что касается меня, то я согласен с вами. Крайне маловероятно, чтобы какой-то вампир желал причинить вред карпатскому гвардейцу. Это было бы все равно, что поднять руку на нашего обожаемого принца-консорта.
— Да, ведь это именно так, не правда ли? — спросил премьер-министр.
— Что вами сделано? — осведомился Кэрью, который всегда имел злой вид, а теперь и вовсе почернел от ярости.
Сэр Чарльз вздохнул:
— Я отдал приказ арестовать крестоносцев-зачинщиков, все еще находящихся на свободе после волнений прошлого дня.
— Их головы должны красоваться на кольях уже к утру.
— Генерал Йорга, мы действуем сообразно закону. Сначала мы должны установить вину преступников.
Генерал взмахом руки отверг этот довод как не имеющий отношения к делу:
— Накажите их всех, а Бог сам решит, кто виновен.
Сэр Чарльз продолжил:
— Нам известны церкви и часовни, где собираются последователи Джейго. Все они взяты под контроль. За одну ночь мы положим конец Христианскому крестовому походу.
Ратвен поблагодарил комиссара:
— Замечательно, Уоррен. Я лично позабочусь, чтобы архиепископ осудил крестоносцев как еретиков. У них не останется даже номинальной поддержки церкви.
— Мы должны ответить, и ответить жестко, — настаивал Йорга. — Остановить гниль бунта. За фон Клатку должна умереть сотня человек.
Ратвен обдумал этот вопрос, прежде чем вновь отдал распоряжение:
— Теперь мы подошли к большей цели. Даже без последнего бесчинства я все равно намеревался созвать совещание через несколько ночей. Это не единичное происшествие. Мы еще не сообщили общественности, но неделю назад убийца бросил бомбу в сэра Фрэнсиса Варни во время его официального визита в Лахор. Она не взорвалась, но злоумышленнику удалось скрыться в толпе. К тому же сегодня утром в Чертовом Рве произошел организованный мятеж. Его подавили, но нескольких опасных бунтовщиков сейчас выслеживают в сассекских пустошах.
Сэр Чарльз выглядел болезненно. Последние новости плохо отражались на Скотланд-Ярде и его администрации.
Ратвен продолжил:
— Silent enim leges inter anna, как говорил Цицерон. Законы безмолвствуют во времена войны. Вполне возможно, придется приостановить действие Хабеас корпус. Принц-консорт уже принял титул лорда-протектора, взяв на себя конституционное бремя, что прежде несла на плечах наша дорогая королева. Вполне возможно, принц захочет еще больше расширить свои полномочия. В этом случае мы, присутствующие здесь, скорее всего, составим все правительство Великобритании и ее империи. Мы станем министрами короля.
Мэтьюз захотел возразить, но промолчал. Все еще «новорожденный», как и сэр Чарльз, он присутствовал в этом кабинете только из милости. Его место легко могли занять вампирские старейшины. Или же не-мертвые новой породы, которые полностью оставили свое «теплое» наследие. Годалминг понял, насколько он близок к власти. Вскоре Артур мог доподлинно выяснить, к чему готовил его Ратвен.
Строгий и молчаливый вампир, судя по всему, явившийся из Секретной службы, встал рядом с премьер-министром и подал ему перевязанную лентой папку с бумагами.
— Благодарю вас, мистер Крофт, — сказал Ратвен, разрывая ленту. Двумя пальцами он вытащил оттуда лист и небрежно швырнул его через стол сэру Чарльзу. — Это перечень выдающихся людей, заподозренных в заговоре против короны. Их нужно арестовать, прежде чем завтра зайдет солнце.
Губы комиссара двигались, пока он читал. Потом он отложил лист, и Годалминг смог быстро проглядеть список.
Большинство имен были ему знакомы: Джордж Бернард Шоу, У. Т. Стед, Каннингем-Грэм, Энни Безант, лорд Теннисон. Другие имена практически ничего Артуру не говорили: Мария Спартали Стиллман, Адам Адамант, Олив Шрайнер, Альфред Уотерхаус, Эдвард Карпентер, Ч. Л. Доджсон. Нашлось и несколько сюрпризов.
— Гилберт? — спросил сэр Чарльз. — Почему? Он — такой же вампир, как вы или я.
— Как вы, может быть. Но он постоянно нас высмеивал. Многие не могут взглянуть на старейшину без смеха. А это не то отношение, которое, по моему мнению, мы должны поощрять.
Едва ли было совпадением то, что плохого баронета в «Раддигоре», чье имя стало прозвищем для определенного рода вампиров, звали сэр Ратвен Мургатройд.
Мэтьюз снова проглядел список, качая головой.
— И Гилберт — не единственный вампир здесь, — произнес министр. — Вы хотите арестовать Сомса Форсайта, моего собственного банкира.
В кои-то веки премьер-министр не казался глупым или легкомысленным. Годалминг увидел, как холодные стальные когти сомкнулись в бархатной перчатке мургатройда.
— Вампиры так же способны на измену, как и «теплые», — объяснил он. — Каждый мужчина и каждая женщина в этом списке честно и справедливо заслужили свое место в Чертовом Рве.
— Чертов Ров создан только для «теплых», мы не рассчитывали на вампиров, — озаботился сэр Чарльз.
— Тогда будем благодарны за то, что у нас до сих пор сохранился лондонский Тауэр. Его надо переоборудовать в тюрьму для вампиров. Генерал Йорга, есть ли под вашим началом какой-нибудь офицер, который часто получает взыскания за жестокость по отношению к подчиненным?
Йорга осклабился, блеснув рядом заостренных звериных зубов.
— Мне приходят в голову несколько. Граф Орлок знаменит своими излишествами.
— Замечательно. Назначим Орлока комендантом лондонского Тауэра.
— Но этот человек — маниакальное животное, — возразил Мэтьюз. — Ему отказала в визите половина домов Лондона. Он едва похож на человека.
— Лучший вампир для такого рода работы, — прокомментировал Ратвен. — Это искусство управления государственными делами, Мэтьюз. Работа найдется для каждого. Нужно всего лишь уметь подобрать правильную личность для определенной задачи.
Мистер Крофт сделал пометку — то ли о назначении Орлока, то ли о протесте министра. Годалминг не хотел бы оказаться в его записной книжке.
