Луи Бриньон - Пятый уровень
— Я пришёл, святой Генрих! Позволь мне войти к тебе! Все остальные столпились у входа в разветвление
и едва ли не с благоговейным восторгом следили за его действиями.
Отец Джонатан поднялся. Глаза у него были по–прежнему закрыты. Отец Джонатан поднялся и медленно направился к четвёртой по счёту от входа колонне, которая ничем не отличалась от других. Руки отца Джонатана обняли колонну, а в следующее мгновение раздался щелчок. Вслед за ним раздался скрежет. Колонна начала двигаться вправо. Ещё несколько мгновений и колонна остановилась. Все явственно увидели широкое отверстие в полу и край лестницы у его основания. Отец Джонатан скользнул внутрь.
— Фонарь, у кого–нибудь есть фонарь, — почему–то шёпотом спросил Боуд.
— Сейчас!
Профессор Коэл бросилась из помещения и вскоре вернулась с охапкой фонарей, которые тут же были разобраны. Через мгновение один за другим, все 8 человек, начали исчезать в отверстии. На их радость, лестница оказалась не очень длинной. Спустившись вниз, они оказались, в таком же коридоре, как наверху. Вокруг них была полная темнота. Они посветили фонариками впереди себя и увидели, как впереди мелькнула фигура отца Джонатана. Они поспешно двинулись за ним. Но когда они подошли к тому месту, где его видели — он уже ушёл. Куда? Этот вопрос занимал всех, пока они не увидели дверь, вделанную в стене. Они открыли её и, внимательно осматривая всё у себя под ногами, вошли внутрь.
— Факелы на стенах, — прозвучал чей–то голос, у кого–нибудь, есть зажигалка?
Прошло ещё несколько томительных мгновений, а вслед за ними факел на стене вспыхнул, смутно освещая помещение.
— Здесь есть ещё факелы!
Прошло не более двух минут, а всё помещение оказалось хорошо освещённым. Место, где они оказались, по размеру выглядело совсем небольшим. Здесь стояли два старых грубо сколоченных стола и несколько деревянных стульев. В помещении было три двери. Две по бокам и одна впереди. Несколько человек обследовали боковые двери, а часть осталась стоять в середине помещения. Вскоре все вернулись.
— Ну что? Видели часовню? — с нетерпением спросила профессор Коэл
— Там нет часовни!
— А что там?
— Похоже на казарму. Там такие деревянные… штучки, которые очень похожи на кровати. И больше ничего.
— А в другой комнате?
— То же самое!
— Значит, идём вперёд, — подытожил Боуд, а вслед за этими словами они двинулись в следующую комнату. Она оказалась такой же, как и предыдущая. И в ней тоже были три двери. Они всё просмотрели и, не найдя того, что искали, двинулись дальше. Так, одну за другой, они прошли 9 помещений, в которых ничего не было. Никаких следов, которые бы указывали на часовню. Отец Джонатан тоже исчез. Они снова осмотрели все помещения, но не нашли ни следов отца Джонатана, ни следов часовни.
— Может, он вернулся обратно? — высказал кто–то предположение.
И словно в ответ на его слова раздался голос самого отца Джонатана, который звал их. Все немедленно поспешили на голос, который их привёл в четвёртое по счёту помещение от лестницы.
— Голос шёл отсюда, — уверенно предположила профессор Коэл. Все начали светить фонариками вокруг себя, пытаясь обнаружить, откуда исходил голос отца Джонатана.
— Я здесь! — раздался явственный голос, который исходил откуда–то справа.
В правом углу была ниша. Голос раздавался оттуда. Все бросились туда и сразу увидели отверстие в полу, которое прежде не заметили. К самому краю была прикреплена верёвочная лестница. Пока они высвечивали нишу, пытаясь определить, насколько она глубока, внизу появился свет, который становился всё ярче. Первым в нишу скользнул Боуд. А за ним полезли все остальные. Нижний край лестницы доставал до самого пола, нижнего уровня помещения. И один за другим, помогая друг другу, они спустились без помех вниз. В помещении, где они оказались, ярко горели факелы на стенах. Все, как один, застыли при виде представившегося им зрелища. Подземное помещение, в котором они оказались, было просто огромным. Достаточно было всего лишь одного взгляда, чтобы понять предназначение этого места. Здесь было всё буквально натыкано старинными кузнечными мехами и наковальнями. На сотнях деревянных столах, стояли громоздкие железные формы, рядом с которыми лежали куски светлого металла различной формы. Прямо перед ними стоял огромный деревянный щит. В нём были вбиты большие гвозди, на которых висели кожаные сумки, из которых торчали светлые оперенья стрел. Под ним стоял целый ряд арбалетов. Поодаль, в куче, были сложены топоры, копья, мечи и много другого старинного оружия. Всё всё вокруг них показывало, что люди, которые обитали в этом месте, вели ожесточённую войну. Первой опомнилась профессор Коэл. Она подошла к щиту и наугад вытащила одну из стрел. Внимательно осмотрев её, она повернулась к остальным.
— Серебряная стрела!
— Вы уверены? — Боуд затаил дыхание, как впрочем и остальные.
— Абсолютно! Похоже, здесь всё оружие сделано из серебра! Это огромное богатство!
— Богатство не здесь, оно немного дальше, — раздался голос отца Джонатана.
На какое–то мгновение о нём забыли. А сейчас все снова повернулись к нему. Лишь Боуд осмелился спросить о том, что подумали все.
— Часовня?
Казалось, у всех остановилось дыхание, пока голова отца Джонатана медленно клонилась вниз, подтверждая догадку, высказанную Боудом.
— Идите за мной!
Отец Джонатан уверенно двинулся между всех этих столов, мехов и наковальней. Никто не отставал от него ни на шаг. Отец Джонатан свернул налево и вскоре вошёл в одно из многочисленных ответвлений, что имело это помещение. Они прошли сквозь полукруглую арку без дверей и оказались в каком–то коридоре. Они миновали его и увидели два ответвления. Отец Джонатан уверенно двинулся по правому от них ответвлению и спустя несколько минут они попали в круглую комнату, у которой не было другого выхода, за исключением того, через который вошли они. В который раз за сегодняшний день все застыли, чувствуя дрожь в теле и не в силах отвести взгляда от четырёх красных пятен на одной из стен. Отец Джонатан прошёл туда.
— Во имя отца, сына и святого духа!
Пальцы отца Джонатана дотрагивались до кровавых пятен, как и положено при крещении. Все замерли, ибо наблюдали, по меньшей мере, чудо.
Послышался лёгкий звук, а вслед за ним часть стены начала уходить назад, освобождая проход.
— Нужен свет! — раздался чей–то хриплый голос.
— Там есть свет! — последовал ответ отца Джонатана. А вслед за этими словами он вошёл в освобождённый стеной проход. Вслед за ним вошли все остальные. Помещение, в котором они оказались, было небольшим по размеру. Здесь так же не было ни окон, ни дверей.
Все сразу увидели стол, покрытый красной материей. На столе стоял старинный подсвечник с тремя свечами. Свечи ярко горели, освещая толстую книгу и сложенную рядом груду стекла. В нескольких шагах от стола, почти посередине зала, была сооружена маленькая часовня, в которой тоже ничего не было, кроме низенькой двери. Никто не мог пошевелиться. Все смотрели на это чудо, не в силах поверить своим глазам. Лишь профессор Коэл подошла к столу и дрожащими руками взяла книгу. Увидев надпись, сделанную на книге, она не смогла сдержать крик. На глазах у профессора Коэл появились слёзы.
— О господи, о господи, — только и могла повторять она.
— Что? — охрипшим от волнения голосом спросил Боуд, что там написано?
— История Генриха V, божьей милостью короля Англии, написана им собственноручно!
Едва прозвучали эти слова, как отец Джонатан подошёл к часовне и распахнул дверь.
В глаза бросилось пламя свечей. Всех мгновенно прошиб холодный пот. На каменном пьедестале лежал человек, в точности описанный отцом Джонатаном и в точности соответствующий изображению на картине. Он был словно живой. Даже цвет лица не изменился.
Рядом с пьедесталом, на каменном полу, стоял кубок. В него с указательного пальца этого человека капала кровь.
ГЛАВА 8
1418 год от Рождества Христова!
Утром того памятного дня, что перевернуло всю мою жизнь, — я был счастлив как никогда.
Ко мне в палатку пришёл мой кузен — герцог Бедфорд и на коленях поднёс ключи от города Руана. Город, который, ожесточённо сопротивлялся много месяцев, — сдался. Голод принудил жителей Руана отворить ворота города. Осада закончилась полной победой.
Я разбил французскую армию при Азенкуре, а сегодня принудил покориться Руан. Дорога на Париж была свободна. Я уже видел себя королём Франции, ибо знал, что нет силы, способной остановить мою 40-тысячную армию. В честь этой победы я на три дня отдал город в руки моих солдат, позволив им делать все, что они захотят. Я считал, что они заслужили это право, ибо сражались доблестно и умело. Днём, я устроил пир в честь победы. В мою палатку были приглашены все военные начальники, которые сопровождали меня в походе на Францию. Мы пировали до самого вечера, а когда стемнело, я оставил пирующих и в сопровождении двух стражей отправился на близлежащий холм. Взобравшись на него, я с гордостью смотрел на мой лагерь. Сотни палаток, тысячи огней. Везде шум и радостные крики. Я видел перед собой и стены Руана. Но это было уже не то затишье, как раньше. Город был ярко освещён пламенем многочисленных пожаров. Отблески огня поднимались далеко ввысь. До меня доносились крики помощи. Но я лишь радовался. Участь Руана была решена в тот день, когда они отказались добровольно сдать город. Что ж, пусть же теперь пожинают плоды своего упрямства. Я провёл несколько часов на холме, наслаждаясь зрелищем горящего города, и уже глубокой ночью вернулся обратно в палатку. Никого уже не было. Все ушли. Я выпил вино и собирался лечь спать, когда неожиданно увидел рядом с собой… женщину с младенцем на руках.
