Битва за Изнанку (СИ) - Билик Дмитрий Александрович
— Что ты там сс… делаешь?
Только теперь до меня дошло. Ну конечно, суть ларя в том, что открыть его могут только двое. Открыть ладно, а поднять? Я попытался рвануть за перекладину, но ожидаемо ничего не произошло. Ларь словно был прикручен саморезами.
— Юния, поди сюда. Смотри, ты суешь руку сюда, я сюда. И открываем эту штуковину. Готова? Давай.
Однако буквально через несколько мгновений после того, как я озвучил команду, раздался жуткий крик Лихо. Она схватилась за правую руку, словно ошпарила ее и стала носиться вокруг дуба. У меня аж сердца в пятки ушло. Не хватало только нечисть инвалидом сделать. Это же сколько справок для соцзащиты придется собирать⁈
Но к моему счастью Лихо быстро успокоилась. Пусть и выдала с явным неодобрением:
— Артефакт не для нечисти, сс… Для рубежников.
— Я ж не знал.
— Ты бы больше говорил, а не сс… сначала трогал.
— Прости, — выдохнул я.
И только теперь все рассказал. Про пустыни, моря, горы, как космические корабли бороздят просторы Большого театра. В общем, про все, что довелось увидеть и почувствовать, когда я невзначай коснулся ларя. А потом еще про слабое покалывание в пальцах.
— Все сс… просто, — ответила Юния. — В пальцах колет — значит, сс… не для твоей силы артефакт.
— Вот и леший так же говорил.
— Но ты же умную нечисть сс… не слушаешь, — язвительно скривилась Лихо. Впрочем, тут же продолжила. — Но что покалывает слабо, значит, по силе ты почти подобрался к необходимой границе.
— Восемь рубцов, — кивнул я.- Получается, ларь может открыть только кощей.
— Два кощея, — поправила меня Лихо. — Сс… старая как мир уловка. Великая реликвия всегда что-то требует. Вот и здесь, сс… ее могут открыть либо дружбой, либо кровью.
— Только те, кто заодно, не будут пытаться отобрать артефакт друг у друга, — дошло до меня. — В любом ином случае, уйдет с ним кто-то один.
На душе стало как-то нехорошо. Даже мерзко стало. Может, леший действительно говорил мудрые слова, что от этого артефакта одни беды? С другой стороны, хочешь не хочешь, а я уже давно втянут в разборки с реликвией благодаря кощеям из Твери. Они явно думают, что я хочу завладеть этой штуковиной. И даже если я прикинусь шлангом, ничего путного не выйдет.
Поэтому я видел только один вариант — действительно заграбастать артефакт. Пусть и неизвестно, что там внутри ларя. Понятно лишь, что эта штуковина связывает три мира. А еще она необычайно мощная. Если приглядеться, то вся поверхность дупла была укрыта тем самым магическим лишайником. Который проявляется при выплеске силы.
Значит, надо найти друга или кощея, которого не жалко. Только и всего. Объявление на авито подать, что ли? Ищу рубежника между ведуном и кроном для грязной и опасной работенки. Оплата вперед. Шутки шутками, но мне вся эта движуха совсем не нравилась.
А еще я заметил нечто странное. Этот самый лазурный лишайник рос довольно интересно. Что все дупло было им облеплено — это ладно. Однако проглядывалась явная поросль на протяжении всей тропинки. Просто в пока еще зеленой траве ее было не очень заметно. К тому же, чем дальше, тем реже встречалось это магическое растение.
Постояв немного, я двинулся от дуба, понимая, что здесь теперь ловить совершенно нечего. Ларь я не открою. Лишь в очередной раз расстроюсь. Что интересно, лишайник продолжал расти. Только теперь уже совсем клочками. Словно тянулся к чему-то из последних сил. И его направление угадать было довольно просто. Лишайник пытался сбежать к Рыжему истукану, словно испуганный ребенок старался скрыться в объятиях отца. Может, это не такое уж и простое дерево?
Я оглядел хреновину со всех сторон. Кстати, немного похож на тот дуб, с дуплом. А в целом, ну, цветом чуток отличается. Но кора пахнет корой, ствол на ощупь твердый. Как и должно быть у еще не старого дерева. Это уже у тех, что в возрасте все норовит раструхлявиться и куда-нибудь свалиться. И я все еще про дерево.
— Чего увидел, сс…?
— Не сс, а Матвей, — обернулся к Лихо.
Вот хорошо ей, не хочет ходить — юркнула в Трубку и готово. А в нужный момент вышла.
— Короче, все очень интересно, но ни хрена непонятно. На повестке дня два вопроса — стать кощеем и найти еще одного. И явно не для распития спиртных напитков.
— Ну, допустим, с твоим ростом проблем не возникнет. А вот сс… со вторым пунктом?
Я и сам понимал, что это наиболее сложное. Вам любой директор средней руки скажет, что с кадрами всегда напряг. А мне надо не просто найти какого-то залетного рубежника, которого, в крайнем случае, не жалко. Так еще и второго кощея, который поможет открыть ларь.
— Батюшко, я все, осмотрелся, — крикнул я в сторону леса.
Ответом мне послужила лишь тишина. Я со скорбью всего еврейского народа поскреб по ближайшему дереву. Неужто не слышит?
— Обиделся, по ходу, — сказал я Лихо.
— Леший такими сс… категориями не живет. Он не девочка, чтобы обижаться. Скорее решил тебя сс… проучить.
— За что⁈ — возмутился я.
— Ты вроде неглупый парень в целом, — вздохнула Лихо. — Но иногда сс… дурак дураком. Проучить от слова учить. Так поступают только с теми, кто сс… небезразличен.
Я вытащил телефон и тяжело вздохнул. Если честно, сейчас я бы очень хотел, чтобы батюшко на пару минуток проявил ко мне равнодушие и вывел меня из леса. Потому что путь до машины показывал семь километров. Хотя сюда мы шли тайными тропами около минуты. Однако делать нечего, пришлось брать ноги в руки, да топать.
К тому же Лихо решила присоединиться к лешему и тоже немного поучить меня. По крайней мере, она забралась в Трубку и вероломным образом не подавала никаких признаков жизни. Ну и пожалуйста, ну и больно надо. Вообще, ходьба вот так, наедине со своими мыслями, достаточно полезна. Помимо всяких физических упражнений, она позволяет упорядочить все в голове и разобраться в себе.
Правда, видимо, это надо было практиковать почаще, чем раз в год. Потому что в сейчас раз у меня ничего не получилось. В смысле, ответ на главный вопрос жизни, вселенной и вообще я не нашел. Точнее, его я знал и прежде: «Сорок два». Только мне он не подходил.
И что делать? Да ничего, пытаться продолжать дергаться по жизни. Глядишь, куда-нибудь выплывешь. Первым делом я набрал… не Инге, хотя собирался именно к ней, а Наташе.
— Привет, только о тебе подумала, — услышал я с той стороны.
— Я на эту уловку не куплюсь. Мне кажется, женщины всем так говорят. Это из разряда: «Мне ни с кем так хорошо не было».
— Какой ты скучный. Но я вообще-то о тебе думала. Может, не прям сейчас, но сегодня точно. Ты в Питере?
— Нет, в Выборге. А ты откуда про Питер знаешь?
— Здрасьте, не в деревне же живем. К тому же, ты там какие-то проблемы у Инги порешал, давно ее такой радостной не видела. Ну… — Наташа замялась. — Она о тебе справки наводила, узнала, что ты Князю в чем-то помогаешь.
— Ага, так помогаю, что того и гляди пупок развяжется.
— Так и будешь по телефону болтать? Давай заезжай, поговорим нормально.
Последние два слова были сказаны совсем другой интонацией. Не знаю, как женщины это делают. Будто кошка, которая съела рыбу и умывалась, промурлыкала.
Что уж тут говорить, я согласился. Во-первых, я в монахи не постригался. Во-вторых, Наташа меня привлекала. В-третьих, она действительно могла сообщить что-то интересное.
В общем, я завел Зверя и почти тронулся. Но все же вышел, поклонился лесу и сказал громко:
— Спасибо, батюшко, за науку! Очень дорожу дружбой с тобой!
Никто не появился и ничего не ответил. Однако на мгновение верхушки деревьев качнулись в такт. Мне показалось, что этого вполне достаточно. Вот теперь точно можно ехать.
Дом Наташи я запомнил, хотя был там давно. С того ужасного происшествия со спиритусом, которого наслал Врановой. Поэтому даже адрес в навигатор забивать не стал.
Казалось, что в Выборге мне ничего не может угрожать. Ведь это мой родной город. Питер — это да, чужой. Полный неприятных кощеев, Князьев, крона-Дракона. Вон как, даже в рифму получилось. А здесь — отчий дом. А дома, как известно, и стены должны защищать. И я опять ошибся. Или сработало мое невезение.
