Уникум (СИ) - Билик Дмитрий Александрович
— Да, но ты должна понять, нельзя сейчас ничего делать.
— Ты просто так спустишь это? Тебя могли убить. Ты сам применил заклинание? Она тебе нравится?
Вопросы сыпались один за другим, а я старался отвечать спокойно и максимально рассудительно. Нет, не спущу. Да, применил сам. Нет, не нравится. По поводу последнего, я, конечно, слукавил. Терлецкая привлекала. Как огонь манит мотылька. Однако в отличие от глупой бабочки я понимал, что там меня ждет только очередное членовредительство. Да и Катю чего лишний раз расстраивать?
— Представь, что будет с тобой, если ты тронешь высокородную?
— Я не собираюсь ее трогать, пару травок подложу, камень болотный. Она же сама могла его найти и в комнату притащить, — задумчиво прикидывала Зыбунина.
— Катя, нет, ты слышишь меня? Я тебя прошу.
Она испытывающе посмотрела на меня и встряхнула непослушными рыжими волосами.
— Аристократы чувствуют слабость. Если все им спускать с рук…
— А еще аристократы имеют силу. И об этом тоже нельзя забывать. Мстить любой ценой, не задумываясь о последствиях, слишком глупо. Никто не говорит, что мы не возьмем Терлецкую на карандаш. Просто лезть на рожон не надо.
Зыбунина кивнула, но я все же решил уточнить.
— Пообещай, что не сделаешь ей ничего плохого.
— Обещаю, что не попытаюсь в ближайшее время ее убить или серьезно навредить, — с кислой миной произнесла Катя. — Если ты веришь в обещание ведьмы.
— В твое верю.
Мы еще поговорили немного о том, о сем. Чуток об учебе, боевой стипендии, надвигающихся экзаменах и бале. При упоминании последнего у Зыбуниной загорелись глаза. Нет, не в прямом смысле, хотя я бы совсем не удивился, но тема ее здорово оживила. Я кивал, улыбался и делал вид, что мне необычайно интересно. Все для того, чтобы отвлечь Катю от ненужной в данное время мести. И вроде бы даже получилось. Уходила ведьма в весьма благодушном настрое, а я выдохнул. В любом случае надо поскорее возвращаться к нормальной жизни.
Друзья действительно заглянули вечером. Теперь медсестру отвлекал Рамиль, а Байков с Мишкой рассказывали новости. Среди одноклассников ходила версия, что я перемудрил с каким-то боевым заклинанием и только вовремя вмешавшаяся Терлецкая смогла меня спасти. Черт знает, кто это придумал, но так даже лучше.
Еще позже Светлана Борисовна принесла нечто вроде каши, видимо, раз я в аналоге больницы и питаться должен был соответствующе. Мало и скудно. На что оставалось лишь хмыкнуть. Воровские навыки Потапыча позволили мне к тому времени набить живот до отвала тремя видами ветчины, сырами, пирогами с ягодами, селедкой с луком и гречкой с маслом. В общем, множество «разных закусок, чтобы с голоду ноги не протянуть», до которых добралась мохнатая рука банника. Еще Потапыч настоятельно рекомендовал мне продолжить лечение настойкой, которая продемонстрировала свой целебный эффект (сам он уже несколько стопок навернул, «для профилактики»), но я отказался.
К утру следующего дня я выписался. Практически самостоятельно, хотя медсестра хотела оставить меня еще на пару ночей. Но я всем своим видом демонстрировал, что чувствую себя лучше, хотя это было немного далеко от действительности. Боль хоть и притупилась, но не ушла полностью, а шрам периодически пульсировал.
Но все же я вернулся в комнату, где меня ждал сюрприз в виде новой двухъярусной кровати вместо одиночки Рамиля. Друзья-таки уговорили Козловича переселить Мишку к нам. А так как ни одного противника данное предложение не нашло, теперь Максимов жил на той же высоте, что и я.
Уже в классе большинство наперебой стало спрашивать, что же случилось. Я придерживался официальной версии. Мол, шел, шел, применил заклинание, очнулся, гипс. А сам искал глазами Терлецкую, как и остальных высокородных. Но те отсутствовали. Почему мне это все не нравится? С самым простым и незамысловатым вопросом: «Какого лешего?» я обратился к Зыбуниной.
— Я обещала не убить Терлецкую и не ранить, — пожала плечами Катя. — А про легкую очистку организма разговоров не было.
— А почему всех нет?
— Ну извини, я же не знаю, из какой тарелки будет есть эта выскочка. Пришлось перестраховаться. Не бойся, дозировка малая, скоро очухаются.
— Оказывается, тебе не чужда гуманность.
— Нет, просто белесого гриба мало было, — легкомысленно отмахнулась Катя. — Так бы они у меня еще недельку в туалете жили.
Страховка от Зыбуниной, с которой я решил теперь ни при каких обстоятельствах больше не ссориться, длилась еще пару дней. Я периодически видел Куракина в сопровождении высокого общества аристократов в мужской уборной. Выглядели те не фонтан. А если выражаться точнее, фонтанировали, не дай бог каждому. Больше всего было жалко, Горленко. И брата, и сестру. Ребята пострадали лишь из-за происхождения. Но как сурово заметила ведьма: «Лес рубят, щепки летят».
На третий день аристократы бледные и немного осунувшиеся вернулись в класс. И все бы ничего, но при появлении Терлецкой грудь резануло невидимым раскаленным ножом. Однако я с честью выдержал ее взгляд, не подав и виду, что мне больно. Пристальнее Светы меня рассматривала разве что Катя. Но и с этим испытанием я тоже справился.
И страсти постепенно улеглись. Мы с Терлецкой старательно делали вид, что нас друг для друга не существует. Катя делала вид, что не замечает, что мы делаем вид. А Вика… Она и вовсе подошла ко мне почти сразу после выздоровления с весьма странными извинениями.
— Ты прости, я наговорила сгоряча, — сказала она, пряча глаза. — Конечно, сдавать я тебя не собиралась. И Козловичу про домового твоего говорить не буду. Просто вспылила.
— Да ничего, — отмахнулся я. — А если не секрет, откуда ты узнала о… домовом?
— Так Рамиль Таньке, соседке моей, растрепал. Вроде у вас живет существо одно, которое ты с Горелого Хутора притащил.
— Спасибо, я почему-то так и думал.
С болтливым другом в очередной раз была проведена серьезная беседа, чтобы он держал язык за зубами. А вот с Байковым мы вскоре все же откровенно поговорили. И Димка выдал неожиданную информацию.
— Создав любовное заклинание Терлецкая очень сильно себя подставила.
— Это как?
— Она обручена с Куракиным. Это дело решенное и в случае расторжения помолвки скандал будет дикий. Ну, и Терлецкие с Куракиными разругаются, само собой. Еще неизвестно, чью сторону займут остальные семьи.
— Нам это ну руку? — спросил я, пытаясь унять горячее желание отомстить.
— Ослабление великих семей? Кто знает. Если, я повторяю, если начнется борьба за сферы влияния, то, возможно, одна из великих семей может не справиться. И кто-то из благородных способен будет занять ее место.
Говорил Байков чрезвычайно заумно, но я вроде его понял. Свято место пусто не бывает. И если кто-то уронит знамя, обязательно найдутся те, кто его подхватит.
— Но это все в идеале. Подобный вариант развития событий сомнителен.
— Почему же? Я могу рассказать о заклинании. У меня и доказательство есть, — расстегнул я несколько пуговиц и показал шрам.
— И найдут тебя в туалете. Пошел ночью пописать, случайно поскользнулся и стукнулся головой о кафель. Минус один уникум, давайте минутку помолчим. Или в лесу пропал, в пруду утонул. Выбирай, что больше нравится. На то они и высокородные семьи.
— Так что же тогда делать? У нас есть оружие, но мы не можем им воспользоваться?
— А что, если надо использовать ситуацию с Терлецкой не чтобы поссорить высокородных, а наоборот, для укрепления отношения с ними? В общем, думать надо.
На том и порешили. Однако помимо сутевины с высокородными меня интересовало еще кое-что, способное повлиять на будущее. Так сказать, небольшой стартап.
— Я получаю две монеты в месяц. Одну ты, Рамиль и Мишка. С ним я поговорил, он в деле. Конечно, это мало, но все же намного больше, чем копить поодиночке на до третьего курса на какую-нибудь хрень. Нужно лишь понять, что именно мы хотим приобрести в сокровищнице у бабая.
