Витовт Вишневецкий - Такого в жизни не бывает
— Но как такое возможно в цивилизованных странах, разве могут люди в наше время прибегать к таким методам ведения допроса, а потом ещё и убить? — Услышанное так поразило меня, что я даже не обратил внимания на то, как дрожат пальцы моих рук. Заметив это, я сжал кисти рук в кулаки и задал вопрос: — А что сталось с тобой потом?
— Потом, — Павел как-то сжался или, правильнее сказать, подобрался весь и продолжил, — потом я прошёл через страх, ужас и обрёл бессмертие.
— Какой страх и ужас, какое бессмертие, Павлик?
— Я сегодня уже не человек, Витя, я житель и представитель мира, который вы люди называете Адом. Но представления человечества об этом мире крайне неверны и ошибочны. И попасть в этот мир дано не каждому. Да и обитают там не люди, это мир умров, сильных и могущественных существ, которым подвластно все во всех вселенных.
— Но ты же человек, Паша!
— Нет, Витя, я был человеком, а после своей физической смерти был обращён. Я умр и имя моё Варг. Смотри!
Я не верил тому, что видел. В течении 5–7 секунд Павел претерпел несколько волновых метаморфоз и превратился в серое, отливающее сталью существо. Он остался сидеть за столом, но стал выше меня на две головы. Форма тела напоминала человека, но это был не человек. От этого существа исходила волна неодолимой силы и мощи, мышцы, покрывающие костяк этого существа, всё время были подёрнуты рябью волнового движения, а голова, похожая на большой человеческий череп, светилась ярким голубым свечением миндалевидных глаз.
— Ты видишь то, Витя, чего не должен увидеть и знать, но ты мой друг и я посчитал возможным показать тебе истину! Ты никогда и никому не сможешь рассказать о ней, хотя и будешь всегда помнить её.
— А что с твоим коллегой?
— Ему повезло меньше, он остался в горах. Ответа на вопрос, почему я, у меня нет. Мне потом довелось увидеть видеоматериал о том, как меня нашли и извлекли из этого горного могильника, там осталось много выбеленных временем скелетов, но кто они, я не знаю, только один из них мне был знаком. Он был моим боевым товарищем. У тебя есть ещё вопросы?
— Да конечно! Как ты стал вот таким? Как возможно то, что ты умер и сейчас жив?
— Нет, Витя, я не живой в вашем понимании жизни, я мёртв, но во мне плещутся энергии миллионов живших существ. Разных, не только людей. Эти энергии собраны в разных уголках Метавселенной, они основа нашего существования, могущества и власти.
— А ваши тела, вот ты сидишь рядом и говоришь со мной, я могу дотронуться до тебя и сказать, что ты живой!
— И снова ты не прав, дружище! Ты не можешь дотронуться до меня, пока я в таком виде перед тобой. Моё тело — это только видимость, это чистая энергия. Ваши учёные называют её темной. Если ты протянешь руку и коснешься её, она может убить тебя.
— Но я же вижу тебя, ты вполне осязаем, — воскликнул я.
— Я уже говорил тебе, что это миллионолетиями сложившаяся энергетическая матрица. Ты видишь то, во что облекли мы себя очень давно, но мы можем принимать любую форму и объём.
На меня подуло ветром, и я увидел рядом с собой улыбающуюся Марину.
— Мариночка… — я привстал и потянулся к ней рукой, но стол вдруг стал более широким, и я не смог до неё дотронуться!
— Успокойся, Витя, это не Марина, — снова порыв ветра, и рядом со мной уже сидел Павел.
— Прости, — только и смог я выдавить из себя.
— Я давно знаю, как ты любишь Марину, ещё со школьных лет, а сейчас и она ответила на твои чувства. Моё появление не изменит её отношения к тебе, она полюбила тебя и будет любить всю свою жизнь.
— Но как такое может быть, ты же вернулся, — воскликнул я, — а Савелий Павлович, Лидия Ивановна?
— Не волнуйся, их память вернётся к моменту моего появления, и они ничего не будут помнить.
— Боже, я не знаю, во что мне теперь верить, — сказал я. — Как мне теперь жить, зная всю эту правду, которую ты назвал истиной?
— Не волнуйся, мой друг, я оставлю в тебе только то, что вырастит у тебя в душе крылья и заберу все твои сомнения и страхи. Ты хотел бы узнать что-то ещё?
— Мне бы очень хотелось узнать, что такое Ад и что такое Рай? У вас есть ответы на эти вопросы? Существует ли Бог и если да, то где он, что такое душа… у меня столько вопросов, что не хватит и жизни, чтобы на всё ответить.
— Ад, друг мой, это мир, в котором мы обитаем, это пространство и время, заполненные нашей энергией, рай же — это противоположность нам. Это светлая энергия звёзд, галактик и вселенных, это свет, несущийся в пространстве и времени. Он поглощает и напитывается только подобным себе. Ты спросил о Боге! Так Он и есть то, что воплощают в себе Ад и Рай! Это та Непостижимость, которая каждую секунду бытия становится больше, мудрее и непостижимее! Создавая новое для Себя, Она познает саму себя в своих созданиях. Это как игра, которой суждено развивать тебя самого, твои возможности и твою суть.
— Ты хочешь сказать, что светлое и тёмное — это две противоположности, который враждуют внутри Бога?
— Нет, Витя, это противоположности, но не враждующие друг с другом, а поддерживающие энергетический баланс Непостижимости! Её равновесие! А душа, мой друг, это сама Непостижимость, даровавшая разуму себя саму. Душа, друг мой, это дыхание Бога, это эманация, как говорят ваши теологи, которая наполняет всё, это то, что рождает и даёт толчок жизни, её разнообразию и неистребимости. Поверь, не будь так все устроено, Она давно бы погибла от скуки.
Надолго повисла тишина. Я смотрел на Пашу, а его взгляд был устремлён на стену поверх меня.
— Наверное, нам пора возвращаться, — спросил я друга. Паша посмотрел на меня отсутствующим взглядом, и я понял, что он решает какую-то одному ему известную задачу. Но вот его глаза обрели глубину, и Павел, усмехнувшись, ответил:
— Время не играет роли, но если у тебя нет больше вопросов, мы можем вернуться к моменту выхода Марины во двор.
— Думаю, мне было бы интересно услышать твой рассказ о том, как тебя возвращали к жизни, но, наверное хватит и того, что ты рассказал.
— Меня не возвращали к жизни, меня обратили, включив в энергопоток и тем самым наделив возможностями оперировать процессами Метавселенной. Если же говорить абсолютно приближено к действительности, я не живой и не мёртвый, я на самом деле есть сама энергия и процессы, в которых она участвует. Меня включили в самый высокий поток энергетического движения и развития, а так же воздействия на процессы самопознания и движения Бога к полному совершенству. Я — воплощение самого Бога на определённом уровне его бытия, и если у меня после нашей встречи останется хотя бы частичка памяти о том, кем я был и что меня связывало или связывает с вами, я не оставлю вас своей заботой и вниманием.
— Возвращаемся, Паша, — сказал я в ответ, — мне было очень приятно и полезно пообщаться с тобой. Хотя и сильно испугался поначалу.
Паша снова вспыхнул голубым сиянием, затем окутался густо-синим коконом, меня обдало холодной волной, и мы снова оказались в беседке.
— А вот вы где спрятались, — услышал я голос Марины, и она, сияя улыбкой, вошла в беседку.
Внезапно поднялся ветер, его порывы нагнули цветы к земле, запахло так, как пахнула опара теста у мамы в детстве, повеяло теплом, и неодолимая сила закрыла глаза. Облик Павла стал истончаться, колебаться, словно видение на самом верху пылающего костра, его черты стали едва уловимы и спустя миг растворились, словно Павла никогда и не было рядом. Спустя какое-то время я услышал слова звучащие из ниоткуда:
— Запомни Витя, это не мираж, не что-то иное, могущее вызвать у вас наваждение и вопросы потом, это моё прощание с вами. Моё время вышло. Не волнуйся, Марина будет помнить только то время, когда меня в этой реальности никогда после гибели не было! Люби её и береги, как мог бы беречь её я. На тебя, лучшего моего друга, оставляю ту, которую любил и которая берегла меня во всех моих трудностях. Сориентируйся в последующем после моего ухода времени и будьте счастливы! У вас встреча у моих родителей, сыграй свою роль, помяните меня и пусть всё катится в вашей жизни так, как я, будучи в своём теле и памяти, не смог бы обставить лучше! Прощай, друже….!
Марина вошла в беседку и, присев на край правого длинного табурета за столом, закрыла глаза и, замерев, словно подбитая на лету птица, вдруг вскинула голову. Глаза её вспыхнули небывалым светом и передавшимся мне теплом.
— Ты не поверишь, Витя, мне показалось, что ко мне прикоснулось само солнышко, обдав своим теплом и светом, я увидела Павлика живым и здоровым. Он махал мне рукой и что-то говорил, но слов его я не расслышала. Он как бы прощался со мной, а то, что исходило от его облика, насыщало меня невероятным сознанием счастья и понимания полного благополучия. Никогда такого не испытывала! Наверное, Павлик или его душа пришли к нам в день нашего поминовения его памяти.
