Софья Ролдугина - Кофе для истинной леди
— Что такое, леди Виржиния? У вас такое престранное выражение лица, — дипломатично поинтересовалась мисс Тайлер. Конная прогулка пришлась ей по душе, и настроение у Эвани было теперь отменное. — Дурные новости?
— Нет, скорее, хорошие, но уж больно неожиданные, — улыбнулась я и, сложив телеграмму, убрала ее в свою настольную книгу, в потайное отделение между двумя слоями толстой обложки. Еще не хватало, если чересчур любопытные слуги увидят нечто для них не предназначенное. — Однако время уже позднее, а чувствую я себя нынче неважно, поэтому обсуждения мы оставим на утро. А сейчас я собираюсь отходить ко сну. Магда, вода для купания уже готова?
— Да, да, да, леди Виржиния, — прощебетала она. — Уже давно. Розовое масло я подогрела, как вы любите, да? Помочь-то вам надо али сами управитесь?
— Сама, не беспокойся, Магда. И вы, Эвани, ступайте в свою комнату. Я позову, если понадобится — дверь между спальнями не запирается.
Мисс Тайлер покачала головой:
— Странновато здесь все устроено, леди Виржиния, не находите? Помещения сообщаются между собой, причем дверь спрятана за картиной; стены по два метра толщиной; сам замок древний… Готова спорить, что здесь есть даже тайные ходы, да хотя бы и в этой комнате. Может, действительно побыть с вами?
— Не стоит, — решительно отказалась я. — Не в первый раз гощу у леди Абигейл, и до сих пор меня в комнате никто не тревожил. Вряд ли что-то случится и на этот раз…
Я ошиблась. Точнее, я совершенно забыла об уговоре с близнецами — и потому ошиблась.
Горячая вода разнеживала. Ванна в гостевых апартаментах стояла тяжелая, медная, под старину — сидеть в ней можно было только поджав ноги. Сушеные розовые лепестки, распрямившиеся от влаги, плавали по поверхности. Рай, а не земная обитель…
Из сонного состояния меня вывел настойчивый стук в окно спальни. Ванна стояла в той же комнате, только за ширмой, и поэтому звук беспрепятственно достиг моих ушей и — прокатился дробно по нервам: гостевые покои располагались на высоте почти шести человеческих ростов. И если первый сигнал я еще пропустила, то второй выдернул меня из блаженной дрёмы. Я вскочила на ноги, расплескивая воду — розовые лепестки налипли на мокрую кожу. На счет «раз» — растерлась полотенцем, на «два» — накинула сорочку, а затем пеньюар, укуталась сверху в шаль и только после этого вышла в основную комнату, держа в подрагивающей руке свечу.
В окно снова постучали.
Надо сказать, что леди Абигейл была старомодна во всем. Окна даже в жилых помещениях по-прежнему оставались узкими и закрывались изнутри и снаружи на двойные ставни. А зимой еще и завешивались одеялом, чтоб не мешали сквозняки. Сейчас же, по теплому весеннему времени, заперты были только внутренние ставни, причем на одну щеколду.
Я осторожно коснулась задвижки, пытаясь сквозь щели разглядеть того, кто дожидался меня за окном, на умопомрачительной высоте, а тяжелый подсвечник на всякий случай перехватила поудобнее, чтоб если ударить — так ударить. И тут, когда нервы мои были на пределе, раздался сердитый, но, безусловно, узнаваемый шепот Кристиана:
— Гинни, да открывай же уже, чтоб тебя бесы по преисподней в тазу покатали! Мы с Дэнни сейчас околеем тут на ветру!
Резко выдохнув сквозь зубы — ну, маленькие паршивцы, еще получите у меня — я решительно дернула задвижку.
— Проходите, — шепотом пригласила я близнецов. — Только тихо. Магда и Эвани спят в соседней комнате, а я теперь графиня и мне надо блюсти репутацию. Два молодых человека ночью, в комнате — каково это?
— Наплюй на этих страшных молодых людей, — плутовски ухмыльнулся Даниэль, первым пробираясь в комнату. Вид у него и впрямь был озябший, так что мне даже стало жаль мальчишку. — Ведь сейчас рядом с тобой, Гинни, два джентльмена, которые защитят тебя от целой армии… у тебя на щеке что-то, неужели розовый лепесток?
Призвав на помощь всю свою невозмутимость, я сняла со щеки соринку и светски заметила:
— К слову, дверь в комнату прислуги не заперта, и нас в любой момент могут прервать…
Но близнецы не дали мне договорить. Лукаво переглянувшись, они одновременно подскочили к небольшому, но тяжелому на вид столу для цветов, почти бесшумно подняли его… и приставили к картине-гобелену, закрывавшей дверь между комнатами.
— Теперь не прервут, — уверенно заявил Кристиан и плюхнулся на диван, закидывая ногу на ногу.
Даниэль же сначала забрал у меня подсвечник, пристроил его на подставку, потом галантно подал мне руку, проводил к дивану, как к трону — и только после этого сел сам. На стул, чинно выпрямив спину и сложив руки на коленях.
Просто пай-мальчик.
— Что ж, рассказывай, Гинни, про свои бромлинские приключения, — с видимой небрежностью, скрывающей жадное любопытство, бросил Кристиан. — Газеты на всю Аксонию раструбили, как безумный парикмахер устроил охоту на герцогиню. Что там случилось на самом деле?
— Боюсь, журналисты изрядно приукрасили действительность, как это водится за ними, — сдержано улыбнулась я, чувствуя все нарастающую неловкость.
Еще несколько лет назад такие полуночные беседы были для нас в порядке вещей. После того, как мы чинно расходились по спальням под строгими взглядами Абигейл и Милдред, неугомонные близнецы обязательно пробирались в мою комнату. Иногда мы листали старинные атласы, довольствуясь лишь скудным огоньком восковой свечи, иногда я почти до рассвета рассказывала по памяти истории о знаменитом бабушкином путешествии или народные сказки. Особым успехом пользовались, конечно, легенды о привидениях, живых мертвецах и ду хах из-под холма. Порой, напугав друг друга до сладкой дрожи в коленках, мы долго не могли уснуть. А утром слуги подолгу будили нас…
Странная тогда была жизнь. Легкая, невесомая. А теперь я словно потяжелела разом. Леди, хозяйка, графиня — как громоздкие камни, привязанные к ногам. Раньше наедине с Крисом и Дэнни я боялась только того, как бы нас не подловила строгая Абигейл. Сейчас же у меня в голове постоянно вертелись глупые мысли: не слишком ли коротка сорочка? Прилично ли сидеть в обществе юношей — пусть и приятелей по детским проказам — босой? Как скажется на моей репутации сплетня о том, что…
— Гинни, — чуть громче, чем до того, окликнул меня Кристиан. — О чем ты так задумалась?
— Об угрозе своей репутации, — машинально ответила я и тут же прикусила язык. Но близнецы, вопреки обыкновению, не стали высмеивать «трусишку Гинни». Даниэль поймал мой взгляд и произнес совершенно серьезно и чуточку театрально:
— Леди Виржиния, можете быть покойны — ни я, ни мой брат никогда не поставим вашу репутацию под удар. Никто не видел, как мы спускались по веревочной лестнице в эту комнату, а хвастаться подобными подвигами — не в наших привычках, правда, Крис? — закончил он уже попроще, обращаясь за поддержкой к брату.
— Истинная правда, — кивнул тот и вдруг улыбнулся: — Не трусь, Гинни, мы тебя в обиду не дадим. А Абигейл, к счастью, давно оставила привычку проверять по ночам, как мы спим и не мешаем ли мы отдыхать дорогим гостям. Мне кажется, — помрачнел он, — что Абигейл в последнее время вообще не до нас. Она боится, что убийца все-таки доберется до нее, хотя в замке у нас кормятся четыре сыщика и добрый десяток простых «гусей». И двое постоянно дежурят у ее дверей и ходят за ней по пятам. Дэлингридж превратился в какое-то подобие Управления Спокойствия.
— Даже нам с Крисом пришлось… успокоиться. И бросить детские забавы, — с непередаваемым омерзением выдохнул Даниэль. Из уст шестнадцатилетнего юноши слова о «детских забавах» должны были прозвучать смешно, но веселиться мне почему-то не хотелось. — Но ничего, — повысил он голос. — Абигейл разрешила нам пригласить Винса… сэра Фаулера, ты его знаешь. Вот и повеселимся напоследок! Впрочем, и он тоже посмеивается над нами и говорит, что скоро нам придется забыть об эксцентричных поступках и вести себя, как подобает герцогам. То есть герцогу и скромному его брату, вечно пребывающему в тени, — заключил Даниэль с показной трагичностью.
Только я хотела поинтересоваться, почему это сэр Фаулер так уверен в подобном исходе, как дверь, прикрытая гобеленом, дернулась, и послышался приглушенный, но весьма взволнованный голос Эвани:
— Леди Виржиния, все в порядке? Мне послышался мужской голос. И дверь не открывается теперь… Леди Виржиния?
Братья с досадой переглянулись.
— А, в преисподнюю, — тихо выругался Даниэль и обернулся ко мне. Глаза у него странновато блестели. — Гинни, давай потом поговорим нормально? Возьмем с собой леди Стаффорн вместо щита от злых языков… Все равно она на ухо туговата и не услышит, о чем мы будем говорить.
— Леди Виржиния! — дверь задергалась интенсивнее, и я поняла, что Эвани с присущей ей энергией скоро опрокинет тяжелый столик. — Все в порядке?
