Падальщики - Наталья Николаевна Тимошенко
Сама Алиса Новый год любила больше остальных праздников. Она не была религиозной, поэтому Рождество и Пасха, несмотря на то, в интернате исправно красили яйца, не вызывали в ней особого трепета. Она не интересовалась политикой и историей, поэтому все эти Дни независимости, Конституции и прочих государственных флагов тоже проходили мимо нее. Глядя на фейерверки, взрывающиеся в небе в День города, она не могла не думать о том, что это просто зря потраченные деньги. Фейерверк закончится, люди перестанут смотреть в небо, опустят головы вниз и увидят раздолбанный асфальт. Придут в поликлинику и займут безумную очередь из-за нехватки врачей. Не смогут купить в аптеке нужное лекарство. И радость от фейерверка очень быстро погаснет. Даже день рождения свой Алиса не любила. Иногда, в самые депрессивные дни, думала, что лучше бы и вовсе не рождалась.
И только Новый год Алиса любила так сильно, как вообще можно любить праздники. Даже помнила, как праздновали его в детстве. БабАня доставала с антресолей деревянные коробки, в которых когда-то давно, задолго до Алисиного рождения, получала посылки на почте. В коробках этих, пахнущих пылью и еще чем-то сладким, лежали новогодние игрушки. Старые-старые, еще советские. Не простые шары, а настоящий зоопарк. Лисы, волки, зайцы, ежи. Фрукты, овощи, шишки, сосульки. Чего там только не было! Все игрушки были обернуты ватой, между слоями уложены старые газеты. БабАня осторожно разворачивала каждую игрушку, рассматривала, не появилось ли на ней новых сколов. Любовно протирала сухой тряпочкой, вешала на еловые ветви. Алиса в это время стояла чуть поодаль и боялась даже дышать. Восхищение, испытываемое ею в тот момент, наверное, можно сравнить лишь с восхищением космонавта, впервые глядящего на Землю с космической станции.
Накрывали ли стол, пили ли шампанское, ходили ли на какие-то утренники, Алиса не помнила. Как и не помнила подарков, за исключением домика, о котором рассказывала Леону. Но те игрушки, тот трепет при взгляде на них навсегда отложились в ее памяти.
Уже позже, после интерната, Алиса спросила у матери про игрушки. Но оказалось, что мать продала их вскоре после исчезновения отчима. Ей нужны были деньги, а за игрушки предлагали хорошую сумму.
В интернате празднованию Нового года тоже уделяли большое внимание, тратили много времени и сил. Во-первых, обычно в это время приезжали всякие спонсоры и просто неравнодушные люди, во-вторых, и директор с воспитателями старались порадовать воспитанников. И если спонсоров Алиса недолюбливала, их приезды казались ей лицемерными (вспоминать о бедных сиротках раз в год, чтобы потом написать об этом в соцсетях и газетах – разве это называется по-другому?), то к праздникам в самом интернате относилась очень хорошо. Делать украшения не умела, поэтому помогала на кухне.
После выпуска из интерната каждый Новый год Алиса встречала в компании друзей. Праздновали всегда дома у Матвея, поскольку только у него была большая и уютная квартира. Чтобы не тратиться на подарок каждому и не покупать какую-то ерунду, обычно играли в Тайного Санту. Еще в начале декабря тянули бумажки с именами друг друга и дарили тому, кто достался. Таким образом никто не оставался без подарка, и купить один нормальный уже не составляло труда. Если кто-то приводил с собой пассию, то подарок ей лежал только на его плечах. Когда Матвей и Вика начали встречаться, они стали покупать дополнительные подарки друг другу.
В этому году Алисе досталась Вика. И как бы ни был велик соблазн подарить ей сушеную мышь в коробочке или хотя бы живого таракана, Алиса несколько дней потратила на выбор чехла для телефона со стразами Сваровски. Самой Алисе такой подарок казался до смеха бессмысленным, но она знала, что Вика любит украшения и аксессуары, а чехлы и вовсе меняет едва ли не каждый месяц.
В этот раз компания предполагалась непривычно большой. Артем обещал привезти очередную девушку, о которой еще месяц назад и речи не шло. Его брат утверждал, что тот просто нашел себе подружку, чтобы не остаться в одиночестве на праздники, но Алиса сомневалась. Кто-кто, а Артем не стал бы так делать, зная, что придется покупать подружке подарок. Однажды он бросил девушку накануне Восьмого марта, чтобы не дарить ей цветы, которые в это время года неприлично дороги. Мирослава, краснея, тоже сказала, что пригласила парня. Алиса не сомневалась в том, какого именно. Без пары этот Новый год будут встречать только она и Арсений. Артем уже пошутил по этому поводу, но Алиса пропустила шутку мимо ушей: не встречаться с друзьями было ее непреложным правилом.
По традиции утром тридцать первого декабря Алиса, Мирослава и Вика собрались на кухне у Матвея, чтобы приготовить новогодний стол. Сделать это следовало к обеду, чтобы потом уйти гулять и собраться уже ближе к ночи. В гостиной до самого потолка возвышалась украшенная живая елка, под которой уже лежали красиво упакованные подарки.
– Артем, а почему твоя дама не помогает нам нарезать салаты? – поинтересовалась Алиса, когда близнецы втащили на кухню очередные пакеты с продуктами.
– Она вас боится, – заявил тот.
– Разве мы кусаемся? – приподняла красиво нарисованные брови Вика.
– Ты так точно откусить кусочек можешь, – ухмыльнулся Артем.
Мирослава тихо прыснула, Алиса отвернулась, чтобы никто не увидел ее улыбку.
– Короче, с нас торт, – добавил Артем, сгружая пакеты. – Инка у меня кондитер, будет по первому разряду все. А на салаты не ждите.
– Да мы и сами справимся, – заверила Мирослава.
Они действительно справились и уже в обед разошлись по домам, чтобы вечером снова встретиться. Алиса слышала, как Вика говорила Матвею, что им еще нужно успеть на какой-то концерт. Влад тоже увез куда-то Мирославу, а Алиса решила успеть поздравить своих.
То, что Леон на Новый год отправит всех по домам, стало неожиданностью не только для Алисы, но и для остальных.
– Я ожидал, что он отменит вечеринку, но что и нас всех отпустит – нет, – делился с Алисой мыслями Влад, когда они ехали в город.
Официально Леон объявил, что вечеринка отменяется в знак уважения скоропостижно скончавшемуся мэру, с которым они были хорошо знакомы, но на самом деле Леон воспользовался предложением начальника полиции максимально не отсвечивать.
Он собрал их всех сразу после гибели Рокотова. Объяснил, что еще сам не понимает, во что все выльется. Нужно пока вести себя тихо, никаких интервью никому не давать,
