Соня - Михаил Осташевский

С теми, кто нравится, всегда страшно разговаривать. Но сегодня не так. Злость на Соню просыпалась в нём. Любой вопрос о ней поднимал в воспоминании те сообщения, что он получил тем вечером. Сейчас ему хотелось лишь отомстить. Как сказала бы его матушка: «Не мстите за себя, но дайте место гневу Божию. Ибо написано: “Мне отмщение, Я воздам”, говорит Господь». Она это часто повторяла, когда Миша злой, весь в грязи, с фингалом под глазом приходил домой после школы.

В начальной школе злые дети частенько пинали его и называли деревенщиной, несмотря на то, что сами ушли не далеко. Но Бог не воздавал, поэтому Миша стал отвечать сам и вскоре от него отстали.

Тут же всё было серьёзнее. Сонины слова задели его до глубины души. Он еще не знал, что скажет ей, но он понимал, на что давить.

– Эй, ты меня слышишь? – Лера трясла его за плечо. Миша задумался и пропустил её вопрос.

– Ну чего тебе? – Он думал, что начнётся новая партия издевок, или она с кем-то поспорила, что сама заговорит с ним. Ему это было неинтересно. Он хотел побыть один.

– Миша, город маленький. Все видели, как ты гуляешь с ней, поэтому поговори со мной, – сказала Лера полушепотом, так, чтобы слышал только он.

Миша поднял глаза и слегка кивнул, давая знать, что он слушает.

– Я не знаю, чем именно она тебя обидела, ты можешь мне и не говорить, но я тоже от неё пострадала.

Миша удивленно поднял брови.

– Да, я сама не ожидала. Мы же раньше были подругами, я хотела её поддержать. Мы встретились потусить, а она напилась и разбила мой телефон, представляешь? – Лера достала из сумочки пятый айфон и показала разбитый в верхнем углу экран. – Конечно, я не стала никому говорить, всё-таки мы раньше были подругами, но раз она не только со мной такая агрессивная… Я не знаю… – Она помолчала, но, не дождавшись Мишиной реакции, продолжила:

– Я переживаю за неё. Конечно, я знаю, о её проблемах в семье, знаю, что она немного странная сама по себе, но я, – Лера понизила голос, – переживаю, что она села на вещества. Мне знакомые скинули фотографии с одной вписки. А насколько мне известно, у этих ребят плохая репутация. Они сидят на наркотиках.

– Покажи! – Миша занервничал. В голове появились теории того, что она была под чем-то, когда писала, что это не она настоящая.

Лера тыкала длинными розовыми ноготками по экрану в поисках нужных фотографий. Получалось дольше – сенсор очень плохо работал.

– Вот, посмотри, я пролистаю несколько.

На первой – небольшая компания, включая Соню, сидела на диване и пила. На второй – на фотографии Сони не было, но на том столе, что был перед ней, лежали таблетки в пакетике. Лера пролистала дальше. Миша не успел разобрать, но, кажется, увидел, что Соня где-то лежит.

– Ой, дальше наверное, тебе уже не стоит смотреть, – сказала Лера у выключила телефон.

– Что там было? Покажи!

Лера посмотрела на Сашу и сказала: – Наверное, ему всё-таки нужно знать, да?

Саша неуверенно кивнула.

– Я не могу сказать точно, не хочу, чтоб тебе было больно, но, кажется, она там с кем-то спала.

– Спала? – непонимающе спросил Миша.

– Ну, потрахалась…

Миша выдохнул и облокотился на спинку стула.

– Покажи.

– Там не совсем то, что ты думаешь, но…

– Покажи!

– Ладно, – ответила Лера и включила телефон.

На фото лежала Соня, а позади неё, засунув руку под её толстовку, лежал высокий брюнет. Кажется, они спали. Слова кончились, осталась лишь ярость.

Весь оставшийся учебный день прошёл в стрессе. Его раздражало всё, любой шум, любое слово в его сторону. Но Миша держал всё в себе. Он не хотел верить, что это настоящая фотография.

Выйдя из школы, он пошёл к Катиному дому. Они немного общались в детстве, и Миша до сих пор помнил адрес и номер квартиры. Мимо рынка к главному шоссе, через мост и направо вдоль заброшенного коровника. Он хотел узнать всё из первых уст. Миша знал, что фотография была сделана у Кати на вписке.

Подойдя к парадной, он увидел сидящую на скамейке Катю. Она поджала колени к подбородку и курила. Выглядела она несчастной.

– Привет, – поздоровался Миша.

Катя молчала.

– Классно сходили в тот раз, ну, к заброшенному дому.

– Ты чего пришёл?

– Я-я-я… – Миша растерялся, заготовленная речь, которую он придумал, пока шёл сюда, вылетела из головы.

– Ты из-за Сони? – спросила Катя.

– Угу.

– Ты уже знаешь, да?

Миша неуверенно покачал головой, он не знал, что именно имеет ввиду Катя.

– Она пыталась выпилиться, вчера. Наглоталась таблеток, порезала вены, – Катя крепко затянулась и на выдохе продолжила, – мне её мать так сказала. Я звонила им вчера.

Миша не знал, что ответить. Он пришёл за другими вопросами.

– Ты не знаешь из-за чего?

– Да больная она, вот из-за чего. Мне сказали, из-за какой-то фотографии. Мне её мать так сказала, она повторяла: «Вырезать, вырезать фотографию», – Катя снова затянулась и крепче прижала колени.

Миша кивнул.

– Думаю, я знаю, что за фотография.

– Правда? – удивилась Катя. – Значит, ты из-за неё пришёл?

– Да, я хотел узнать, что произошло на самом деле.

Катя кивнула. Пойдём, в дом, а там расскажу, что помню, – она сочувствующе посмотрела на Мишу, – я знаю, что она тебе нравится, честно говоря, по тебе сразу было видно, – сказала Катя и пошла в парадную.

Миша, не торопясь, поднимался по ступенькам на третий этаж. Первый пролёт пришлось идти чуть ли не на ощупь – не хватало света. На лестничной площадке третьего этажа было всего две квартиры. Он был здесь лет семь назад, но только по номеру догадался, где живёт Катя.

– Я помню, ты приходил на моё десятилетие, – сказала Катя, – тогда было много ребят, мы дружили почти всем классом. Что с нами стало потом?

Миша промолчал.

– Проходи на кухню, – Катя махнула рукой в сторону коридора.

В такого типа бараках предполагалась маленькая шестиметровая кухня, но родители Кати в свое время подсуетились и расширили её с за