Вероника Кузнецова - Старая легенда
"Конечно, приснилось, — решил Гонкур. — Нервы не в порядке, только и всего. Оно и немудрено после всего, что случилось, а всё-таки досадно: выдержка меня подвела. Хорошо хоть, что дед не знает, а то от стыда сгорел бы… Как пройдёт завтрашний день? Выдержит ли его госпожа Кенидес?.. Попробую уснуть. Надо расслабиться и ни о чём не думать… Ни о чём не думать…"
28
Гонкур задохнулся от боли и едва удержал крик, когда с дивана на него прыгнул Витас.
— Ты что?! — глухо простонал он, согнувшись пополам.
— Вы видите? Видите?!! Это он!!! — шептал мальчик, цепляясь за него. — ОН пришёл.
— Кто — ОН? — хрипел Гонкур. — Ещё раз прыгнешь — и я погиб…
— Смотрите! Смотрите! Он стоит в дверях! — лихорадочно быстро шептал Витас. — Да посмотрите же!
Мальчик весь дрожал. Встревоженный Гонкур посмотрел на дверь и разглядел неясные очертания фигуры в длинном и широком одеянии.
— Он пришёл за мной, — шептал Витас. — Он ищет меня. Не отдавайте меня ЕМУ!
Толкнув мальчика под стол, Гонкур стал вспоминать, где выключатель. Осознав, что выключатель находится около двери, путь к которой ему преграждает таинственная фигура, а спички остались в кармане пиджака на стуле у двери, он тоже тихо забрался под стол. Витас спрятался за его спину, крепко вцепившись ему в плечо. Гонкур недовольно пошевелился и шепнул:
— Не толкни меня ЕМУ под ноги. Посмотрим, что ОН будет делать, а потом решим, что делать нам.
Умом археолог понимал, что таинственный посетитель не мог быть призраком, так как призраков не существует, но неприятный холодок пробегал по коже и сердце учащённо билось перед возникшим перед ними непонятным и опасным явлением. Каково же сейчас бедному мальчику, убеждённому, что это их семейное чудовище явилось за ним.
— Не бойся, — успокаивал его Гонкур. — Если это он, то ему не поздоровится, ведь я не числюсь среди его потомков, так что мне он ничего плохого сделать не сможет, а вот я очень даже смогу.
— У вас есть нож? — прошептал Витас ему в ухо.
— Да, в кармане… Нет… Он лежит на полу.
Гонкур встал на четвереньки, дотянулся до ножа и вернулся под стол. Теперь, когда он был вооружён, ему стало спокойнее. Призрак это или не призрак, но врасплох он их не застанет.
— Он приближается, — шепнул Витас, барахтаясь за спиной своего защитника. Гонкур толкнул его локтем.
Тёмная фигура медленно и беззвучно приблизилась к дивану, и молодой археолог затаил дыхание. Фигура в нерешительности постояла перед креслом, нагнулась, выпрямилась и стала зловеще поворачиваться, словно осматриваясь.
Сердце в груди Гонкура бешено стучало, Витас за спиной от страха щёлкал зубами. Гонкур отодвинул мальчика, сжал рукоятку ножа и принял оборонительную позу. Он решил лишь оглушить призрак, и, только если это ему не удастся и Нигейрос окажет сопротивление, пустить в ход нож, но уж тогда действовать без колебаний. Он отпихнул Витаса ещё дальше, чтобы тот ему не мешал, привстал, опёрся рукой о пол и приготовился к прыжку.
— Где же вы? — дрожащим голосом жалобно спросил призрак.
— Рената! — воскликнул Гонкур и согнулся от неудержимого приступа смеха. Нож выпал из его ослабевшей руки.
— Куда вы спрятались? — вопрошала девушка. — Зачем вы меня пугаете?
— Мы совсем немного хотели тебя напугать, — отозвался находчивый Витас, вылезая из-под стола.
Гонкур зацепился за ножку стола и с грохотом упал, продолжая беззвучно смеяться. Наконец, он встал, дошёл до двери и зажёг свет.
Рената стояла с одеялом на плечах и удивлённо осматривалась.
— Почему здесь лежит нож? — вскрикнула она.
Молодому человеку стало нестерпимо стыдно своего недавнего страха.
— Мы… — промычал он. — Мы не знали, что это вы, иначе не стали бы вас пугать.
— Мы думали, что это господин Медас, — пришёл на выручку Витас. — Мы решили спрятаться, а он бы включил свет, осмотрелся, нашёл нож и решил, что мы стали жертвами Нигейроса.
Гонкура бросило в озноб от такой дикой чуши, но он кротко докончил:
— Тогда мы бы обнаружили своё присутствие… ну… например, лёгким покашливанием.
— А мне показалось, что кто-то из вас обнаружил своё присутствие громким падением, — сообщила Рената. — Зачем вам понадобилось пугать Медаса?
— Чтоб научить его стучать, прежде чем входить, — объяснил Витас, — и не пугать честных людей. А то входит, как призрак… То есть, это ты вошла, но если бы это вошёл он, то мы могли бы и испугаться.
Рената покачала головой и села в кресло, закутавшись в одеяло.
— Ничего, если я посижу здесь? — спросила она. — Мне страшно одной. А когда я шла сюда, я чуть не умерла от страха в гостиной: вспомнила Чораду и её призрака.
Гонкур печально кивнул. Рената их напугала, но сама испытала неменьший ужас. Похоже, весь этот дом и все его обитатели заражены ужасом. Вот, пожалуй, только Медас свободен от него. Спит себе и ни о каких призраках не думает. Про себя после недавнего случая он уже не мог сказать, что вовсе неподвластен потусторонним страхам.
— Прошлую ночь вы тоже провели здесь? — поинтересовался молодой человек.
— Да, — призналась Рената.
— Я принял вас за сновидение, — сообщил он и чуть не добавил: "За приятное сновидение", — но промолчал. Во-первых, это не было правдой, потому что он не знал, что за фигура сидела в кресле, во-вторых, он даже в полусне испытал беспокойство, а обо всём, что имело касательство к страхам, ему лучше было бы не вспоминать, и, в третьих, время для комплиментов было неподходящим.
— Ну что же, — бодро продолжал он, — произведём перемещения. Ты, Витас, переходи ко мне на пол, а вы, Рената, займите диван.
— Вчера я сбежала к вам от Чёрного кавалера, — призналась девушка, устраиваясь на диване.
— Вот как? — спросил Гонкур.
— Да. Я услышала его гитару и пришла сюда, потому что оставаться одной в своей комнате уже не могла.
— Скажите лучше, что вам ПОСЛЫШАЛАСЬ его гитара, — поправил её Гонкур, расширяя постель на полу и утепляя половину для Витаса.
— Может быть, но всё равно я очень испугалась. Если бы это, действительно, была его гитара, я бы, наверное, сошла с ума от страха. А если бы он появился передо мной…
— Что за глупости вы говорите! — возмутился Гонкур, которому стало тошно от разговоров о призраке. — Этот человек, если он когда-то и существовал, умер более двухсот лет назад, а его странные появления — всего лишь фантазии любителей мистики.
Рената горячо возразила:
— Вам легко это говорить, Гонкур!… Можно, я буду вас называть Гонкур?
Молодому человеку стало приятно.
— Можно, — разрешил он.
— Вам легко это говорить, потому что вы не потомок Нигейроса и вам встреча с ним не грозит. А вот нам…
— Ну почему же? — прервал её Гонкур. — По преданию, у Нигейроса нет резона меня убивать, но уж показаться-то мне он может.
— Вам смешно, — чуть не плача, сказала девушка. — А представьте себя на нашем месте. Уже три человека умерли…
— Четыре, — поправил Витас.
— Ну да, конечно, четыре, — поспешно согласилась Рената. — Кто будет следующей жертвой?
— Не вбивайте себе в голову этот вздор! — рассердился Гонкур. — И не пугайте мальчишку. Пока ничего сверхъестественного ещё не произошло и, если бы несчастную девочку не свели с ума страшные рассказы, всё было бы хорошо. Успокойтесь и не думайте о несуществующем призраке, потому что произошло слишком много реальных несчастий, не стоит добавлять к ним ещё и вымышленные.
— А мне тоже страшно, — признался Медас, давно уже незамеченным стоявший в дверях.
— Ещё один призрак! — воскликнул Гонкур.
— Я посижу с вами, — сказал Медас, садясь в кресло. — Одному на этаже очень неуютно и как-то… тревожно.
— Ложитесь на моё место, — предложил Гонкур, — а я переночую в вашей комнате.
— Гонкур, вы бесстрашный человек, — восхищённо сказала Рената.
— А вы не переоцениваете своё бесстрашие? — усомнился Медас.
— Если бы я верил в вашего призрака, то это можно было бы назвать бесстрашием, но я в него не верю, а вот спать очень хочу.
— Именно поэтому вы и спрятались под стол, когда я вошла? — с очаровательным ехидством поинтересовалась Рената.
— Ладно-ладно, — добродушно отозвался Гонкур. — Разумная осторожность никогда не помешает. Кто знает, может быть, это оказались бы не вы, не Нигейрос, а грабитель? Что тогда? Корить себя за беспечность? Надо быть готовым ко всему.
— Отчего это вам везде мерещатся грабители? — с двусмысленным сочувствием спросил Медас.
— А может, это чутьё сыщика! — воскликнул Витас, вступаясь за обожаемого друга.
— Или мнительность, — беспощадно вставила Рената.
— Ну вот, разобрали все мои недостатки, — с вздохом сказал молодой археолог.
— Какое у вас самомнение, Гонкур! — воскликнула Рената. — Почему все?
