Майкл Гамильтон - Никогда не оглядывайся

Гэллоуэй присматривался. Скатав ковер, Мэллори куском мела нарисовал большую пятиконечную звезду на голом полу и по углам звезды расставил пять маленьких металлических чашек. Затем наполнил их прозрачной жидкостью из узкой бутылки, стараясь не пролить ни капли. Наконец он выпрямился, достал высокую бутылку тонкого стекла из чемодана, откупорил ее и поставил точно в центре нарисованной звезды. Он добавил еще несколько кабалистических символов и взглянул на Гэллоуэя.

— Так. Я думаю, это все. Это должно удержать его, если мне удастся заклинание.

Гэллоуэй поджал губы.

— Я надеюсь, вы знаете, что делаете, — сказал он хрипло. — Боюсь, что я ничего не понимаю в этом.

— Это очень просто. Если в комнате присутствует полтергейст, а в данный момент я в этом уверен, то я смогу заставить его проявиться. Когда это произойдет, я с помощью различных магических заклинаний загоню его в эту бутылку. Попав туда, он будет заключен там и запечатан печатью Соломона.

— Я все еще не понимаю, но если вы избавите меня от этих дьявольских стуков, я буду только благодарен. Это опасно?

— Естественно, элемент риска всегда присутствует в делах такого рода. Этих тварей так просто не возьмешь. Хорошо бы, если бы у меня было время сделать более тщательные приготовления, но я думаю, что той системы защиты, которую я здесь устроил, будет достаточно. Обычно она бывает непроницаемой для этих сил.

Гэллоуэй очень беспокоился все это время. Мэллори еще раз все проверил, перешел на другую сторону и встал рядом с ним.

— Я хочу, чтобы вы внимательно выслушали все, что я сейчас скажу. Ни в коем случае вы не должны пересекать границы пятиконечной звезды. Если вы это сделаете, то будете уничтожены. Силы, которые защитят меня, боюсь, не смогут оградить вас. Делать все это меня заставляет слишком большая уверенность в том, что в этой комнате присутствуют силы зла. Я чувствую это во всем вокруг. Что-то страшное произошло здесь однажды, не очень давно. Что это было, я не знаю. Но возможно, сегодня ночью мы сможем выявить это. Тогда начнется битва. Я со своей стороны несу силы света, добра; против меня будут направлены все силы зла в этой комнате. Напряжение может достигнуть кризиса в любой момент. Может случиться, что зло победит. Не позволяйте обмануть себя и перейти границу звезды. Если вы сделаете это, то мы оба будем устранены.

— Убиты? — спросил Гэллоуэй.

Он почувствовал, как в нем опять поднимается страх. Какое-то время он пребывал в уверенности, что стуки прекратились. Они действительно прекратились, как будто сила, их породившая, приостановила свое действие и притаилась в темноте, выигрывая время, выясняя их намерения, готовясь отразить любой удар с их стороны.

«Пришло время, Сибрайт, — подумал он ожесточенно. — Сейчас я доберусь до тебя. Теперь ты не уйдешь! Уже год ты пытаешься свести меня с ума своим стуком. Но теперь с этим будет покончено!»

Его конечности задергались конвульсивно. Вернулась пульсирующая боль в глазах. Странные, искаженные картины мелькали перед его глазами, когда он наблюдал, как Мэллори входит в круг серебряных чашек, садится в угол звезды прямо на пол, выставив вперед руки, как будто в мольбе, и начинает бормотать таинственные фразы.

Гэллоуэй никогда не слышал ничего подобного. Картины появлялись и исчезали из его сознания. Тупое, слюнявое лицо злобно, почти победно ухмылялось, даже тогда, когда жизнь медленно, по капле покидала его. Слова звучали в ушах, обещая возвращение даже из могилы. И почему Сибрайт был так уверен, что умрет первым?

Легкая дрожь била его, глаза остановились на мужчине, сидящем в трех шагах: его губы двигались, глаза были вытаращены, лицо искажено в отвратительной гримасе.

Стуки появились снова с жутким грохотом. Никогда он не слышал их так громко. Они, казалось, шли отовсюду, ударяя в стены с дьявольским весельем.

Гэллоуэй старался не повернуть головы. Все это нереально, говорил он себе неистово, что-то неладно с его рассудком. И только присутствие постороннего делало все это правдоподобным, заставляя его измученное сознание останавливаться на этом.

Через мгновение он почти раскаивался в том, что позвал этого человека. Вдруг боковым зрением он увидел нечто темное и бесформенное, двигавшееся вперед мелкими шагами. Огромные тени, казалось, припали к полу в углах комнаты, другие жались к стенам, и все они повернули головы в сторону человека, сидящего в центре комнаты.

Гэллоуэй заставил свой взгляд сосредоточиться, стараясь сдержать ужас, охвативший его. Жуткое, громоподобное эхо ударов сотрясало комнату, било в стены.

Пятиконечная звезда на полу засветилась голубоватым сиянием, как будто была покрашена люминесцентной краской, но постепенно сияние стало угасать.

Мэллори откинул голову назад, жилы на шее напряглись. Пот градом катился по лицу, заливая глаза, но он, казалось, не замечал этого. Сильные, конвульсивные движения сотрясали его тело, когда он напрягся, чтобы удержаться и не выйти за границы звезды.

Стуки стремительно достигли ярости. Комната сотрясалась с грохотом. Непрерывный стук бил по голове.

Он хотел окликнуть Мэллори и рассказать ему правду об этом месте. Что здесь не обыкновенный полтергейст, с которым он сейчас борется, а что-то гораздо более злобное и могущественное. Он хотел рассказать ему, как он задушил Сибрайта холодным августовским днем год назад, не боясь его и словно вызывая исполнить свое обещание вернуться после смерти; как он замуровал его тело в стену за книжным шкафом во время ремонта дома. Сибрайт только хотел выйти из своей кирпичной могилы, чтобы встретиться со своим другом и убийцей. Вот и все, чего он хотел.

Гэллоуэй открыл рот, чтобы предупредить Мэллори, но в эту секунду дикий грохот сотряс весь дом и раздался страшный, дьявольский смех, так похожий на смех Сибрайта. Через секунду, он не успел повернуть головы, как раздался другой вопль, очень короткий, а затем длинный, продолжительный крик явной агонии.

Когда он повернул голову, Мэллори не было. Никаких следов его пребывания не осталось. Комната была спокойной, неожиданно пустой. Тишина пугала даже больше, чем шум, предшествовавший ей.

В сознании его бушевал хаос, близкий к безумию. Он должен уйти с этого места, пока у него есть еще шанс. Страх и бредовый ужас захлестнули его. Он чувствовал, как стучит кровь в висках.

В безумии он двинулся к двери. Не рассуждая, он заставлял свои ослабевшие, бессильные ноги двигаться. Одна и та же мысль преследовала его — Мэллори был уничтожен каким-то злом, оставшимся в этой комнате. Неведомая- страшная сила увлекла его на самое дно ада.

Его губы отказывались повиноваться, когда он попался закричать. Тишина длилась, но вдруг была резко прервана слабым стуком прямо за его спиной.

— Я знаю, ты здесь, Сибрайт, — крикнул он, слова внезапно сорвались с губ. — Ты хочешь, чтобы я повернулся посмотреть на тебя, но я не сделаю этого. Ты слышишь? Я не сделаю этого!

Он чувствовал, как сознание покидает его, хотел бежать, но ноги не слушались. Рука ухватилась за ручки двери, чтобы повернуть ее. Стук повторился, более интенсивно и громко.

Как будто назло ему, голова его начала поворачиваться своей волей. Он отчаянно пытался остановить ее. До сих пор у него было чувство, что пока он не обернется, с ним ничего не случится. Его пальцы ухватились за ручку двери. Мускулы шеи оцепенели. Сзади раздался громкий смех, повисший в воздухе. Безвольно, безо всяких усилий, голова его повернулась. Стук внезапно прекратился. От стены отделилась тень и направилась к нему. Серые, искаженные черты ее осклабились на него в пяти шагах. В комнате внезапно стало тихо-тихо.