Метка Проклятого - Юрий Соломин
Валик что-то залопотал, Ира обернулась, но сын спокойно играл в манеже, не пытаясь вылезти и не зовя ее. Миша. Надо было бы перенести его, хотя бы уложить на что-нибудь мягкое, но ей было неудобно поднимать его. Пришлось бы взять двумя пальцам за бока, а Ире казалось что это непозволительно, как-то унизительно по отношению к нему.
И в этот момент на нее накатило. Сложно сказать что послужило причиной. Встреча с демоном, жалость и сочувствие, или просто ведьмы развиваются таким образом, но она вдруг увидела Мишу иначе. Словно ее муж стал прозрачным, пронизанным переплетением разноцветных нитей и пятен.
Ира не знала, но примерно так мир видели носящие детекторы операторы. Похожим образом смотрел на мир Игорь, когда искал рукоять. Она рассматривала Мишу. Черное пятно вокруг правой кисти. От него тянутся тончайшие, практически невидимые нити, опутывающие тело ее супруга. А под этим черным пятном, виднеется сложный узор. Яркий настолько, что даже чернота, не может его скрыть.
Рисунок опутывает часть ладони, и низ предплечья ее мужа, красивый, но зловещий. Это проклятие. Вот оказывается как оно выглядит. И стоит ей всмотреться в темное пятно, как ноги подкашиваются. Слишком жутко, слишком чуждо. Это не людское, не демоническое. Даже когда она, находясь своим сознанием внутри перстня, разговаривала с демоном, ей не было так муторно. Нет, туда лезть не стоит.
Следующим что привлекло внимание Иры, были кляксы болотного цвета. Они казались чужеродными в этой цветовой гамме. Менее чужими чем темнота вокруг ладони, но все — же гостями. Голова, печень, желудок. И вдруг начинающая ведьма поняла, это алкоголь. Вернее его следы.
Завтра, а скорее уже сегодня вечером, ее мужу будет очень плохо. Так плохо, как наверно было после трансформации. И она решилась. Помня как она снижала боль и давление на свою голову, представляя защитный шлем, Ирина начала водить ладонью над телом мужа, думая о том, что счищает с него эту мерзость.
Кончики ее пальцев, казалось потеплели. Миша дернулся, застонал и снова затих. Медленно, осторожно, действуя только по наитию, и стараясь не задеть остальных нитей, жена счищала, снимала эти пятна, будто выкачивая мерзостную отраву из тела ее любимого.
Постепенно плесень стала поддаваться, выцветать, таять. Через полчаса все было кончено. В этот же момент ее муж задышал ровнее, и ей показалось, что он окончательно расслабился. Практически обнаженный он лежал на краю стола, Ира пока не сподобилась сшить одежду ему по размеру. Когда только все началось, она сделала ему что-то типа накидки, благо на улице лето, и в квартире тепло.
Все эти события, которые словно лошади на скачках, летели опережая друг друга, не оставляли места для вот таких бытовых мелочей. Само собой такая одежда не могла быть удобной, и Ира пообещала себе что обязательно устроит мужу максимально комфортный быт, раз уж они получили такую передышку.
Валик, все-таки выбрался из манежа и подполз к маме. Он уже научился ходить, но пока предпочитал передвигаться на четвереньках. Так и быстрее, и безопаснее. Подполз к Ире, подергал ее за край халата, попытался встать держась за него. Мама быстренько передвинула чашку та, чтобы Валик случайно не заметил уменьшенного папу, и развернувшись со смехом подхватила его на руки.
-Соскучился мой маленький? Мой холосенький!
Вот так, болтая с сыном, она отнесла его обратно в манеж, и не слушая недовольного — Ма! оставила его там. Взяла книжку, начала читать сказку о трех поросятах. Валик быстро успокоился, начал тянуться к книжке, ему очень нравились красивые иллюстрации, пока что больше чем содержание сказки. Дождавшись пока он окончательно увлечется листанием страниц, Ира тихонько отошла от сына и вернулась на балкон.
Миша продолжал спать. Начинающая колдунья вновь попробовала сконцентрироваться чтобы увидеть его тело переплетением нитей и красок. Но на этот раз ничего не вышло. Муж, с которого окончательно сползла накидка, вдруг завозился, и практически свернулся калачиком. И тут до нее дошло что он банально замерз!
Больше не колеблясь, Ира осторожно подняла его, и положила на ладонь левой руки, накрыв правой, стараясь согреть, немного опасаясь того, что он проснется. Нет, спал Миша крепко, и тогда она перенесла его в коробку заботливо уложив на вату и накрыв импровизированным одеялом.
Материнские чувства к мужу.... И ничего невозможно изменить. Ира вздохнула. Она немного опасалась будущего. Теперь, когда они смогли уничтожить потенциальных преследователей, она боялась что ее муж снова начнет впадать в депрессию.
Да, у них будут еще те задачи, переезд, потенциальная продажа квартиры, выбор куда ехать, покупка или аренда жилья. Кроме того ей как-то надо развивать подаренные способности. Валик требует внимания и воспитания. Но проблема в том, что везде и всегда придется действовать ей одной.
И куда постепенно качнется настроение ее мужа в такой ситуации? Ирина всерьез опасалась, что только вниз. Малыш закончив рассматривать картинки, вновь потянулся к маме. Она помогла ему выбраться наружу, и они начали ходить по комнате. Валик шагал, держась за мамины руки. Обследовав комнату, попытался залезть на стол с коробкой. Когда не получилось, расстраиваться не стал, а потянул маму на кухню. Ира с удовольствием играла с ним, рассказывал о предметах на которые Валик показывал ручкой, но мысли ее постоянно возвращались к мужу.
Проснулся Миша, как ни странно, отдохнувшим. Ему понадобилось некоторое время чтобы понять где он находится, и поняв это, он испытал смешанное чувство досады и благодарности. С одной стороны, просыпаться на мягком ложе было значительно приятнее, но с другой, он понимал как сюда попал.
Проклятый не был глупцом, не собирался закрывать глаза на реальность. Да, теперь жена будет носить его на руках. Увы, теперь некоторые вещи сделать без ее помощи, не то чтобы сложно, а просто невозможно. И не стоит психовать по этому поводу, делая вид что ничего не изменилось. Но кто сказал, что при этом он должен радоваться?
Потом до него дошло, что в окружающей реальности присутствует некая неправильность, что-то идет совсем не так как должно. Ему понадобилось около минуты прежде чем он догадался: нет похмелья. Михаил никогда не умел пить. И хорошее самочувствие после попойки, мог сохранить лишь одним способом — пропуская каждую вторую рюмку. Или, что еще лучше, каждую первую.
Даже в тот момент, когда он пребывал в депрессии после уменьшения, пил он на самом деле не так уж и много. Срабатывал инстинкт самосохранения. А Ира, так сильно переживала по большей части из-за того, что банально не
