Чёртовы колядки - Алёна Берндт
– Но… но… ты их ешь?! – заикаясь, спросила я.
– Ну… можно и так сказать, если тебе понятнее, – улыбнулась Ева…
Она была… сейчас она была просто очаровательна! Лицо, свежее и не такое бледное как раньше, будто налилось жизнью, красотой. А Ева продолжала свой рассказ…
– Они селятся в таких местах, где есть… разлом, люди бы так это назвали. А Питер – как раз очень подходящее имеет для этого расположение. Здесь они могут удержаться на месте, уходят отсюда, но через время всегда возвращаются. Вот тут-то я их и поджидаю. Потом я их… ликвидирую, а за мной приходят другие и закрывают разлом. Знаешь, почему здесь квартиранты не задерживались надолго? Да потому что те, кто слабее, «цепляли» одного из здешних «кровососов», а кто посильнее, к кому не прицепиться, всё равно нехорошо здесь себя чувствовали и старались поскорее съехать. А теперь, после меня, когда я перееду отсюда в новое жильё, ты без труда сдашь эту квартирку хорошим людям! Давай-ка я тебе горяченького подолью, а то чай у тебя совсем остыл! Говорю же – выпей чаю, тебе будет лучше!
Я пила чай и думала… да она прикалывается надо мной, вот всё! А я грохнулась в обморок от… от чего-то другого, может быть, давление упало у меня – было такое не раз. К тому же меня немного мутило, хотя с каждым глотком чая мне становилось немного лучше.
– А ты ничего, крепкая! Кстати, – сказала Ева, забрав у меня опустевшую чашку, – Ты знаешь… почему твоя жизнь так тяжело складывается? Могу показать, если ты пообещаешь не впасть с истерику и всё такое.
– Не впаду! – буркнула я, – Покажи.
Через несколько минут шторы в комнате снова были задёрнуты, окно заперто, а мы с Евой сидели на полу друг напротив друга таким образом, что я оказалась лицом к большому зеркалу в старой обшарпанной раме.
Глава 4
В большом зеркале отражалась немного странная, но в принципе обычная картина – две девушки уселись по-турецки, на потёртом и немного выцветшем от времен ковре. Я подумала, что всё это глупости, и как я вообще позволила себя в это втянуть! Но вдруг…
Ева взяла меня за руки, и как только её горячие пальцы коснулись моих рук, отражение в зеркале дрогнуло, потом по нему вдруг пошли круги, словно по воде. Поверхность зеркала дрожала и изгибалась, и вот в ней уже не Ева… в этой картине я осталась лишь бледной серой тенью, передо мной сидело нечто мощное, сильное, скалящее в улыбке острые клыки…
– Гляди, – прогудело нечто и указало куда-то вверх, – Постарайся разглядеть и запомнить хоть что-то!
Я подняла глаза и увидела, что позади той тени, которой я была сейчас, стоит черное бесформенное существо, глаза его терялись в расплывчатой тьме, а его рот… был словно чёрная воронка, и от меня в эту самую воронку тянулась тонкая белёсая ниточка.
Отражение заколебалось сильнее, то, кого я звала Евой, сильнее сжало мои руки и тот, тёмный, сильно вздрогнул и отступил от меня. Ниточка прервалась и мне стало легче дышать, но голова сильно кружилась, я уже почти теряла сознание…
Очнулась я снова на диване. В этот раз Ева уже не предлагала мне чаю, она сама выглядела немного усталой и пристально смотрела на меня.
– Видела? Ничего себе, как ты его «откормила»! Здоровый!
– Оно… оно…, – я задыхалась несмотря на вновь открытое настежь окно, и не знала, как правильно задать вопрос.
– Оно «выпивает» тебя. Пока ещё у тебя есть силы сопротивляться, ты ещё можешь восполняться, но на жизнь у тебя остаётся мало ресурса. Отсюда и невезение, и провалы всякие, несчастья и неудачи.
– Но как?! Как так получилось, почему… я?
– Вот ты сейчас думаешь – судьба такая, – покачала головой Ева, – А судьба тут ни при чём! Это «подарок» от какого-то нехорошего человека. Ты его видела, я только что тебе его показала!
– Я не видела… видела только то, что… что стояло за мной, с красными глазами!
– Нет! Ты не туда смотрела! Это и так понятно, что у тебя «жилец» на плечах висит! Нужно было смотреть шире! Вспоминай! – требовательно заявила мне Ева и тряхнула за плечо.
Рука её была горячей и твёрдой, от толчка у меня даже зубы лязгнули. Я постаралась сосредоточиться и вспомнить, но перед глазами плыли только круги, подобные тем, что я видела в зеркале. Ничего вспомнить я не смогла, сил не было ни на что, как я ни старалась. Ева нахмурилась, глядя на мои терзания, но сжалилась.
– Ладно, отдохни пока. Видать, само придёт. Но учти – если станет что-то сниться про то, что ты в зеркале сейчас видала, постарайся запомнить! Иначе мы ничего не сможем сделать с… этим. Езжай домой, сейчас такси тебе вызову. Но не затягивай, оно теперь знает, мы его видели… знает, что мы ищем путь покончить с ним, и будет тянуть тебя сильнее. Может и… до конца вытянуть.
– А… а что же мне делать? – растерянно глядя на Еву, промямлила я.
– Вспоминать! – отрезала Ева и сунула мне в руки какой-то мешочек, – На вот тебе, там чай травяной, завари себе дома и пей, немного тебя подкрепит. И помни, до новолуния мы должны его… победить, – Ева вдруг хищно облизнулась, – Иначе тебе кранты!
На ватных ногах я вышла из подъезда и уселась в машину такси. Голова гудела, язык плохо ворочался во рту, когда я попыталась назвать таксисту свой адрес, но тот не оборачиваясь бросил, что адрес видит в программе.
«Наверное, он подумал, что я пьяная, – подумала я, – Ой да и ладно… а у
