Когда гаснут звезды - Пола Маклейн

Уилл подается вперед, его вопрос вторит моему собственному безмолвному вопросу.

— Они ничего не заподозрили?

— Очевидно, парень просто пританцовывал, как будто это место принадлежало ему. Задняя дверь была не заперта. Может быть, это друг семьи, подумал он.

— Тем не менее, это чертовски смело, когда ты знаешь, что тебя заметили, — отвечает Уилл.

— На улице тоже были свидетели, — добавляет Баррези. — Теплый вечер пятницы. Люди в парке. Много пешеходного движения.

Достаточно легко представить, что описывает сержант, человека, которого не волнуют ни свидетели, ни время суток, ни последствия, ни риск, который, однажды сработав, заберет Полли, несмотря ни на что.

Такая безрассудная уверенность отчасти объясняет, почему некоторые преступники способны совершать похищения у всех на виду, даже средь бела дня. В 1991 году в маленьком горном городке Мейерс, штат Калифорния, недалеко от озера Тахо, автомобиль сбил одиннадцатилетнюю Джейси Дугард, когда она шла к своей автобусной остановке. Несколько ее одноклассников наблюдали, как на Джейси напали с электрошокером и затащили в машину. Ее отчим тоже был свидетелем похищения и пустился в погоню на своем горном велосипеде, но не смог угнаться за ней. Машина умчалась прочь. Немедленно были начаты масштабные поиски, но Джейси исчезла.

Два года и три месяца спустя ее все еще нет, но я очень много думаю в кабинете Баррези, даже когда он переключает передачу и начинает рассказывать о семье Полли.

Ева недавно рассталась со своим вторым мужем, который стал отцом сводной сестры Полли, Энни, которой было всего шесть лет. Возможно ли, что между ними существовала напряженность или что Марк Клаас был недоволен условиями опеки? Баррези хватался за соломинку.

— Подозреваемый не стучал и не колебался, — говорит он. — Это может означать, что он знал жертву, имел доступ к дому и знал о нем.

Я знаю шансы так же хорошо, как и он, что менее чем в пяти процентах случаев преступник — незнакомец. Но у меня уже есть предчувствие, что это дело перевернет все шансы, может быть, даже многие из них.

— Время покажет, — предлагаю я. — Что-нибудь еще, чем вы можете поделиться?

— Вы можете отправиться на место происшествия, если это поможет. Мы очистили периметр. Вы ничего не сможете испортить.

— Спасибо, — говорит Уилл. — Как поживают другие девочки? Друзья Полли?

— Это несколько храбрых маленьких девочек. Они только и делали, что сотрудничали с нами с позднего вечера пятницы. У обоих их домов дежурят офицеры. Я полагаю, что они еще какое-то время не будут готовы вернуться в школу.

— Я бы никогда не вернулась, — говорю я.

— Нормальность иногда помогает, — объясняет Баррези.

Я киваю, не желая противоречить сержанту в его собственном кабинете. Но про себя я думаю о единственном, о чем могу думать. Для этих девочек, точно так же, как для одноклассников, которые видели, как на Джейси Дугард напали на улице у них на глазах, точно так же, как для Грея Бенсона, который наблюдал, как его лучший друг исчез в никуда, нормальность должна была быть исключена надолго, может быть, даже навсегда.

— 26-

Дом Евы Никол является частью сонного и безмятежного жилого района примерно в миле от центра города. Квартал огорожен канатом, поэтому мы паркуемся неподалеку, пересекая Викершем-парк под лиственными вязами и платанами. Я могу представить его таким, каким он должен быть, полным визжащих детей на кривобоком тренажерном зале в джунглях и качелях, матерей, сплетничающих на деревянных скамейках и за столами для пикника. Сегодня здесь нигде нет ни души.

Полицейская лента была натянута через частокол, окружающий маленькое серо-голубое бунгало в центре квартала, симпатичное и ухоженное, но в остальном невзрачное, с белой отделкой и большим эркером. Цветы в горшках поникли на переднем крыльце. Почтовый ящик набит циркулярами Safeway. Это любой дом в любом маленьком городке Америки, только это не так.

Нам не нужно стучать. Дверь распахнута настежь, сразу за ней стоят два офицера в форме из полиции Петалумы. Уилл показывает свой значок и произносит имя Баррези. Он позвонил нам заранее, что все упрощает. Очевидно, Ева и дочь Энни отправились погостить к друзьям неподалеку. Я думаю, это гуманное решение. Два криминалиста осматривают комнату Полли… по-прежнему или снова. Кухня была превращена во временную штаб-квартиру для команды ФБР во главе с Родом Фрейзером.

— Рад видеть тебя, Анна, — говорит он, беря мою руку своей, теплой и твердой. Он тяжелее, чем я помню, и его линия роста волос отступила. Десять лет могут сделать это. — Хотел бы я, чтобы это произошло при более счастливых обстоятельствах.

— Я тоже, — говорю я, хотя, честно говоря, «счастливые» — понятие относительное в нашей работе.

На кухне Евы Никол возникает странное чувство отстраненности, нарушенной нормальности. Табель успеваемости Полли на холодильнике под магнитом для гамбургеров, фотография Полли и Евы, сделанная в отпуске, с завитыми краями, обе в ярких платьях, щурятся на солнце с одинаковым дерзким счастьем, упругие волосы Евы развеваются, закрывая часть улыбки Полли. Каждый предмет в комнате излучает заряд интимности и открытости. Банка Орео на прилавке рядом с конвертом, полным вырезок из купонов. Кошачьи часы над холодильником с раскачивающимся взад-вперед хвостом.

— Я приехал сюда ночью, сразу после полуночи, — говорит Род.

— Девочки все еще были здесь? — спрашивает Уилл. — Две подруги Полли?

— Джиллиан Пелхэм и Кейт Маклин. Они наши главные свидетели. Мама крепко спала и ничего не слышала. Как и Энни, сестра Полли.

— Думаю, это благословение, — говорит Уилл, в то время как внутри мое сердце разрывается из-за нее. Когда этот монстр пришел за ее дочерью и приставил нож к ее горлу, Ева была без сознания, неспособная прийти на помощь Полли.

— Мама и Энни легли спать около половины десятого, — добавляет Род. — Девочки веселились всю ночь, играли в переодевания и настольные игры, наносили друг другу макияж. Примерно в половине одиннадцатого Полли вышла в гостиную, чтобы взять спальные мешки для девочек, а парень стоит в холле с обнаженным ножом. Крупный парень,