Виталий Гурин - Истина о мастерстве и героизме
За ней путники увидели длинный темный коридор провала.
— Пойдем, — сказал Торвальд, — мы пришли.
Алексей и Виталик переглянулись и кивнули друг другу.
0001
Девушка была прекрасна и уродлива одновременно. Как только ребята её увидели, их охватили двойственные чувства — дикое желания в обладании этой девушкой и убраться от неё подальше.
Она молчаливо смотрела на них своим немигающим взглядом, и казалось, улыбалась. А, быть может, смотрит с отвращением.
Виталик набрал полную грудь воздуха, ну или как он тут назывался, для того, чтобы начать говорить. Однако девушка, приложила указательный палец правой руки к своим губам и покачала головой влево и вправо.
Парни поняли, что им нужно молчать.
Девушка подошла сначала к Алексею и осмотрела его с ног до головы. Парень готов был поклясться, что от её взгляд касался кожи, будто рука.
Затем той же самой процедуре досмотра подвергся Виталик.
— Вы пришли ко мне, чтобы получить оружие против Тьмы. — девушка начала говорить. — Что ж, если чем–то и можно сейчас остановить тьму, то только моим оружием. Но, зачем? Разве тьма не есть отражение света? Разве они не противоположны в одном целом? Впрочем, я вижу, что вы сами не знаете.
Парни продолжили стоять молча.
— У меня есть то, что вам нужно. — словно по мановению ветра в правой руке девушки оказался меч, в левой — пистолет. Меч она протянула Виталику, а пистолет Алексею.
— А теперь, покиньте это место, — мягко произнесла девушка, — вам больше здесь нечего делать. Я отправлю вас в пустоши. Ваш Торвальд уже там. Мы ещё встретимся, когда вы закончите свой поиск.
Ребята изумленно осматривали преподнесенные подарки.
— Как вас зовут, — не удержался и спросил Виталик.
— Время, — ответила девушка.
Х х х х
В пустошах все было по–прежнему. Те же пустоши. Прямо как в первый раз появления Алексея здесь.
— Все–таки, ствол будет лучше, чем меч, как ты думаешь? — спросил у друга Алексей.
— Не знаю, — проговорил Виталик, — помнится на корабле ты своей пукалкой много не настрелял по демону, в то время как Торвальд разрубил зверюгу мечом.
— Ха, — произнес Алексей, — посмотрим, посмотрим. Да, Торвальд?
По каким–то причинам варяг был опечален.
— Торвальд, что случилось? Почему ты грустный? Потому что с нами не можешь пойти? Дак мы же вернемся скоро. Дела сделаем и вернемся, — попытался Виталик утешить варяга.
— Опечален я не потому что не могу отправится туда, а потому что омерзительна мысль как вы туда попадете.
— Как? — спросил Алексей.
0 0 0 0
Что должно быть сделано, то будет сделано. Когда мечущаяся душа закалится на наковальне твоего последнего испытания, Путник, тени расступятся перед тобой и встанут на колени. И ты поймешь, что действительно создан по образу и подобию Творца. Ты поймешь, что последние границы разорваны и наступила свобода. Мирная, созидательная свобода. Ты почувствуешь свой разум так, как он был задуман — разумом демиурга.
А лес был очень стар, Путник. Блеклый свет луны, еле пробивался через густые кроны деревьев. Все же он пробивался и падал на пятачок внизу. Возле старой заброшенной церкви.
В круге, у четырех зеркал, установленных перекрестием, находились два трупа.
Ночь окутала лес, Путник. Ни человек, ни зверь не смог бы увидеть ничего в этом мраке.
Однако, если бы он смог, он бы увидел невероятное. Он бы посмотрел на отражения в зеркалах, Путник, и увидел бы эти отражения. Он бы увидел, как за пеленой мрака, через тусклый лунный свет, в глубине зеркал, отражения двух трупов зашевелились. Сначала медленно. Затем отражения перевернулись со спины на грудь. И, нехотя, опираясь на остатки разлагающихся рук, поднялись на ноги. Медленно, покачиваясь отражения трупов бы направились бы к зеркалам.
И, вот, сквозь зеркала они молчаливо смотрят в реальность. Осматривают свои настоящие трупы, безмолвно лежащие в кругу. А затем, отражение мертвого Алексея размахивается с той стороны зеркала и ударяет в него. Отражение Виталика молчаливо стоит за спиной Алексея.
Оно одобрительно кивает. Отражение наносит ещё один удар изнутри зеркала.
Все четыре зеркала разбиваются.
Немногочисленные, оставшиеся, потускневшие от времени иконы старой церкви, заплакали кровью.
XIII О мастерстве и героизме
Ищи меня там, где закончится время
Милостивый Черный Змей, последний из Богов первых, наших предков. Внемли слову моему, ибо взор твой простирается за пределы царства нави. Не слышь меня, но слушай, ибо у меня нет времени.
Злым провидением судьбы двое невинных были вычеркнуты из книги живых, но помыслами зла и святости не были вписаны в книгу мертвых.
Направь, о великий Повелитель Смерти, заблудших чад своих, что по вине нашей великой и греховной злобе оторвались из–под твоей опеки. Дай им больше разума, чтобы не убояться зла, помоги на добром слове.
Ибо сегодня ночью, совершили мы великий грех. И пусть не ради прихоти, но во благо, но зло приумножилось.
Мы все скрывали в своем нутре зверя. И сегодня мы переступили эту черту. Звери вырвались на свободу и не будет их неупокоенным душам покою, пока не дойдут они до другой грани. Если смогут. Так помоги им, Господи, помоги вверенным тебе в паству, и забранным из под крыла твоего на время.
Сказав это, Тихон, затушил в избе все свечи. Славик и Лена молчаливо слушали его, не проронив ни слова всю ночь. Эта ночь была особенно длинной.
38396
Ничто не могло остановить зверя. По крайней мере из того, что попадалось ему на пути. Возможно, смог бы солнечный свет, возможно, но он спрятался в страхе перед зверем этой глубокой ночью.
Он трусливо забился в покрывало тьмы. Спрятался в подол своей подруги–луны.
Но, все же, днем он был очень ярким, поэтому–то ночью его свет тускло освещал землю из–за этого подола.
Он поглядывал на зверя в страхе, издалека.
Потерянные и проклятые, отвратительные самому земному существованию, оскверненные и уродливые создания опустошали все, что находилось у них на пути.
Зверь не понимал ничего. Он хотел рвать, убивать, грызть. Он хотел есть. Он хотел выпить их всех до дна, чтобы насытиться.
Сначало зверь повстречал по дороге двоих бомжей, затем влюбленную парочку ночью на шоссе в автомобиле. Потом семейство из двоих родителей и двоих маленьких детей.
Когда зверь сделал последний глоток крови из шеи двух полицейских, которые патрулировали шоссе, или просто оказались на пути зверя, разум начал возвращаться в тело Виталика.
Он ещё чувствовал голод. Боже, ни живой, ни мертвый он никогда не хотел так есть. Все тело ломало и чесалось от ожогов. Глаза потеряли четкость, потому что сгорели при жизни. Его бросало то в жар, то в холод. Он весь дрожал. А ещё голову наполнили какие–то голоса. Голоса теперь не покидали его голову. Его собственные мысли, но почему–то раздвоенные или троящиеся, или четверки — тысячи их. И каждый имел свою точку зрения на ситуацию, которой всенепременно желал поделиться с Виталиком. И все же — безумие отступило.
И все же, Виталик, начал что–то понимать. Зрение постепенно начало возвращаться. Он окинул взглядом обстановку вокруг. Первым, что бросилось в глаза — патрульная полицейская машина с открытыми дверями. Пустынное шоссе. Проливной дождь. Два мертвых полицейских. У каждого были рваные раны по всему телу. Отсутствовали конечности. Похоже, зверь разрывал их голыми руками и зубами во время безумия. Затем Виталик увидел поодаль автомобиля какое–то движение. Это был Алексей. Парень лежал на спине под дождем. Но капли почему–то его не касались. Он закрывал своими руками свое лицо и что–то бессвязно бормотал.
Слух Виталика, после возвращения, смог уловить этот бредовый шепот.
— Нет, — шептал безумец, — не хочу. Только не это.
Виталик подошел к другу. Алексей заметил его. Он медленно опустил ладони со своих глаз.
Виталику представилась следующая картина:
На месте глаз пустовали кровоточащие раны и следы когтей. Видимо Алексей выдрал свои собственные глаза, чтобы не видеть тот ужас, что натворил.
Вот только, это не очень помогло — как только он убрал с лица руки, по мановению темных энергий глаза регенерировались на лице. Они сразу же уставились на Виталика.
— Мы сделаем так, — принялся говорить Алексей, — дождемся рассвета здесь и уйдем. Мы уйдем. Это безумие.
Виталик сел на мокрый асфальт рядом с другом.
— Это безумие, — прошептал он. — Да, мы уйдем, но не здесь. Сначал сделаем кое–то.
Парень невольным движением руки потянулся в междумирье. Видимо, будучи существом с того света, он как–то мог черпать оттуда энергию.
Он достал меч, который ему дала Время. Затем оттуда же он достал пистолет Алексея и протянул ему.
