Анамнез - Мария Карташева
– Что ты делаешь? – Ши Дза непонимающе взглянул на друга.
– Это на тот случай, если нам экстренно придётся покинуть машину. – Не отрываясь от дела, проговорил Костя. – Нам необходимо взять с собой все данные, чтобы обработать их в надёжном месте.
– Такое место ещё найти нужно. – китаец вздохнул и кивнул в сторону Лилинг. – Как думаешь, она заражена?
Костя вскинул голову и посмотрел в глаза Ши Дза.
– Не знаю! – отрывисто сказал мужчина. – Сейчас моя цель не вдаваться в пустые домыслы, а решать задачи! Вспомни, что ты учёный и действуй как всегда – опирайся на факты!
Ши Дза не узнавал своего друга, вечно ворчащего, отшучивающегося или молчаливого, но никогда Костя не был таким, как сейчас. Ши Дза подошёл к Лилинг, дремавшей на заднем сиденье автомобиля, укрыл её пледом и вдруг ему показалось, что вдалеке он увидел движение. Это было как раз с той стороны, откуда они приехали.
– Костя! – напряжённо проговорил Ши Дза, глядя в увеличивающуюся по мере приближения точку.
– Я за руль! – отрывисто сказал мужчина в ответ.
Они мгновенно прыгнули в машину и Костя, вдавив педаль, понёсся к холмам, чтобы скрыться подальше от любых глаз. И хотя в его поступке не было логики, он чувствовал, что действовать нужно именно так.
– Костя, а если это военные? Остановись! – прокричал Ши Дза, пытаясь держаться за ручку двери и придерживать совсем обессилившую Лилинг.
– А если это они, то тогда нам нужно убираться ещё быстрее! – крикнул Костя, делая крутой вираж, потому что увидел просёлочную дорогу, ведущую в лес.
– Почему?
– Потому что, как ни странно, я люблю свою жену! А если она заражена, то её могут ликвидировать! – сказал Костя. – И сначала я выясню, что с ней, а потом уже буду действовать по обстановке. Мне нужно время разобраться, а мне его не дадут! – жёстко сказал Костя. – Ты со мной?
– Конечно! – не задумываясь ответил Ши Дза.
Алтайский край, 2 марта 2020 года
Несмотря на начало календарной весны, в глубине тайги буйствовала зима. Она трясла мохнатые еловые лапы ветрами, дула метелями, трещала морозными ночами и вилась волчьим воем, когда лесные жители затягивали ночную песнь.
Кириллу снова не спалось из-за раздирающей боли в ноге. Воспаление почти спало, он уже перестал метаться в лихорадочном бреду и теперь, по прошествии полутора месяцев, даже пробовал вставать. В какой-то мере мужчине повезло. Когда он наступил на капкан, что-то заклинило в системе, и тот захлопнулся не до конца, поэтому осталась цела кость, и хотя мягкие ткани пострадали сильно, но повариха успокаивала Кирилла, что при должной тренировке всё восстановится. Она это где-то слышала.
Обосновавшись в охотничьем домике, они жили странной общиной. Вольдемар со своей возлюбленной, Кирилл и кот Пуговичка, ежедневно приносивший зазевавшуюся добычу в виде мелких грызунов. Сюда никто не наведывался, никаких поисковых операций не велось, продуктов было достаточно, и люди решили, никуда не выезжать, пока не наступит оттепель. Да и бензина было мало, а застрять в тайге в мороз не хотелось.
Поначалу, пока обживались, Кириллу постелили место на топчане возле стены, но когда мужчина более или менее пришёл в себя, он попросил истопника устроить ему кровать около окна, потому что лежать и целыми днями пялиться на тусклый интерьер избушки для Кирилла было невыносимо. В окне хотя бы периодически показывали программу в мире животных, а часто менявшееся погодное настроение дарило игру света и тени, несло красивые снежинки или стучалось солнечными лучами. Сейчас, лёжа без сна в ночи, Кирилл рассматривал синь леса, купающуюся в ярком лунном свете. Тени от деревьев двигались словно стрелки на часах, и мужчина за долгое время уже почти безошибочно научился по природному циферблату определять время, благо у истопника были, подаренные отцом, командирские часы. Они не требовали электричества или мобильной сети, покрутил колёсико завода и вроде как живёшь в соответствии с временны́ми границами. Хотя какая сейчас была в этом необходимость, Кирилл не понимал.
Почти точно по расписанию вдалеке запел волк, потом заунывную мелодию подхватил другой и понеслись звериные аккорды по спелёнатой морозом лесной чаще. Кирилл, кривя лицо от боли, повернулся набок, прижался лбом к окну и стал смотреть вдаль, насколько позволял частокол деревьев. Позади него на печи за занавеской тихо пыхтели в любовном экстазе истопник с поварихой, потрескивали дрова, заложенные ещё с вечера, на столе из миски вылезало поставленное на расстойку тесто – здесь ещё витала призрачная иллюзия мирной жизни.
Вдруг Кирилл заметил движение! Короткое, почти неуловимое, но оно точно было. Мужчина напряг уже готовые ко сну глаза и впился взглядом в пространство. Там точно кто-то шёл! Сначала из глубины лесной тьмы вынырнула тень, она дёргалась, металась, а потом появился человек. Он подходил к деревьям, бился о них, отходил подальше и менял направление движения.
– Волька! – прошипел Кирилл.
На печи мгновенно всё стихло, и вскоре послышался сдавленный голос истопника.
– Ты там не спишь, что ли? Чё надо?
– Иди сюда! – сказал Кирилл.
– За фига? Писять, хочешь?
– Соскучился! – тихо рявкнул Кирилл. – Мужик за окном ходит.
Почти мгновенно рядом с Кириллом возник Волька. Он аккуратно приблизил лицо к стеклу и замер, потому что за полтора месяца они не видели вблизи ни одной живой души.
– Портки надень. – зло шикнул на него Кирилл, оглянувшись за спину.
– Ой, ё! – по-бабьи всплеснул руками истопник и метнулся вглубь комнаты за штанами. – Прости Кирюха, братишка. – Волька спешно натягивал брюки. – Чё делать? Может мне выйти с ним поговорить?
– У тебя любовная горячка в голову ударила, что ли? – выругался Кирилл. – С кем ты разговаривать собрался? Помнишь, возле колонии такие же долбики бегали!
– И правда! – Волька подошёл ближе и снова посмотрел сквозь тонкую преграду стекла наружу. – А чё ж делать-то?
– Олька пусть Пуговичку берёт и пока на чердак идёт, на всякий случай. Может он один, а может, их несколько! – Кирилл вздохнул. – Что же это такое? Не могли же они все с ума сойти одномоментно!
– Ну а мы-то, чего тогда не сошли?! – пожал плечами истопник. – Блинский блин, надо забор рубить, да вокруг дома ставить. Это сейчас дерева́ круго́м, а весна придёт, всё в листву оденется, один хрен, дальше нескольких шагов не видно. А если дитё у нас с Олькой народиться, то это ж глаз да глаз.
– Уважаю твои далекоидущие планы, но нам бы с этой проблемой разобраться. – терпеливо сказал Нальчиков.
– Сейчас я Ольку запузы́рю наверх и будем думать.
– Не надорвись. – тихо пробурчал Кирилл.
Фигура на улице приближалась, продолжая бодаться с деревьями. Что-то Кирилла смущало в облике человека, и, когда
