Эфраим Тзимицу - Осколки, острые, как ножи
— Жрецы не забываем лечить меня… Блин, кто в огонь сунулся снова? — привычно ругнулся Маледикт.
Видимо этот раз был счастливым, и, несмотря на то, что почти вся их группа полегла от огня, который щедро изрыгал дракон, точнее не просто дракон, а Лорд Темных Драконов, получил смертельный удар, который нанес ему воин с ником[4] «Маледикт».
— Ребята, всем спасибо, вы просто молодцы, я пошел.
И прежде, чем кто–то успел сказать хоть слово, Маледикт закрыл игру. Потом он вздохнул и огляделся по сторонам — так, в комнате надо немного прибраться, а то пока Вики тут нет, некоторый беспорядок все же возник…
Ну, хотя, это обычное состояние его комнаты. Вика, правда, все равно какой–никакой порядок наводила.
Обычную небрежность Маледикта в повседневной жизни, а также его страсть к компьютерным играм не изменило даже его превращение в техноангела…
Да и вообще, его это мало изменило. Вот Джестера по его собственному утверждению это изменило, и очень сильно. Особенно внешне. Хотя тут верить ему приходилось на слово, так как до этого ни Вика, ни сам Маледикт не были с ним знакомы. Хотя фотографии свои Джестер им не раз показывал, и можно было убедиться, что да, внешне парень сильно поменялся, а вот что до характера… А кто его знает…
Подумав немного, Маледикт снова включил игру, надеясь, что все уже разбежались и никто уже не будет просить его спасать безнадежную ситуацию, и можно будет спокойно заниматься своими делами.
Ага, так и есть, его уже никто не ждет, не беспокоит. Значит можно пойти в город, продать всякую скопившуюся в сумке всячину, ну и так далее.
— «Эй, парень» — увидел он в окне личных сообщений новое.
— «Так» — вздохнул Маледикт, взъерошив длинные волосы — «Ну и что же теперь от меня нужно?»
И набрал в ответ — «Да?», и взглянул на того, кто написал ему сообщение. Писал ему какой то персонаж, видимо маг, или что–то в этом роде. На вид такой загадочный, одетый в темный балахон, скрывающий совсем его лицо… Интересно, откуда он такой достал?
— «Все играешь сидишь?» — казалось улыбался его незваный собеседник.
— «Да так… А что?» — напечатал в ответ Маледикт.
— «Когда пойдешь?»
— «Куда?»
— «На встречу с друзьями».
— «?»
— «Скоро Вика приедет, так что давай игру вырубай и приберись малость, сделай девушке приятно»
— «Вика ты чтоли?» — изумился Маледикт.
— «Да нет Маледикт» — он прямо таки кожей ощущал, что этот типчик в балахоне с капюшоном улыбается… Прямо во все сто сорок три зуба, в три ряда, как у акулы!
— «Это не Вика» — продолжал тем временем тип в капюшоне — «Но мы знакомы».
— «Да ну?» — прищурился Маледикт, глядя на ник собеседника — какой то Баланусоур. Откуда он взялся, вообще?
— «Да я так, всегда был» — пришло сообщение. И тут у Маледикта дыхание перехватило — этот тип писал ему сообщение в ответ на то, что Маледикт думал или говорил сам себе под нос! Как такое возможно? Рядом никого не было, и никто за ним не следил. У Маледикта и раньше интуиция и чутье на такие вещи было ого–го–го. А уж когда он техноангелом стал, так и вообще стал просто узнавать все что хотел сразу да и все… Ну или почти все что хотел.
— «Да не трясись ты так» — успокоил его Баланусоур — «Я же твой очень старый знакомый, причем хороший. В общем, как все трое соберетесь, я тоже подойду, дело будет».
— Что за дело еще… — буркнул себе под нос Маледикт.
И, конечно же, на экране тотчас же возникло личное сообщение — «Ну вы же у нас ребята не простые, и дело будет вам под стать»
И после этого Баланусоур пропал, отключился.
Маледикт, задумавшись, тоже выключил игру, и стал думать над последними словами своего нежданного собеседника, этого Баланусоура.
И парень вспомнил те вещи, которые недавно они с Викой пережили — страх и надежду, и скачки между другими мирами, и возвращение к себе домой. Похоже, что намечается что–то подобное, только тут еще и Джестера надо с собой прихватить. Ну да, куда же техноангелы так пойдут. Только все вместе!
И подумав так, Маледикт достал из ящика стола сплетенный Викой браслет из проводков — белый, золотистый и серебристый. Да, только вместе и никак иначе!
А тем временем «Сон в летнюю ночь» уже подходил к концу. Уже Тезей, Лизандр, Деметрий, Елена и Гермия уже успели вдоволь натешиться над потугами афинских ремесленников, и Пирам уже пронзал себя кинжалом. Вскоре должна была настать и очередь прекрасной Фисбы.
Джестер рассеяно слушал речь актеров, погруженный в свои раздумья, и тут кто–то прервал их, сняв его куртку с соседнего сиденья, где он так небрежно её бросил и накинув на него.
— Ишь, развалился — насмешливо сказал кто–то.
Джестер удивленно воззрился на этого наглеца, что позволил себе такое нахальство, какое Джестер до этого считал своей прерогативой.
И велико же было его удивление, когда в ответ на него взглянуло лицо ни кого то там, а Маледикта! Тот, довольно ухмыляясь, уселся рядом с ним. Из–за его плеча Джестер увидел веселую и солнечную, как её называл сам Маледикт, улыбку Вики.
— Привет, ребятки — удивленно сказала беловолосый — А вы тут какими судьбами?
— Да вот пришли в театр, духовно просветиться — смеясь ответил Маледикт.
— А почему не в костюмах? Вика, тебе бы пошло вечернее платье.
— На себя посмотри — хихикнула Вика.
— Ну так это я — задрал нос Джестер.
— В общем, Джес — обратился к нему Маледикт — Ситуация у нас сейчас такова — Намечается крупная игра, судя по всему. И ты пойдешь с нами, ну или сам потом будешь ныть, что тебя не взяли.
— Это когда это я ныл?
— А уж не знаю. Но вот не возьмем с собой точно будешь!
— Ну ладно, мальчики–девочки, когда, значит, начнем то?
— Молодые люди — прошипел им кто–то с задних рядов — Будьте добры, помолчите немного! До конца спектакля немного уже времени осталось, а мы из–за вас даже не слышим актеров.
Техноангелы замолчали и переглянулись, и у каждого в глазах зажегся озорной огонек.
Джестер улыбнулся во весь рот, и согласно кивнул. Маледикт подмигнул Вике. Вика распустила хвост, став похожей на дикарку, или на царицу эльфов и кивнула в сторону сцены, на которой в это время афинские ремесленники плясали бергамаский танец.
И вот Джестер неуловимым движением поднялся с кресла, и стремительно умчался куда–то.
— Сумасшедший он — шепнула Вика Маледикту.
— Мы тоже — прошептал он в ответ.
И вот на сцене возник беловолосый бледный Пэк, с горящими черными глазами — никто иной, как Джестер собственной персоной! В зале зашумели удивленно, но Джестер начал свой монолог, точнее монолог Пэка.
Послан я вперед с метлоюСор за дверь весь смести.
Закончил Джестер (или Пэк?), и вот на сцене в окружении свиты возникли парень с длинными русыми волосами — не иначе как Оберон, который решил, что он будет выглядеть, как Маледикт, и царица эльфов с яркой сияющей улыбкой — Титания, она же Вика.
Да, остальные техноангелы тоже прокрались за сцену, чтобы немного изменить конец пьесы… А точнее не изменить, но лишь явить зрителям таких не совсем каноничных Оберона и Титанию.
Оберон величественно протянул руку, призывая плясать, вторя его песенке, каждого эльфа и крошку–фею.
Вика — Титания наставительно проговорила своей свите:
Прежде песню разучитеНота в ноту щебечите;Легким роем все потомОсвятим мы с пеньем дом.
И вот начался прекрасный танец эльфов и фей, в который добавили толику своего волшебства и техноангелы, сделав движения артистов более воздушными и плавными, и окружив их неземным сиянием, что пристало празднику фей…
И вот Оберон (он же Маледикт) благословил царственное ложе:
Вы росою полевоюОкропите мирный кров:Будь над царственной четоюСчастье мир вовек веков!Отправляйтесь, разлетайтесь,На заре ко мне являйтесь.
И после этих слов эльфы, феи и их царь с царицею удалились со сцены, оставив на ней неугомонного Пэка.
Коль я не смог вас позабавить,Легко вам будет все исправить:Представьте, будто вы заснулиИ перед вами сны мелькнули.И вот, плохому представленью,Как бы пустому сновиденью,Вы окажите снисхожденье.Мы будем благодарны ввек.Притом клянусь, …
И на этих словах Джестер прижал руку к груди, показывая, что говорит он от чистого сердца.
… как честный Пэк,Что если мы вам угодилиИ злобных змей не разбудили,То лучше все пойдет потом.Дайте руку мне на том.Коль мы расстанемся друзьями,В долгу не буду перед вами.
И на этих словах Пэк, или Добрый Малый Джестер и вправду исчез со сцены.
