Лэйни Тейлор - Дочь дыма и костей
И лживый. И самовлюбленный. А уж если начистоту — ко всему прочему и дурак.
— Кэроу! — громко шепнула англичанка по имени Хелен, пытаясь привлечь ее внимание. — Это он?
Кэроу не отреагировала и как ни в чем не бывало продолжала работать карандашом. Натурщик все еще ухмылялся, неотрывно глядя на нее. Она изо всех сил делала вид, что не происходит ничего необычного.
Запиликал таймер, и Каз неторопливо накинул халат. Кэроу надеялась, что ему не придет в голову расхаживать по студии. «Стой где стоишь», — мысленно приказала она. Бесполезно. Он уже фланировал в ее сторону.
— Здорово, Болван! — бросила Зузана. — Много платят?
Не удостоив ее ответом, Каз обратился к Кэроу:
— Нравится моя новая татуировка?
Студенты поднялись со своих мест, но не поспешили, как обычно, на перекур, а стали топтаться неподалеку.
— Еще бы, — ответила Кэроу беспечным тоном. — «К» — значит «Казимир», насколько я поняла?
— Смешная девчонка! Ты знаешь, что значит эта буква.
— Что ж, — задумчиво произнесла Кэроу, приняв позу мыслителя, — мне известен только один человек, которого ты по-настоящему любишь, и его имя как раз начинается с буквы «К». Но ее, по-моему, следовало нарисовать совсем не возле сердца.
Девушка взяла карандаш и вывела букву «К» на своем последнем рисунке — на образцово вылепленной ягодице Каза.
Зузана хохотнула, а Каз стиснул зубы. Как большинство самовлюбленных людей, он не выносил шуток.
— Татуировка есть не только у меня, да, Кэроу? — Он перевел взгляд на Зузану. — Она тебе показывала?
Зузана изогнула бровь — на этот раз подозрительно.
— Не знаю, о чем ты, — солгала Кэроу. — У меня много татуировок.
Она не стала демонстрировать ни «правду» с «вымыслом», ни змею, обвившую лодыжку, ни другие скрытые произведения искусства. Вместо этого подняла обе руки, ладонями от себя: на каждой был изображен глаз цвета индиго, что, в сущности, превращало ладони в хамсы — древние символы для защиты от сглаза. Обычно татуировки на ладонях стираются быстро, но только не у Кэроу: они у нее были всегда. Она подозревала, что с рождения.
— Не эти, — отмахнулся Каз. — Я имею в виду надпись «Казимир», прямо над сердцем.
— У меня нет такой. — Кэроу постаралась, чтобы ее голос звучал озадаченно, расстегнула верхние пуговицы на блузке и отодвинула лямку лифчика. Кожа в этом месте была молочно-белой.
Каз заморгал глазами.
— Не понял… Как тебе удалось?..
— А ну, иди сюда! — Зузана схватила Кэроу за руку.
Пока они пробирались между мольбертами, однокурсники не сводили с них любопытных взглядов.
— Кэроу, вы расстались? — зашептала по-английски Хелен, но Зузана властным жестом приказала ей замолчать и потащила подругу прочь из студии.
В женском туалете, все еще не опуская бровь, Зузана возмущенно спросила:
— Что это еще за новости?
— Какие новости?
— Какие?! Ты практически разделась перед ним!
— Не раздевалась я!
— Да ладно! А что за тату над сердцем?
— Ты же видела — нет там ничего.
О том, что так было не всегда, Кэроу умолчала: не хотелось выглядеть глупой в глазах подруги. И объяснять, как сводила татуировку.
— Отлично. Не хватало еще выколоть имя этого идиота на своем теле. Он думает, что стоит только тебя поманить — и ты побежишь за ним вприпрыжку!
— Конечно! — ответила Кэроу. — На его взгляд, это вполне по-рыцарски.
— Пожалуйся Фиале, она его мигом выгонит.
Такая мысль уже мелькала у Кэроу, но она отрицательно покачала головой. У нее в запасе был куда лучший способ выставить Каза — и из студии, и из своей жизни. Большинству людей такое не под силу.
— Хотя модель он — что надо. — Зузана подошла к зеркалу и смахнула со лба выбившиеся прядки темных волос. — Тут уж ничего не поделаешь.
— Да. Если бы еще он не был таким прохвостом.
— И распоследним пустозвоном, — подхватила подружка.
— И выскочкой.
— Вот именно, выскочкой, — хохотнула Зузана.
Неожиданно Кэроу пришла в голову одна идея, и от подруги не ускользнула едва заметная недобрая ухмылка на ее лице.
— Что? — спросила Зузана.
— Ничего. Пойдем.
— Уверена? Тебе необязательно возвращаться.
— Пустяки.
Каз получил все, чего хотел добиться, устроив этот маленький спектакль. Теперь настала очередь Кэроу. Войдя в студию, она прикоснулась к своему ожерелью — разноцветным африканским бусам. По крайней мере, выглядели они как африканские. Бусы эти были не совсем простые.
3
Выскочка
На оставшуюся часть занятия мадам Фиала попросила Каза занять полулежачее положение, и он, накинув халат, устроился на шезлонге, в позе не сказать чтобы вульгарной, но в определенной степени двусмысленной, чуть ли не с призывным выражением на лице. На этот раз смешков не последовало, однако Кэроу почудилось, что по классу прошла горячая волна. Словно девочкам — и уж точно одному из парней — не помешало бы остудиться под вентилятором. Саму Кэроу это не касалось. Каз бросил на нее томный взгляд из-под ресниц, она уже не отводила глаз — смотрела прямо на него.
Приступив к работе, она старалась изо всех сил — раз уж их отношения начались с рисунка, пусть им и закончатся.
Впервые они встретились в баре Moustache: он сидел через два столика от нее, с закрученными вверх злодейскими усами — сейчас, по прошествии времени, это казалось предостережением. Но ведь не зря бар носил такое название. Даже Кэроу забавы ради надела усы доктора Фу Манчу, приобретенные в торговом автомате. Позже, тем вечером, она вклеила одни и вторые усы в свой девяностый альбом, и с тех пор по образовавшемуся бугру можно было легко определить, когда началась их с Казом история.
Он пил с друзьями пиво, и очарованная Кэроу его нарисовала. Рисовала она всегда и везде, не только Бримстоуна и других существ из своего тайного мира, но также сцены и людей из обычной жизни. Соколиных охотников и бродячих музыкантов, длиннобородых православных священников, случайно встреченного холеного юношу.
Обычно она делала это незаметно, и люди даже не догадывались, что их рисуют, однако на этот раз холеный юноша поймал ее взгляд и, улыбаясь в усы, направился прямиком к ней. Как он был польщен ее рисунком! Показал его своим друзьям, уговорил Кэроу присоединиться к их компании, не выпускал ее руку из своей. Так все и началось: она боготворила его, а он наслаждался этим.
Разумеется, он не уставал повторять, что она красавица. Иначе он бы вообще к ней не подошел. Внутренняя красота его не интересовала. Кэроу была прелестной девушкой. Нежная, стройная, с длинными волосами цвета небесной лазури и глазами звезды немого кино, она грациозно двигалась, и на ее губах скользила загадочная улыбка сфинкса. Лицо не просто миловидное — полное жизни, с искрящимся, ясным взглядом. Она по-птичьи вскидывала голову, а ее темные подвижные глаза, казалось, скрывали какую-то тайну.
Кэроу и впрямь была загадкой. Семьи ее никто никогда не видел, о себе она ничего не рассказывала и мастерски уклонялась от расспросов. Друзьям лишь удалось выпытать, что она, скорее всего, появилась на свет из головы Зевса. Из ее карманов то и дело сыпались диковинные вещицы: древние монеты, зубы, крошечные нефритовые тигры размером с ноготь. Начав торговаться с африканцем — уличным продавцом солнцезащитных очков, она вдруг выказывала свободное владение языком йоруба. Однажды, раздевая ее, Каз обнаружил спрятанный в сапоге нож — попробуй испугать такую! Об этом же, разумеется, говорили и шрамы на животе: три лоснящихся бугорка, которые могли остаться только от пуль.
Порой Каз зачарованно спрашивал:
— Кто ты?
На что Кэроу с неизменной задумчивостью отвечала:
— Я не знаю.
Она и в самом деле не знала.
Сейчас она торопливо рисовала, то поднимая глаза на модель, то опуская их на работу, не избегая взгляда Каза. Она хотела видеть его лицо.
И уловить миг, когда выражение лица изменится.
Запечатлев на рисунке позу натурщика, она подняла левую руку (правая тем временем продолжала рисовать), прикоснулась к ожерелью и зажала одну из бусин между большим и указательным пальцами.
А затем загадала желание. Совсем небольшое.
Бусины представляли собой всего лишь скаппи. Каждое желание имело свой номинал — как деньги, — но скаппи и до центов не дотягивали, потому что, в отличие от монет, мелкие желания в большое не сложить. Если центы в сумме составляют доллары, то даже несколько нитей со скаппи все равно будут лишь россыпью пустяковых, почти бесполезных желаний.
К примеру, можно вызвать что-нибудь вроде кожного зуда. Этого Кэроу и пожелала Казу, и бусина исчезла у нее между пальцами. Девушка впервые загадала такое желание и, решив проверить, сработает ли, начала с того места, которое он не постесняется почесать — с локтя. Как и следовало ожидать, он поелозил локтем по подушке, почти не изменив позы. Кэроу усмехнулась и продолжила работу.
