Страсть умеет лгать (СИ) - Арьяр Ирмата

Как будто вот-вот случится что-то непоправимое.

Или это мое желание так мне “мстило”? Но оно же несбываемое, мне лишь надо было убедиться в возможностях корпорации, точнее, в том, что они вовсе не всемогущи. Ведь я не дура, понимала, что есть абсолютно невозможные вещи: например, повернуть время вспять. А когда Михаил признается, что мое желание невыполнимо, я оформлю заявку на другое, более реальное. Например, чтобы Диму отдали под мою опеку.

Поняв, что я набираю в заказе на полдник валерьянку, пустырник и корвалол, я дала отмену, вскочила, пошла в душ, чтобы немного прийти в себя.

Да что со мной? Почему так тревожно?

Контрастный душ помог взбодриться, я высушила волосы феном, переоделась в махровый халат с эмблемой корпорации.

Из головы не выходили обидные слова Артура: “Я думал, Мик нашел, наконец, идеальный якорь... Но вы абсолютно не годитесь для такой работы. Вы так холодны и бесчувственны, что способны заморозить”.

Это неправда, неправда, неправда! Я не холодная! И, наверное, еще способна на чувства даже после того, как пять лет назад мне жестоко разбили сердце и потоптались на осколках, и каждый до сих пор кровоточит. Но ведь зарастет когда-нибудь, если не ковырять грязными лапами и не бередить оценивающими взглядами. Но вести себя как развязная Марго или откровенно предлагающая себя Кати ни за что не буду, не дождутся!

Я с такой яростью терла тело мочалкой, что оно начало гореть под ледяными струями душа.

И из-за шума льющейся воды не сразу услышала, как стучат в дверь душевой. Стучат сильно, настойчиво, по-мужски, как еще долго не сможет рваться в запертую дверь Дима.

Одевалась я со скоростью метеора.

— Вы не отвечали на звонки, — тоном прокурора произнес Артур, когда я распахнула дверь душевой.

И таким медленным, пронизывающим взглядом окинул мои мокрые распущенные волосы, лицо и шею, по которой скользили капельки воды, стекая в вырез халата, что я покраснела, запахнулась плотнее и возмущенно воскликнула:

— Что вы себе позволяете? Вы разбудили мне ребенка! И как вы вошли? Я запирала номер. Сломали дверь?

Приподнявшись на цыпочки, я заглянула через его плечо в прихожую. Обе двери были плотно заперты, а в замке входной как ни в чем не бывало торчал ключ.

— Как это понимать?

Он что, в окно залез? На втором этаже? Что вообще происходит?!

Эйчар прижал палец к моим губам, заставив меня отшатнуться.

— Тише. Дима еще спит. Мы до вас не дозвонились и были обеспокоены после всех этих покушений. Я думал, с вами что-то случилось, потому воспользовался запасным ключом. Вытолкнул ваш из замочной скважины, вот он, упал на пол, — блондин сделал шаг назад, поднял с придверного коврика и продемонстрировал точно такой же ключ, с таким же пронумерованным брелком. — Простите за вторжение, Элина. Вы срочно нужны руководству. Возникла небольшая проблема с вашим желанием, ваше присутствие необходимо. Я уже вызвал гувернера, сейчас он подойдет. Собирайтесь, я подожду в коридоре.

На меня накатила резкая слабость, я навалилась на дверной косяк. Так и знала, что просто так чудес не будет! Проблема — мое второе имя.

Еще раз окинув меня странным взглядом всю, с мокрой головы до босых ног, эйчар отпер входную дверь и вышел, плотно закрыв ее за собой. Ключ он забрал с собой. Надеюсь, для того, чтобы передать охране.

Дима действительно еще спал, так вольно раскинувшись, как обычно спят здоровые дети. Я поправила сброшенное на пол одеяло, чмокнула малыша в розовую щечку и, быстро подсушив волосы и скрутив их в “ракушку”, переоделась в свою чистую одежду, уже приведенную в порядок горничной. От блузки ненавязчиво пахло сиренью. Мой любимый весенний запах.

Мне еще хватило времени до прихода гувернера черкнуть несколько слов Диме, чтобы он не потерял меня после пробуждения. Когда в дверь постучали, я была полностью готова.

— Извините, Леонид Павлович, не дали вам отдохнуть, — сказала я, открыв ему дверь. — От нас столько хлопот!

— Не от вас, а от начальства, — рассмеялся старик.

— Я всё слышу! — буркнул за его спиной Артур. — Идемте, Элина Андреевна, у нас все меньше и меньше времени…

Но, когда я вышла из номера, прихватив сумочку и планшет, эйчар остановил меня:

— Минуточку. Сумка зачем?

— Ну как… — растерялась я. — Там носовой платок, ключи, документы…

— Передайте охране. Ничего из этого вам сейчас не понадобится. Велимир, возьми вещи, — кивнул он рослому детине, стоявшему в двух шагах.

— Я тогда в номере оставлю…

— Нет. Все ваши вещи нужно проверить. Абсолютно все. Повернитесь спиной.

В полном недоумении я повернулась, и Артур тут же вытащил все шпильки и заколки из прически, с такой скоростью и ловкостью, словно он профессиональный вор. Волосы упали на спину свободной волной.

— Что вы делаете? — возмущенно развернулась я.

— Велимир, заколки первым делом проверь, — распорядился заместитель управляющего, но смотрел при это мне в глаза. И улыбался. — Элина Андреевна, возможно, на вас установили прослушку. Сейчас мы зайдем в пункт охраны и проверим даже пуговицы на вашей блузке.

Я почувствовала, что лицо снова начало гореть.

— Но…

— Двух покушений вам мало? — сощурился блондин. — Либо будем стесняться, либо будем жить, желательно, здоровыми. Не волнуйтесь, там есть ширма, и осматривать вашу одежду будет женщина. Леонид Павлович в игровой форме проверит Диму, но вряд ли прослушка на мальчике. В кабинете управляющего вы были без него, а ваши враги каким-то образом оказались осведомлены о вашем с ним разговоре, по крайней мере о том, что вы потребовали желание авансом. Нам надо проверить всё.

Кровь отхлынула от моего лица, я кивнула:

— Надо так надо.

Процедура проверки заняла несколько минут. Никаких “жучков” на мне и в моей сумочке не нашли, но одну из заколок так и не вернули. И тут я вспомнила, что украшение парное.

— Я вчера давала вам свою заколку, Артур Робертович. Если вы ее не выбросили…

С невозмутимым лицом заместитель выудил из кармашка пиджака женскую безделушку и протянул девушке в форме охранницы, которая меня осматривала так тщательно, что даже швы одежды прощупала.

— Леночка, отнеси на проверку. Идемте, Элина Андреевна, не будем ждать. Время, — и он, двумя пальцами прикоснувшись к моему локтю, показал на лестницу. Но по пути устроил форменный допрос: — Кстати, откуда у вас эти милые вещицы?

— Не помню. Они очень старые. Бабушка говорила, что они принадлежали моей маме. Это был комплект, мы с сестрой его разделили. Есть еще кольцо и кулон, их забрала Лариса.

— И вы так легко отдали такую памятную вещь постороннему человеку? — удивился Артур.

Ну да. Со стороны это, наверное, выглядело именно так.

— Памятную? Видите ли, я не помню свою мать. Для меня это просто вещь. И надо сказать, их невозможно потерять. Даже разиня Лариса их ни разу не потеряла насовсем. Они всегда возвращаются. Я свои заколки однажды даже в парке потеряла… — я осеклась. Вот уж этот случай я не хотела вспоминать. Никогда.

— Удивительно.

— Не настолько, как ваша корпорация, — пожала я плечами и остановилась перед знакомой резной дверью. Почему-то сердце пустилось вскачь, а горло перехватило, и дышать стало трудно, словно воздух загустел. Почему я так волнуюсь?

27

От тревожных мыслей отвлек звонок в кармане Артура. Он вытащил мобильник:

— Ну что, раскололи? Отлично, молодцы. А первая так и молчит? Жаль. Ничего, сейчас легче пойдет. Очную ставку? Без меня не начинайте, сейчас подойду! — Бросив на меня сожалеющий взгляд, заместитель управляющего открыл передо мной дверь кабинета, отступил в сторону, пропуская меня вперед. — Вы идите пока, Элина Андреевна, располагайтесь. У меня тут срочное дело, подойду через полчаса.

И быстрым шагом умчался. Не человек, а метеор.

Управляющего в кабинете не оказалось, зато у шкафа с адской машиной стоял спиной ко мне какой-то худощавый человек в сером вязаном свитере в обтяжку. На экране мерцала заставка с фирменным колесом. И оно медленно крутилось.