Выбор Проклятого - Юрий Соломин
Пока Ира возилась с завтраком, и сюсюкала с малышом, Миша вернулся на свое место. Решил было, что сам поговорит с магом, но потом, при приближении ночи, его решимость начала уменьшаться, пока практически совсем не иссякла.
В итоге он так и не поговорил с чародеем по поводу своей жены. В первую ночь, когда Миша, возможно, еще был достаточно накручен, чтобы решиться на выяснения, они просто не встретились. А затем запал прошел. Проклятому довольно сложно было представить, как и что он будет говорить, каким образом выяснять отношения. Он ведь не должен был подслушивать. Да и Ира похоже не тяготилась меткой, наоборот ее прогресс значительно ускорился. Вот о чем, о чем, а о том, что ее мастерство улучшилось, рассказывать она могла. Мише же тоже было чем заняться в Этании. Его ждал Шаарн, и Проклятому не терпелось вернуться туда.
***
В салон вернулся командир, и Филипп дернулся вставать, но тот молча занял одно из кресел. Все ясно, поездка все еще откладывается, и Филипп расслабился и вернулся к воспоминаниям. В Питере их встретили очень тепло. Там произошла катастрофа, местные кадры пребывали в состоянии близком к панике. Шесть убитых, двадцать шесть пропавших без вести. Впрочем, на их счет — особых иллюзий никто не питал. Постепенно удалось найти трупы, но не все. Семнадцать человек, одиннадцать мужчин и шесть женщин, так и не были найдены. Получалось что отдел инквизиции уничтожен практически полностью. И такая избирательность нападавших не могла быть простой случайностью.
Прибывшие разделились. Одна группа искала по городу любые проявления мистической активности и старалась взять старые следы. Выйти хоть на кого-то кто может оказаться в курсе дела. Питерская «магическая тусовка» была поставлена на уши, но результатов это не принесло.
Все нити обрывались следы вели в никуда. Местные причастные к мистике во всех ее проявлениях, все как один оказывались не причем. По всему выходило, что убийства совершили залетные гастролеры. Но они умудрились прийти ниоткуда, убить тридцать два человека, среди которых были очень хорошие специалисты. Причем не только кабинетные работники, но и бойцы, оперативники и люди со способностями. Вот так просто убить, или похитить и убить, а затем раствориться бесследно. И это не то чтобы пугало, а скорее шло в разрез с привычной картиной мира
Другая группа занималась банальным расследованием. Филиппу казалось, что именно эти ребята добились наиболее значительных результатов. Он бы не смог объяснить своих предчувствий, он лишь учился им доверять. Последние события наглядно показали практичному немцу, что логика и анализ, далеко не всегда выигрывают у интуиции и случайных, неформализуемых озарений.
На этот раз нападавшие сработали не так чисто, как при зачистке организации Святослава, и в дело вступили штатные некроманты. Нет, эти ребята предпочитали называться консигнаторы. Вроде как посредники между миром живых, и загробным царством, и за обращение «некромант», можно было получить по башке, но в понимании Филиппа — раз работаешь с трупом, значит или патологоанатом, или некромант. Ну, или, в крайнем случае, медиум.
Он в очередной раз вспомнил допрос мертвого, и обрадовался: впечатления от всего увиденного уже не ужасали. Все-таки время действительно лечит. В том числе и воспоминания.
Ему приказали присутствовать на одном из ритуалов. Какой-либо необходимости в этом не было, Филипп подозревал что его проверяют, насколько он устойчив. Ну и заодно намекают: «теперь ты уже никуда не денешься, ибо узнав все это, покинуть нас, ты сможешь лишь вперед ногами». Несмотря на все сомнения, Филипп давно не чувствовал себя настолько хорошо. И даже такие рабочие моменты как допрос мертвого, не могли сильно испортить его боевой настрой.
В комнате было светло. На полу круг. Не пентаграмма, простой круг. Никаких свечей. Внутрь круга старший консигнатор положил отрезанную голову. Филиппу такое издевательство над трупом тогда показалось слегка кощунственным, но остальные отнеслись к этому, как к само собой разумеющемуся.
На лбу и щеках, Владек, нарисовал сложные символы. Краска, которой он воспользовался, имела резкий, дурманящий запах. Затем он принялся читать заклятие. Язык был совершенно незнаком, хотя и напоминал немецкий. Двое помощников жгли что-то в небольших глиняных чашах, и поднимающийся дым, имел неприятный зеленоватый оттенок. Комната очень быстро заполнилась этим зеленым туманом, и Филиппу начало казаться, что в помещении появляются жутковатые, полупрозрачные тени. Шорохи. Стоны. И не понять, это галлюцинации, или действительно в комнате появилось нечто.
За всем этим, он не заметил, как глаза головы открылись. Они были залиты чернотой, так иногда изображают демонов в фильмах ужасов.
— Кто убил тебя?
— Не знаю. — Ответ раздался прямо в голове. Филиппу было жутковато, но он заставил себя смотреть на голову. Рта та не раскрывала. — Но среди них были симбионты, папа с сыном.
— Им было что-то нужно от тебя?
— Да. Их интересовали имена и адреса инквизиторов.
— Как тебя убили?
— Нож в горло.
— Они использовали какую-то особую магию? — покойник не ответил.
Консигнатор дернулся, начал читать очередное заклятие, но видимо опоздал, а может и не справился. Чернота из глаз головы стала уходить. Одновременно с этим бледные тени, которые Филипп заметил в самом начале в этом дыму, словно наливались цветом. Становились темнее, словно плотнее.
Один из помощников неловко дернулся, выронил чашу, а затем упал и застонал. Помещение заполнил тонкий свист. На гране слышимости, он, тем не менее, был очень неприятным, и Филипп, вдруг почувствовал нарастающую панику.
Сложно сказать чем бы это закончилось, но главный подскочив к голове, быстрым ударом всадил короткий кинжал ей в лоб. Свист прекратился, тени вновь поблекли, а затем исчезли, а консигнатор с трудом поднялся, и встал на негнущихся ногах. Он снял с пояса флягу, жадно припал к ней. С трудом оторвался и крикнул оставшемуся на ногах помощнику:
— Все, зови на помощь! — тот не отреагировал, стоял, покачиваясь с пятки на носок. — Он в шоке, — это уже адресовалось Филиппу, — открой дверь, скажи, что ритуал завершен.
И видимо истратив на приказ все силы, сел прямо на пол, вновь припав к фляге. Филипп сделал все что просили и вышел на свежий воздух. Руки тряслись, тошнило. Видимо из-за дряни, которую использовали в ритуале.
— Зачем я был там нужен? — негромко спросил он у ночного неба.
— Ты новичок. — Оказалось он тут не один. — Все мы проходили через это, если была необходимость в допросе.
— А
