Светлана Беллас - Плата за любовь
Он тихо произнес, — Прости! Такие, уж мы фантомы! Я, округлив глаза, стала его рассматривать, дрожащей рукой касаясь его руки, — Но ты, же не фантом, вот, же!.. Дотронувшись его руки, резко больно ущипнула. В укор услышала: ну и зачем, делать мне больно? Мне стало стыдно, я покраснела до кончиков волос. Лев расположившись за столом, вздыхая, произнес, — Ты присядь, нам надо поговорить. Я села и стала пить кофе, но пила его безразлично, только, чтобы сосредоточиться. Он, теребя непослушные волосы, признался, — Ты меня звала, я и пришёл.
Не выдержав спросила, — Но, ты хотя бы Лев? Он тихо произнес, — Вроде того, как видишь. Я весь час думал о тебе, ждал в аэропорту, мои мысли были поглощены тобой, мне казалось, что встретил свою мечту. Ты забрала мою душу. А когда ты лежала в клинике, я просто обязан был быть рядом, так как твой внутренний голос взывал ко мне, молил о том, чтобы я тебя нашел и помог. Вот я и помогал тебе, как мог, вытаскивал из бездны, очень привязался к тебе, так что, теперь зови не зови, буду рядом. Я была ошеломлена, узнав, что он был рядом, вспылив, спросила, — Так ты был рядом, все видел и молчал. Я тебя решила забыть, ты знаешь, что мы со Светкой решили поехать в пансионат, так как нам необходимо уйти от наваждений, чтобы не сойти с ума. Он молча кивнул, боясь быть не понятым, торопливо сказал, — Хотел продлить миг встречи, это для меня важно. Они не могут быть длительными, иначе ты и впрямь сойдёшь с ума. В истерике стукнув ему в грудь, крикнула, — Благодетель! Спасибо, что предупредил! Зло, сверкая глазами, с сарказмом выдавила, — Фантомас!.. Фигаро здесь, фигаро там!.. Вы свободны от долга! Я отпускаю Вас, Добродетель! Он, разводя руками, с горькой ухмылкой, произнес, — Но я не могу уйти! Меня это взбесило, крикнула, — Испаритесь с моих глаз, дышать нечем в Вашем присутствии. Он с грустью смотрел в упор, у меня начался приступ удушья. Я стала оседать на пол. Кинувшись ко мне, взяв на руки, вынес из кухни, в мгновение ока мы оказались в спальне. На кровати он мне делал искусственное дыхание, моля лишь открыть глаза.
Я слышала отдаленный лай Олби, что сталкивал с ног тапочки, словно боясь, что не приду в себя, разрывал их в клочья. Лев не обращая на него внимание, продолжал выравнивать мое дыхание, до моего слуха, дошли его слова: Слава Богу, очнулась! Открыв глаза, я увидела перед собой напуганное лицо Льва. Олби дорывал тапочки, показательно выбежал с ними из комнаты. Мы остались наедине с Львом. Приподняв мою голову, он впился холодным, влажным поцелуем в мои губы, прочувствовав его, я разревелась. Слезы лились потоком, выводя меня из стресса. Захлебываясь слезами, глотая их, спрашивала, — Ты не уйдешь? Ведь ты, же любишь меня?! Он, кивая, заверил, — Не уйду, люблю тебя. Для меня этого было достаточно, чтобы довериться ему. Расслабившись, сказала, — А ты можешь взять меня с собой, туда, где ты… Слова оборвал поцелуй, он сказал, — Да! Можно. Вспомнив о пансионате, всполошившись, произнесла, — Чёрт, я совсем забыла, что надо ехать в пансионат, может отказаться? Он отрицательно покачал головой, целуя руку, тихо сказал, — Время есть. Удивленно посмотрев за окно, было утро, не понимая ничего, сказала, — Ладно!
Он стал целовать мои глаза, у меня закружилась голова, наши тела приподнялись, мы с ним попали в воронку, летя неизвестно куда…
…Мы оказались в пустынном месте, вокруг сплошные разрушения. Выйдя чуть вперед, Лев стремительно пошёл по улице. Я, падая от усталости, идя сквозь нагромождения, спешила за ним.
В испуге оглядываясь по сторонам, кричала, спрашивая, — Лев, где мы? Он, не оглядываясь, показывая жестом руки назад, где еще недавно была мне привычная жизнь, перекрикивая начавшийся ветер, ответил, — Пока не знаю. Нервно оглядываясь со страхом по сторонам, с не меньшим страхом, прокричал, — Попали в воздушные пробки, вот нас и занесло… Куда?! И сам не знаю, прости!
Я в напряжении, вглядываясь поворотом головы в его сторону, выдавила, — Мы на земле?! — Это я тебе гарантирую! На земле! Неужели ты думаешь, что я тебя пригласил в царство мёртвых?! Уже чуть повеселев, сказал, он.
— Вон и рваная царапина на твоей руке! Значит живая! Это я поцарапалась, идя сквозь груды мусора, отбрасывая по сторонам.
На улице стояли припорошенные пылью две машины, одна из них была перевернута. Он, подойдя к первой машине, открыв ее, стал рыться в бардачке, но тут, же стремительно отойдя, направился к другой машине, роясь в бардачке, нашёл искомое, достав аптечку, предложил мне перевязать рану. Авторитетно заявил, — Не дай Бог, кровь. Перевязочный материал, всегда должен быть под рукой. В этом квадрате, все не предсказуемо!
Подойдя вплотную ко мне, стал нащупывать пульс, крови на ране не было, царапина, же была глубокая, удрученно произнес, — Да, уж, проблемка! Я, теряясь в догадках, спросила: Я умерла? — Нет, но район не безопасный! Надо выбираться из него! С тревогой произнес Лев.
Трогая за кончик носа, целуя его, успокаивая, добавил, — Промежуточная Зона Вечности! Здесь даже воздухом нельзя дышать. Вот такая метафизика. Я стояла, как вкопанная, не понимая, пытаясь осознать сказанное мне.
Он, показывая рукой ввысь, бегло оглядываясь по сторонам, встревожено произнес, — Черт, что за непонятки?! Время заклинило. Солнце стоит на месте, не двигается и, похоже, находится не там, где оно должно находиться.
Оборачиваясь, глядя вдаль, напрягая зрение, заметил, как вдалеке по разрушениям бежала собака, Олби. Невидящим взглядом сквозь нее, вскидывая голову, посмотрев ввысь, стараясь найти какой-нибудь ориентир, перекрикивая поднявшийся ветер, прокричал, — Всё! Мы в астрале, что-то новенькое!..
Он, задумываясь, погружаясь в себя, что-то напряженно стал вытаскивать из памяти, вслух припоминая, — Да, да, да! Такое, уже было. Вспомнил!..
…Тогда смеркалось. Это было в лесу на большой поляне, в центре которой стояла моя машина.
Я вышел из чащи леса, с кристаллами в руке, направился к машине. Лес был немного странный, поэтому решил на память из любопытства прихватить, кристаллы, похожие на каменную соль, только черная. Подойдя бросил их между сидениями.
Открыв переднюю дверку, запрыгнул на сидение, расслабленно включил зажигание, двигатель заработал моментально, включил магнитолу, напал на приятную музыку…
…Вдруг, резкая вспышка перед лобовым стеклом. Машинально закрыл рукой глаза, но из-за любопытства тут, же их открыл. Перед глазами, буквально в шаге от лобового стекла стояли зависшие два раскаленных красных диска. От неожиданности протер глаза, силясь понять, чтобы убедиться, что это не сон, уже с повышенным любопытством, вышел из машины, встал перед ними, как вкопанный.
Осмелев, отошёл вперед на пару метров от машины, не понимая, протянул в сторону дисков руку и тут, же ощутил жжение, почувствовал, как по ней прошёл разряд, что-то вроде электрического, начало трясти, в конечном итоге, парализовало, какое-то время, стоял в оцепенении. Одновременно с этим заглох двигатель машины, погасли фары, оборвалась мелодия.
Оцепенение сняла новая вспышка. Красные руги исчезли, как — будто их и не было.
Было слышно, как заработал двигатель, зажглись фары, зазвучала все та, же мелодия, вернулась способность двигаться, ощупав себя, не понимая ничего, увидел на руке шрам от ожога, оглядываясь по сторонам, озадаченно хмыкнул, протер глаза, сев в машину, сорвавшись с места, уехал. Поднимая за собой вверх клубы пыли. — Да, да, да! Так оно и было.
Лев, приходя в себя, поднимая рукав один, другой, дотрагиваясь до той руки, на которой шрам, с изумлением глядя на нее, разглаживал на ней красный шрам.
Я, впиваясь глазами, смотрела на шрам. Лицо Льва коробило от прожитого им когда-то шока, который он ощущал до сих пор, рана словно ожила, невольно одернув рукав вниз, взволнованно произнес, — Все выходит за пределы человеческого разума.
Я стояла, хлопая глазами, стараясь понять, хоть, как-то Льва, тот бормотал, — Кто-то выше нас! Каким-то образом мы и дух — объекты его исследований, и каждый познает, познают тот, же внешний мир.
Лев глядя на меня с тревогой, боялся меня окончательно напугать. Я, же стояла, как пешка, вглядываясь в него пристально, полушепотом спрашивая, — Это как понимать, ты, о чем?
Отмахнувшись рукой, отвлекая меня, уже на ходу, крикнул, — Я к машинам, какая-нибудь, да заведется.
Я, развивая логику, испуганно произнесла, — Если, время остановилось, то ты не заведешь ничего. Улыбаясь, он выкрикнул, — Ещё посмотрим, кто кого?!
Лев подойдя к одной, к другой машине, попробовал включить зажигание. И одна из них, как не странно, завелась. Он радостно крикнул, — Я, же говорил! Я избранный, со мной лучше не ссориться!
Сев за руль. Почувствовал себя хозяином времени. Я поспешила сесть, садясь на пассажирское сидение. Как вдруг, с ним что-то стало происходить, у него затряслись руки и ноги, он, закусывая губы, выдавливая вслух сквозь зубы, шептал, — За руль! Сядь за руль!
