Бриллиантовый берег - Альбина Равилевна Нурисламова
Приблизившись к стеклянным дверям, Катарина услышала летящие изнутри возмущенные женские вопли и засомневалась, стоит ли входить. Решила пойти: вдруг происходящее чем-то поможет ее расследованию?
Посетителей было много, заняты почти все столики, и официанты ловко сновали мимо них с подносами. Впрочем, в тот момент, когда вошла Катарина, все кругом замерло, внимание посетителей и работников ресторана было приковано к женщине в бледно-сиреневом платье с цветочным принтом, которая кричала на стоявшего перед нею немолодого официанта.
Лица женщины Катарина не видела, та сидела спиной к двери.
— Возмутительно! Замолчите сейчас же! Не желаю, чтобы меня травили вашей так называемой едой!
— Госпожа, уверяю вас, в нашем ресторане клиентам предлагаются только отборные, качественные…
— Хватит блеять! Что вы несете? Омлет из тухлых яиц, а овощи в салате гнилые! И вдобавок вода! Откуда вы берете воду? Что за источник? Может, он отравлен! — продолжала бесноваться дама в сиреневом.
Катарина увидела, что пожилая пара, перед которой стояли тарелки с омлетом, переглянулась. Женщина отодвинула свою тарелку.
Многие гости продолжали есть, наблюдая за происходящим, точно перед ними разыгрывалось забавное представление.
Официант изо всех сил старался сохранить самообладание.
— Позвольте, я заберу ваш омлет и предложу взамен другое блюдо.
— Заберите! Подавитесь своим поганым омлетом! — завизжала женщина, а после схватила тарелку и швырнула в несчастного официанта.
«Омерзительная баба», — подумала Катарина.
— Прошу прощения, — послышалось за ее спиной.
В зал спешили администратор и охранник. Катарина посторонилась.
— Позовите администратора! Управляющего! Я хочу подать жалобу!
Конфликт разгорался, некоторые люди вставали со своих мест, поспешно покидая ресторан. Парнишка лет семнадцати украдкой снимал происходящее на телефонную камеру, намереваясь выложить видео в Интернет. Две девочки хихикали, а мать строго выговаривала им, видимо, призывая не пялиться так открыто и не обсуждать неприятную сцену.
И все-таки — что случилось? Чем так возмущена женщина?
Катарина прошла вперед, села за столик. Теперь скандалистка сидела лицом к ней, но смотрела на официанта и двух других подошедших сотрудников, которые бормотали что-то успокаивающими голосами.
В какой-то момент женщина села наконец прямо, откинув волосы со лба, и Катарина увидела ее лицо. На миг они встретились взглядами, и Катарина надеялась, что сумела скрыть эмоции.
«Бог мой, что с ней?»
Возмущение неприличным поведением дамы исчезло, сменившись сочувствием. Очевидно, лишь немногие люди сохранили бы хладнокровие, оказавшись на месте этой женщины.
Гладкая кожа ее приобрела нездоровый желтоватый оттенок, выглядела бугристой и рыхлой, под нею виднелись неровности и комки. Черты лица перекосились, словно бы сместившись, нос съехал на сторону. Уколы красоты, призванные разгладить морщины, разом перестали действовать, сила тяжести потянула кожу книзу, из-за чего образовались бульдожьи складки.
Катарина и представить боялась, какой шок испытала эта бедняга, когда посмотрела на себя в зеркало и увидела в отражении безобразную старуху вместо блистательной красавицы.
— Доброе утро! Что вы хотели бы попробовать сегодня? — немного нервно спросил у Катарины подошедший официант.
Она знала, что вряд ли сумеет впихнуть в себя хотя бы кусок. Но встать и уйти прямо сейчас нельзя.
— Кофе, пожалуйста. Со сливками, без сахара. Большую чашку.
— Попробуйте наши…
— Нет-нет, спасибо. Только кофе.
К подурневшей, постаревшей по неизвестной причине женщине подошел управляющий рестораном — представительный седовласый человек с большими грустными глазами, похожий на постаревшего трепетного Ромео.
Официант ушел стирать униформу и приходить в себя, охранник топтался около стола с потерянным видом, а администратор и управляющий в два голоса втолковывали женщине, что головой отвечают за качество еды и воды, у них есть все необходимые документы, сертификаты, разрешения и прочие бумаги; что они готовы принять любые меры, подобрать питание по индивидуальному запросу и…
Ясно было: их слова падают в пустоту, как камни с обрыва. Женщина не слышит голоса разума, она не способна ничего воспринять: какая уж тут логика, когда ты в полном отчаянии? Разумные доводы, предложения помощи, успокаивающие интонации — это не более чем белый шум, в душе ее багровым огнем плещется паника, туманящая разум.
Катарина решительно поднялась с места.
— Простите, что вмешиваюсь, — проговорила она, подходя. — Вы позволите мне присесть?
— Ты еще кто такая? — отрывисто спросила бывшая красавица.
— Меня зовут Катарина. Тоже живу в этом отеле. Думаю, нам с вами стоит пойти в какое-нибудь тихое место, туда, где будет удобнее, можно спокойно поговорить и во всем разобраться. Что скажете?
— Вы врач? Психолог? — спросил управляющий с надеждой в голосе.
Катарина предпочла не отвечать. Женщина, сидевшая напротив, напряженно смотрела ей в глаза, и Катарина не стала отводить взгляд. По всей видимости, то, что незнакомка прочла в глазах Катарины, не вызвало у нее отторжения. Она вскинула руку, привычным жестом поправив волосы, и произнесла:
— Я Анастасия.
— Очень рада знакомству с вами.
Официант принес Катарине дымящуюся чашку кофе, но пить ароматный напиток было некому. Администратор, управляющий, Катарина и Анастасия вышли из зала, провожаемые гулом голосов и недоуменными взглядами.
Сонная атмосфера отдыха была нарушена неприятным инцидентом, словно морская гладь, которую всколыхнул налетевший порыв ветра. Очевидцы будут некоторое время обсуждать это, происшествие обрастет слухами и домыслами, но скоро все схлынет, как отходит от берега приливная волна.
Чужие беды, в сущности, никого не волнуют. Они лишь могут скрасить досуг, придать перчинки, навести на мысль о бренности бытия и о том, как здорово, что плохое случилось с кем-то другим.
В кабинете управляющего Анастасию усадили на диван из коричневой блестящей кожи. Кондиционер старался вовсю, в комнате было прохладно. На стене висел телевизор с большим экраном, аромат жасмина перебивал запах табака.
Катарина устроилась рядом с Анастасией, а управляющий, господин Дошен, стоял рядом со стаканом воды в руке, не решаясь предложить воду женщине, чтобы не вызвать новой вспышки гнева.
Администратор отправилась за врачом, так что они остались втроем.
Катарина понятия не имела, как себя вести, о чем говорить. Она читала, что человека, который сильно расстроен, необходимо «переключить»: задать простой вопрос, отвести в укромное место. Все это она проделала в ресторане, а что теперь?
Анастасия решила за нее. Порывисто взяла Катарину за руку, стиснула ее ладонь и заплакала.
— Что это? Что со мной? — говорила женщина, рыдая. — Не понимаю.
Злость и ярость, наполнявшие Анастасию энергией в зале ресторана, покинули ее. Она привалилась к плечу Катарины, плача горько, как обиженный ребенок. Катарине оставалось лишь поглаживать ее по плечу, шептать успокаивающие слова, дожидаясь прихода врача. Господин Дошен, как и многие мужчины, не выносивший вида женских слез, отошел к окну.
— Я еще на днях заметила, — всхлипнула Анастасия, — покраснение, отек, такую, знаете, стянутость кожи. Но это было видно, только если
